Георгий Холопов - Грозный год - 1919-й (Дилогия о С М Кирове - 1)
Чугунов тоже подсел к печке, сказал:
- Начальник Коммунистических отрядов Астрахани! Это что-нибудь да значит. Не какой-нибудь там губвоенком!
- Да, должность внушительная! - с усмешкой согласился Аристов.
- Раз есть штаб, то надо думать, что есть и отряды? Сколько их?.. По скольку штыков в каждом? - заинтересованно спросил Киров.
- Нет, отрядов у меня пока нет, - тяжело вздохнул Мина Львович. Вернее - есть закваска для трех отрядов, так человек по тридцать для каждого.
- Что же мешает вам... развернуться, стать действительно внушительной силой в городе?
- Мало оружия, Сергей Мироныч. Мало народу. Все разбрелись по мелким отрядам. В каждой судоремонтной мастерской, на каждом заводе - свой отряд. Вот как, например, у Мусенко... Задача такого отряда известная: охрана завода. Когда в городе назревает какая-нибудь заварушка, эти отряды, правда, тоже участвуют в боях. Так было с отрядом Мусенко в январе. Тогда он был командиром, потом уж его заменил Нефедов. Так вот, когда события происходят в городе, мы еще с ними справляемся. Ну, а если завтра бои начнутся где-нибудь в низовье? Или в степи? Или где-нибудь в другом месте губернии? Как тогда быть? Ведь заводской или промысловый отряд туда не пошлешь? Они и малочисленны, и плохо вооружены... Когда мы создавали наш штаб, я это дело мыслил себе так: отряды наши укомплектовываются лучшими коммунистами из рабочих, рыбаков, работников советских учреждений. Потому-то мы их и называем Коммунистическими!.. Это должны быть железные отряды. Собрать туда надо народ огневой, беззаветно преданный делу... одним словом - коммунистов! И где бы какая ни назрела необходимость такой отряд немедленно перебрасывается туда для борьбы с белыми! Но для этого, конечно, он должен быть и щедро вооружен! Это первое условие.
- А как к вашей затее относится губвоенком?
- Хорошо, товарищ Киров, - ответил Чугунов. - Губерния у нас большая. Как говорит Федорова, она равна чуть ли не Франции. А силенок маловато!.. Какие части имеются у нас в Астрахани?.. Сто пятьдесят шестой полк неполного комплекта и некоторые подразделения со штабами... но без войск. А вокруг города на сотни верст простираются казахские и калмыцкие степи, потом - низовье Волги с казацким и в большей части - кулацким населением. И Коммунистические отряды нам бы очень помогли! Они создаются добровольно, и в этом их сила. Кроме того, эти отряды делают два полезных дела: и работают, и воюют. При наших теперешних возможностях это большое подспорье. Содержать эти отряды государству ничего не стоит. Ведь у них все основано на самодеятельности! Они сами себе даже изготовляют боеприпасы. Вон один Петр Степанович сколько наделал всяких гранат... А вот переведи завтра эти отряды в мое ведомство, включи их в воинское расписание - и тогда получится другая картина. Тут уж все бери на себя, товарищ Чугунов! Подавай солдату и махорку, и патроны, и обмундирование, и харчи...
- Я их, чертей, всех зову к себе, а они всё еще раздумывают! - кивнул Аристов на Мусенко. - Сами хотят командовать!
- Может, боятся вас? - спросил Киров.
- Да нет, товарищ Киров, - вмешался в разговор Мусенко. - Не в этом дело!.. Народ просто не хочет раствориться в общей массе. В своем заводском отряде, где все знают друг друга как облупленного, каждый чувствует себя как-то по-семейному...
- А как вы ко всему этому относитесь, Сергей Мироныч? - спросил Аристов и выжидательно уставился на Кирова.
- Я, пожалуй, за ваше предложение... По-моему, это разумная инициатива - создание ударных Коммунистических отрядов. Коммунистические это многое значит...
- Коммунистические - по своему духу, устремлениям! - горячо подхватил кировскую мысль Аристов. - В эти отряды потом, конечно, могут пойти и комсомольцы, и беспартийные рабочие, но цементирующей силой должны быть коммунисты! Бывалые солдаты! Бывалые фронтовики! Участники подавления двух астраханских мятежей...
- Ну как, не заговорили они вас, товарищ Киров? - спросил Афонин, поставив на стол кипящий и поющий самовар. - Прошу присаживаться к столу.
Вскоре на столе появился и котел с горячим, вкусно пахнущим калмыцким чаем, татарские широкие чашки, сахарница с удивительно мелко наколотым сахаром, блюдце с горсточкой черного персидского изюма, в плетенке окаменевшие, неведомо какой давности сморщенные рыбацкие витушки из темной муки, тарелка с мелко нарезанной янтарной воблой.
Подавая Кирову чашку с калмыцким чаем, Афонин сказал:
- У астраханца, товарищ Киров, может ничего не быть дома. Ни хлеба, ни масла, ни даже... соли! Но калмыцкий чай всегда найдется.
- И еще - вобла! - сказал Мусенко. - А после воблы астраханец любит и чайком побаловаться. Сперва калмыцким, потом и русским. Хорошее это занятие! - смеясь, заключил он и потянулся к тарелке с воблой.
