Георг Пфайльшифтер - Теодорих Великий
Восточногерманские племена существовали уже в течение многих веков, и они имели относительно высокую культуру, когда расширили ареал своего пребывания от Южной Швеции и берегов Балтийского моря (продвигаясь в глубь материка и в западном, и в южном направлениях) сначала до Рейна, а затем — перейдя через Эльбу и Одер до Моравии, Богемии и Силезии. Населявшие эти территории народы практически не оказали им сопротивления. Однако, как только восточные германцы подошли к границам Римской империи: на Рейне, на лимесе (примерно от Кобленца до Регенсбурга) и на Дунае, — их сразу же остановили вооруженные отряды западногерманских племен; лишь очень немногим из них удалось поселиться на территории Империи. Восточногерманские племена отступили на бескрайние просторы Восточной Пруссии и России, оставив Римскую империю в покое. Такое положение дел, не считая отдельных вооруженных столкновений, сохранялось от первых десятилетий после Рождества Христова до середины II в.
Затем готы самое известное восточногерманское племя двинулись с низовьев Вислы на юго-восток, к Черному морю; одновременно с этим бургунды стали переселяться с берегов Варты (притока Одера) на юго-запад. Вследствие этого живущие на юге племена пришли в движение, потеснили своих соседей и вынудили их двинуться вперед. Весь напор этого мощного человеческого вала обрушился на пограничные области Римской империи. И римлянам удалось его остановить. На протяжении полутора десятков лет (166–180) шли кровопролитные войны германских племен с Римом (получившие в истории название Маркоманских войн), после чего наступило затишье. Если мы зададимся целью отыскать причины этого внезапного нашествия готов и бургундов, а также их более ранних и более поздних переходов, то поймем, что самой главной причиной всех этих исторических событий, без сомнения, являлось экономическое положение германских племен, обусловленное распределением пригодных для проживания территорий тогдашней Центральной Европы. Огромные земельные площади были покрыты болотами и непроходимыми лесами. А вот свободной от лесов, пригодной для использования земли (судя по нашим представлениям о ее количестве и с учетом того, чем занимались готы — это было в первую очередь скотоводство, а затем земледелие, причем численность готов непрерывно росла) очень скоро стало явно не хватать. Приходилось постоянно перебираться с места на место в поисках новых земель. Если такие земли найти не удавалось — что было характерным для большинства западногерманских племен, — приходилось прибегать к другому средству: налаживанию регулируемого, высокоразвитого земледелия, которое вели полусвободные, в силу своей привязанности к имеющемуся у них клочку земли, люди; данные угодья были наиболее ценной, а зачастую единственно желанной, добычей разбойничьих набегов. Те, кто мог позволить себе кочевать, были довольны своей жизнью; один племенной округ за другим переходил на новое место, и в конце концов очень часто все племя вновь собиралось вместе, но уже на другой территории. Именно такое переселение было характерным для готов.
Приблизительно в 230 году готы осели на некоторое время в низовьях Днепра и на северном побережье Черного моря. И очень скоро именно здесь они разделились на два племени: это были вестготы и остготы, которые отныне стали жить самостоятельной политической жизнью. То каждое из готских племен само по себе, то в союзе друг с другом, то привлекая в свои ряды воинов других германских, а иногда даже славянских и финских, племен, готы в течение последующих поколений почти каждый год совершали вторжения в Римскую империю, принимавшие все более угрожающий характер. И на суше, и на море — Боспорское царство было обязано поставлять готам корабли — они стали самой значительной силой в Малой Азии, дойдя до Галатии и Каппадокии. Они проникали в самое сердце Империи; они подвергли разграблению Афины, Коринф, Спарту, Халкедон, Никею, Илион и Эфес. Эти бесчисленные вторжения были не чем иным, как разбойничьими набегами с целью захвата богатой добычи, к которым их подталкивали их собственный воинственный дух, с одной стороны, и становящаяся все более явной дряхлость Империи с другой. Именно здесь кроется одна из основных причин Великого переселения народов, которая сыграла свою роль и в разные времена: от Ариовиста до Радагайса, — и для разных племен: вандалов, алеманнов, бургундов и франков.
