Лев Гумилев - Троецарствие в Китае
Воссоединение
Царство Вэй возвысили и укрепили старинная землевладельческая знать, к которой принадлежал сам основатель династии, и профессиональные военные, примкнувшие к Цао Цао ради личных выгод. Представители обеих групп отличались друг от друга по воспитанию, привычкам, вкусам, идеалам, т.е. по всем элементам мироощущения. До тех пор, пока шли постоянные войны и восстания третьей группы придворных начетчиков, две первые поддерживали друг друга, но когда положение утряслось, оказалось, что жить им вместе трудно.
Пользуясь родственными связями с династией, у власти стала знать. Это проявилось в опале полководца Сыма И, причем, хотя дело не обошлось без провокации со стороны Чжугэ Ляна, важно то, что провокация имела успех [4. Т. II. С. 395]. Однако отражать полчища Чжугэ Ляна без профессиональных войск оказалось невозможным, и Сыма И был вызван из ссылки и восстановлен в правах в 227 г. После смерти императора Цао Жуя в 239 г., руководителями его юного приемного сына Цао Фана стали Сыма И и Цао Шуан. Вождь «знати» Цао Шуан оттеснил Сыма И от управления, тот, в свою очередь, произвел в 249 г. мятеж, и большая часть солдат и офицеров поддержала его. С этого времени фамилия Сыма стала в такие же отношения к династии Вэй, как раньше фамилия Цао к угасающей династии Хань. Сыма И умер в 251 г. Его дети Сыма Ши и Сыма Чжао продолжали его дело.
Землевладельческая знать ответила на coup d'etat мятежами в 255 г. и в 256 г. Но 70 лет постоянной войны обескровили китайскую земщину и так сократили элиту, что она не имела больше решающего голоса. Власть теперь помещалась на лезвие меча. Сам Сыма И был военным еще старого закала; его дети – типичные «солдатские императоры», вроде римских того же времени, а сын Сыма Чжао, Сыма Янь, откинул всякие стеснения и, низложив последнего вэйского государя, сам взошел на престол в 265 г. Основанная им династия получила название Цзинь. Любопытно, что незадолго перед переворотом по базарам бродил человек в желтой одежде, называвший себя «Князем народа», и пророчествовал, что сменится император и настанет «великое благоденствие» [4. Т. II. С. 741]. Тут сказалось отношение остатков «желтых» к событиям: они не могли простить династии Вэй победы над собой, но готовы были примириться с другой династией, с которой у них не было личных счетов. Усталость стала решающим фактором истории Китая.
Царство У постигла судьба восточных династий. В 265 г. на престол вступил Сунь Хао, оказавшийся подозрительным, жестоким и развратным. Роскошь дворца обременяла народ, а придворные жили в постоянном страхе, ибо впавшим в немилость сдирали кожу с лица и выкалывали глаза. Вместе с тем Сунь Хао, не умея оценить реальную обстановку, лелеял план завоевания всего Китая и в 280 г. пошел на конфликт с империей Цзинь. Мобилизовать в это время народ было для Сунь Хао «все равно, что гасить огонь, подбрасывая в него хворост» [4. Т. II. С. 749]. Зато Сыма Янь проявил великолепную выдержку и выступил лишь тогда, когда его разведка установила, что непопулярность правительства У достигла кульминации. Тогда он двинул на юг 200.000 воинов и весь речной флот, подготовленный в верховьях Янцзы. После первых стычек, в которых северяне одержали верх, южные войска стали сдаваться без боя; поход превратился в военную прогулку. Сунь Хао сдался на милость победителя, и в 280 г. Китай вновь оказался единым.
Цзинь была солдатской империей. «Молодые негодяи» эпохи Хань после нескольких неудач достигли власти. К концу III в. колоссальная потенция древнего Китая оказалась исчерпанной. Все энергичные люди за время Троецарствия проявили себя и погибли. Одни (в желтых платках) – за идею «великого спокойствия», другие – за красную империю Хань, третьи – из-за верности своему вождю, четвертые – ради собственной чести и славы в потомстве и т.д. После страшного катаклизма Китай в социальном аспекте представлял пепелище – скопление ничем не связанных людей. После переписи в середине II в. в империи было учтено около 50 млн чел., а в середине III в.-7,5 млн чел. Теперь обезличенной массой могло управлять даже самое бездарное правительство.
Переворот Яня покончил с конфуцианским наследием, если не де-юре, то де-факто. На всех постах оказались совершенно беспринципные, аморальные проходимцы, делившие свое время между обиранием подданных и развратными попойками. Это было время такого разложения, что Китай оправился от него лишь 300 лет спустя, очистившись пожарами варварских нашествий. Все порядочные люди с ужасом отвернулись от столь мерзкой профанации конфуцианской доктрины и обратились к Лао-цзы и Чжуан-цзы. Они демонстративно не мылись, не работали, отказывались от всякого намека на роскошь и пьянствовали, презрительно браня династию. Некоторые обмазывали себя грязью, чтобы своим видом показать презрение к порядку, но вся эта истерика не принесла ни малейшей пользы оппозиции и ни малейшего вреда династии. Зато ослаблялся Китай, количество талантливых людей с каждым поколением уменьшалось, а те, которые появлялись, не находили применения, и в IV в. династию Цзинь постигла заслуженная гибель от хуннских мечей, кянских длинных копий и сяньбийских острых стрел.
Литература
1
Бичурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений по исторической географии Восточной и Срединной Азии. Чебоксары, 1960.
2
Ван Дань-чэнь. История крестьянских революций в Китае. Шанхай, 1953 // Современная китайская литература по общественным наукам. Реферативный сборник. М.;Л. АН. No 10. 1955.
3
Гумилев Л.Н. Хунну. М., 1960.
4
Ло Гуань-чжун. Троецарствие / Пер. В.А. Панасюка под редакцией В.С. Колоколова. М., 1954.
5
Сунь Цзо-минь. Религия и крестьянские войны в истории Китая // Лиши яньцзю. Пекин, 1956. No 5. СКЛПОН. Реферативный сборник No 20. 1957.
6
?
7
?
8
?
9
?
10
?
11
?
12
?
13
?