- Хорошо, конечно, калмыцкий чай заваривать на молоке, - печально сказала Сергеевна, - да где его взять?
- Да пить с бараньим салом! - подмигнул ей Чугунов.
- Да со свежими булочками!.. - расхохотался Аристов. - Да с брынзой!..
- Да с блинчиками совсем неплохо, - рассмеялся Петр Степанович.
За столом царило веселое оживление, это было настоящее астраханское чаепитие! Кирову и чай очень понравился, понравились хозяева и гости. Много нового и полезного он узнал для себя, новые человеческие судьбы раскрылись перед ним за нехитрым занятием - чаепитием...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Во втором часу ночи одним из последних с партийной конференции ушел командир Н-ского полка Савва Ионов.
- Погодка, будь ты проклята! - то и дело ругался Ионов. Ветер пригоршнями швырял в лицо мелкий, зернистый снег, слепил глаза, пробирался за воротник.
Командир полка проклинал все: и погодку, и эти темные астраханские улицы, и затянувшуюся до полуночи конференцию. Ко всему этому Ионова страшно мучило ощущение голода. С самого утра он почти ничего не ел. Во рту было гадко от махорки, нестерпимо болела голова.
Несмотря на темноту и метель, Ионов шагал к Агабабову переулками, опасаясь встречи со знакомыми.
Вчера он не стал бы этого делать, но после сегодняшней партийной конференции он был растерян.
В доме миллионера его давно ждали. Надеялись, что конференция, начавшаяся в двенадцать часов дня, наверняка закончится к семи. А она вон как затянулась!
Столовая в агабабовском доме была просторная. Посреди стоял огромный стол, рассчитанный человек на пятьдесят. И стол, и стулья с высокими резными спинками, и буфет большой, и буфет маленький - все было мрачным, тяжелым, из орехового дерева. Стены в столовой были выкрашены под цвет мебели, с потемневших от времени портретов глядели предки Агабабовых. Среди них особенно выделялся портрет Григория Агабабова, написанный неизвестным голландским художником. За несколько лет до смерти старик Агабабов долго путешествовал по Европе, заключая контракты на поставку паюсной и зернистой икры, белорыбицы, соленой и вяленой рыбы, изучая заграничные методы рыболовства. Он смотрел с портрета как живой - хищник с орлиным взглядом и крепко сжатыми губами.
После смерти Григорий Агабабов оставил сыновьям в наследство крупные волжские промыслы: Епраксинский, Василисинский, Никитинский, Ильинский, Больше-Бузанский, Шараповский, Ново-Тобольский и другие. Из трех братьев Агабабовых только старший, Акоп, был рыбником по призванию. Это был невзрачный, некрасивый и горбатый человек. При ходьбе он заметно припадал на правую ногу. На изъеденном оспой лице хищно поблескивали маленькие глазки.
Средний брат, Давид, был присяжным заседателем Астраханского окружного суда и гласным земской управы. В дела Акопа он не вмешивался, да и не любил их.
Младший, Артемий, скотопромышленник, имел в Астрахани и в Царицыне хорошие конные заводы, ему принадлежали многотысячные отары овец в калмыцкой и киргизской степях.
Кроме трех братьев Агабабовых в столовой присутствовал один из главарей астраханской контрреволюции, крупный купец и рыбник Винницкий.
Находился в столовой и астраханский "рыбный король" - Павел Беззубиков, сын известного в то время рыбопромышленника. Беззубиковым еще совсем недавно принадлежали Ново-Рачинский и Чуркинский станы, Басаргинский водный участок, один из самых крупных и богатых в дельте Волги, рыбокоптильные заводы, шаланды, морские суда, судоремонтные мастерские и много другого движимого и недвижимого имущества.
Были здесь также недавние миллионеры - Солдатов и Сторожев.
Присутствовал и страж интересов английских торговых фирм английский вице-консул А.-Р. Хоу.
Много миллионов было вложено английскими промышленниками в торговые фирмы "Колесников и сын", "Каспийское товарищество", в нефтепромышленное общество "Мазут", в астраханские предприятия фирм "Братья Нобель" и "М. Г. Волков и сын".
На диване сидел высокий, грузный человек с квадратной челюстью и мелкими глотками пил кофе с коньяком и лимоном. В Астрахань он прибыл три дня назад. Это был мистер Чейс - представитель американской фирмы по производству холодильных машин. Из далекой Америки сей коммивояжер в год сильных морозов и снегопадов, разрухи, голода, эпидемий, через фронты гражданской войны, с помощью черноярских казаков, ездивших от берегов Волги к берегам Кубани за мукой и мануфактурой, через калмыцкую степь тайно пробрался в одно из сел под Енотаевкой. Оттуда с обозом мороженой рыбы он был переправлен в Астрахань, к вождям астраханского Казачьего Круга, и казаками водворен в самый безопасный в Астрахани дом - Агабабова. Ради ли холодильников претерпел столько невзгод и мучений мистер Чейс? Он был простужен, сильно кашлял, и теперь его лечили черным кофе с коньяком и лимоном. Там, в далекой Америке, мистер Чейс считался специалистом по "русским делам". В свое время он работал во Владивостоке и Архангельске, в первом случае прикрываясь должностью сотрудника консульства, во втором агента крупной импортной лесной фирмы.
