Хольгер Арбман - Викинги
Наполненный запутанными историческими событиями период между вторжением Великой Армии в 867 году и смертью Эйрика Кровавая Секира постепенно можно будет восстановить полностью, исследовав чеканку монет, осуществлявшуюся церковными монетными дворами по повелению тех или иных английских правителей скандинавского происхождения, в то время как район Пятиградия, который не обладал ресурсами Йорка, по всей видимости останется во многом неизвестным для историка. К сожалению, воссоздание истории викингов в Британии затрудняется и тем, что церковные хронисты более позднего времени уже не искали оснований для своих сообщений о тех или иных событиях исключительно в устной традиции норманнов, которая господствовала в королевствах викингов, хотя для нас апелляция хронистов к взглядам скандинавов была бы весьма ценна. Тем не менее очевидно, что на территории Британии существовала некая письменная хроника, которая оставалась в Йорке в течение всей его оккупации англосаксами, и она восприняла, хотя и частично, скандинавскую версию, описывая события с точки зрения норманнов и их влияния на интересы викингов, в отличие от других летописцев, которые рассматривали викингов только как врагов. Она, конечно, не сохранилась, но ее существование можно доказать, ссылаясь на то количество письменных сообщений, описывавших события этого периода с норманнской точки зрения, которые представлены церковными летописцами севера Англии, основывавшихся, вероятно, на одном общем письменном источнике. Некоторое указание на восприятие скандинавской точки зрения английскими церковными хронистами содержится также в манускрипте "Англосаксонской хроники", которая является продолжением хроники, созданной в Йорке: она ничего не сообщает о великом поражении скандинавов в битве при Брунанбурге (сражение в долине Винхейд в саге об Эгиле), но представляет отдельные записи о земельных интересах той или иной семьи, которые мы также встречаем в так называемых родовых сагах: "В этом году Ситрик убил своего брата Ньяля в Ирландии".
Однако, реконструируя исторические события, мы не можем всецело полагаться только на интерпретацию литературных источников, которые в любом случае отличаются от литературной формы, существовавшей в тот же период времени в самой Скандинавии эпохи викингов. Но разумное и осторожное использование письменных источников в какой-то степени делает для нас возможным составить свое представление о идеях и целях людей, живших и действовавших в эпоху викингов. С другой стороны, этот период времени часто представляется исследователями как некий необъяснимый взрыв человеческой энергии, сила которого в течение трех веков вела скандинавов через моря известного в то время мира, оставив после себя несколько топонимов, диалектных слов и героические истории, сюжеты которых столь последовательны, что заставляют нас говорить об оригинальном и поэтому легкоузнаваемом стиле и духе.
Алан Л. Бинис
Глава 1. Скандинавские истоки
Любая новая культура обычно является результатом постепенного развития, но в некоторых условиях значительные изменения могут происходить столь быстро, что мы оказываемся лишены возможности определить решающие факторы, воздействовавшие на процесс становления культуры. Контакты с другими странами важны, но не могут выступать в качестве единственных определяющих факторов культурного развития. Для Скандинавии эпоха викингов, на первый взгляд, может представляться периодом подобного резкого скачка в развитии культуры, но более пристальное изучение археологического материала свидетельствует, что в этот период были сохранены все основные признаки культуры, сложившейся до эпохи викингов. Постепенное ее развитие в контакте с Западной Европой уже происходило в предшествующий период, в Вендельскую эпоху, названную так по месту в Упланде (Средняя Швеция), где были обнаружены захоронения в ладьях. В данных захоронениях, как и в других захоронениях в ладьях, умершие погребались с пищей, оружием и предметами быта, среди которых уже были найдены стеклянные кубки и шерстяная одежда из Западной Европы.