Вот так готы впервые прикоснулись к эллинистической культуре, которая, благодаря своем изяществу и великолепию, стала предметом искреннего восхищения и безудержной алчности варваров. Покупая на рынках или захватывая в качестве трофеев при удачных военных набегах, они приобрели множество ценных предметов роскоши из благородных металлов и драгоценных камней, которые они возили с собой во время походов и которые в конечном итоге разделили судьбу своих владельцев. Таково происхождение большого клада, найденного в Наги-Сент-Миклоше (венгерский комитат Торонталь). Этот клад известен под названием «Сокровища Аттилы», и, по всей вероятности, он попал сюда из какого-либо богатого греческого города, расположенного на северном побережье Черного моря. Поначалу сокровища находились в руках готов, затем перешли к гуннам и в конце концов попали в сокровищницу двух восточногерманских, скорее всего гепидских, вождей — Буелы и Бутаула, которые, начав военную кампанию или спасаясь бегством, были вынуждены закопать их в землю.
Рис. 11. Клад из Наги-Сент-Миклоша, состоящий из 23 золотых предметов (вид спереди)
Рис. 12. Клад из Наги-Сент-Миклоша, состоящий из 23 золотых предметов (вид сзади)
В этот клад входили следующие золотые предметы: семь кувшинов с ручкой, два рога для питья, два ковша, два кубка, три небольших сосуда, две чаши для крещения (купели), на которых были надписи на греческом языке, и пять различного вида чаш, на одной из которых видны трудноразличимые имена обоих упомянутых выше гепидских вождей (также на греческом языке). Все эти предметы были сделаны искусными мастерами, которые украсили их цветной эмалью, гранатами и горным хрусталем: особую красоту придавали этим предметам великолепные орнаменты и сценки из античной мифологии, а также не слишком понятные нам персонажи, порожденные, скорее всего, фантазией северных народов.
Следует сказать, что именно вестготские правители обладали чрезвычайно ценными сокровищами подобного типа, часть из которых сохранила для нас французская и испанская земля. Именно эти варвары любили радовать себя, захватывая чужие сокровища и чужие произведения искусства. Тем не менее нет ни малейших сомнений в том, что вестготам была хорошо знакома технология ковки золотых предметов, а также украшения их перегородчатой или выемчатой художественной эмалью и альмандинами (гранатами).
Рис. 13. Золотая купель из Наги-Сент-Миклоша (вид сверху)
Рис. 14. Золотая купель из Наги-Сент-Миклоша (вид сбоку)
В то же самое время, когда готы потерпели на востоке, у римских границ, сокрушительное поражение, на западе, несмотря на ряд военных неудач, они сумели отбиться от наседавших на них алеманнов и франков: теперь готы отправились в Галлию и Северную Италию. Квады и языги замкнули на Среднем Дунае северный полукруг, и теперь мощный прибой варварских племен стал непрерывно накатываться на защитные укрепления Римской империи, угрожая полностью разрушить их. Это народное море буквально наводняло Империю, лишая ее одной части территории за другой. Уже в 257 году провинция Дакия[6] была захвачена готами. Через некоторое время, в 282 году, на Десятинных полях (Баден и Западный Вюртемберг) осели алеманны, а в конце III века землю романизированных батавов (Южные Нидерланды) захватили франки.
В последующие сто лет готам не удалось добиться подобных успехов, так как в 270 году в битве при Найссе римский император Клавдий II одержал полную победу над объединенными силами вестготов, герулов и гепидов; кроме того, римские границы на Дунае теперь защищали хорошо укрепленные замки и многочисленные военные корабли. Побежденные германские племена были вынуждены отойти за Дунай и попросить у императора разрешения на новое поселение. Уже с начала II века такие просьбы, как правило, удовлетворялись, поскольку Империя получала столь необходимые ей людские ресурсы, пополнявшие ряды сельскохозяйственных работников и солдат. Тех варваров, которые получали разрешение поселиться в Империи, можно было в те времена — позднее это стало невозможным — очень быстро сделать романизированными, воспитав их в римском духе и привив им римский образ мышления. Особенно хорошо сумел использовать германских варваров в своих целях император Константин Великий. Он даже заключил с готами, живущими по ту сторону Дуная, договор, согласно которому они обязывались защищать границы Империи и за ежегодные денежные субсидии поставлять определенный контингент войск для кампаний, ведущихся Империей. Этот федеративный договор дал римлянам юридическое основание вновь считать территорию севернее Дуная, на которой жили готы, частью своей империи. Именно Константин Великий, который восстановил власть Римской империи на Нижнем Дунае, дал новый отсчет времени, приняв весьма трудно давшееся ему решение поставить на службу Империи многочисленных германцев, позволив им занять должности военных командиров, гражданских чиновников и дипломатов.