Большой хутор на острове Хельге на озере Меларен, в 12 милях от Стокгольма, находился в тесном контакте с Западной Европой уже в VIII веке, а его владельцы, по всей видимости, были торговцами-мореплавателями и бондами (сельскими хозяевами). Орнамент с изображениями животных, обнаруженный на предметах, например изготовленных из металла, из скандинавских погребений этого времени, также свидетельствует о связи с Западной Европой и о том, что искусство резьбы по дереву в это время было забыто мастером, работавшим с другим материалом; однако более адекватным проводником к пониманию идей рассматриваемой эпохи (которая не оставила нам письменных источников) является художественная резьба на камнях на острове Готланд, в особенности резьба, которая относится к VIII веку. Изображения на камнях представляют Вальхаллу и сцены из легенды о Нибелунгах, напоминающие об исландских сагах и скальдах, которые ассоциировались с эпохой викингов; так как поэмы скандинавского происхождения этой эпохи не сохранились, древнеанглийский "Беовульф" с богатым материалом по истории Скандинавии является нашим единственным письменным источником, сопоставимым с археологическими данными.
Археологический материал эпохи Вендель ясно свидетельствует об одном факте: за ранними эпизодическими контактами скандинавов с другими балтийскими землями вскоре последовала колонизация последних. В Гробине, на востоке от Либавы (совр. Лиепая) в Курляндии (Латвия) Биргер Нерман, проводя раскопки с 1929 года, обнаружил три отдельных поля погребении, относящихся приблизительно к периоду от 650-го до 800 года. В одном из захоронений, содержащем около тысячи кремированных останков, были найдены как оружие, так и броши, которые представляли собой типичные образцы искусства, развивавшегося на острове Готланд. К этому же типу относится еще одно из данных полей погребений. Совершенно иные черты были свойственны третьему полю. Над его захоронениями возводились курганы, и предметы, обнаруженные в погребениях этого типа, свидетельствуют о контактах уроженцев Гробиня с жителями долины оз. Меларен в Средней Швеции. Недалеко от Гробиня располагается большой "форт", окруженный земляным валом. На его территории найдены наконечники стрел и керамика меларнского типа. Возможно, Гробиня — это тот самый Зеебург, город семи тысяч воинов, упоминание о котором мы находим у Римберта в жизнеописании святого Ансгария. Также сочинение Римберта указывало на существование "форта" в Апулии, которая находилась, как сообщает автор, южнее Гробиня в Курляндии (совр. Апуоле в северо-западной Литве), где действительно был обнаружен один из крупнейших древних "фортов" на Балтике. Представляется даже возможным предположить, что множество наконечников стрел, которые были найдены в насыпи перед "фортом", являются свидетельством шведских набегов на территорию современной Литвы.
Другая колония Готланда на южном берегу Балтики находилась рядом с Эльбингом. Возможно, это укрепленное поселение можно считать "офортом" Трусо, которое описал Вульфстан королю Альфреду. Погребения на территории этой колонии, представляющие типичные черты захоронений острова Готланд, появляются на территории Балтики уже в VIII веке и сохраняются вплоть до эпохи викингов.
У нас нет свидетельств о строителях и жителях этих поселений, несмотря на то, что в нашем распоряжении находятся запутанные рассказы Харальда Серая Шкура и Сигурда Хринга в более поздних сагах. Только от последующей эпохи викингов сохранились письменные источники. Но даже несмотря на сочинения Римберта, Отера и Вульфстана, для того чтобы исследовать историю Скандинавии в данный период, мы практически всецело должны полагаться на археологические данные.
Климат
Климат и условия жизни населения не подверглись радикальным изменениям. Распространение людей по территории Скандинавии можно проследить благодаря археологическим данным и топонимам: плотность населения, выросшая в Западной Европе, как, впрочем, и в Скандинавии, начиная с VII века достигла высшего пика в X веке. В Норвегии, например, в течение всего VII века хутора строились на гористых землях, на месте которых сейчас располагаются горные пустоши. Возможно, что в то время деревья на склонах росли немного выше, чем сейчас, но люди оказывались не готовы отстаивать свои отдаленные поселения на территории, отвоеванной у природы, и, исследуя поздний период эпохи викингов, в этих местах мы уже не встречаем археологических находок, так как люди покинули свои поселения, и те просто превратились в летние пастбища. В то же время наиболее легкие песчаные почвы и морена, по-видимому, находились в активном использовании, а более тяжелый глинистый грунт должен был ждать наступления XVIII века и появления мелиоративной системы, чтобы люди могли использовать эти земли не только в качестве пастбищ.
