Игорь Васильев - Украинское национальное движение и украинизация на Кубани в 1917–1932 гг.
Активисты «Просвиты» выступали за единство всех украинцев вне зависимости от сословной принадлежности, выступали за преобразование России в демократическую федеративную республику. Позже, с 1918 г. за создание независимой кубанской республики в союзе с Украиной. Одновременно стал назревать конфликт между ними и кубанскими интеллигентами из числа энтузиастов русской культуры. Украинские активисты развязали конфронтацию с активными носителями общероссийской идентичности, которых было немало среди кубанских казачьих офицеров (21).
С сентября 1917 г. Екатеринодаре стала выходить украиноязычная газете «Чорноморец». В Новороссийске – подобное же издание под названием «Черноморська Рада» (22). Помимо Кубанской Украинской национальной Рады и действовала и Украинская черноморская рада (23). Эти организации старалась действовать в русле национального движения на Украине и пытались ориентировать кубанцев на его поддержку. Например, на заседании Рады, которое состоялось 7 мая 1917 г., обсуждался украинский национальный конгресс, украинские учительский и кооперативный съезды, проходившие в Киеве (24).
Украинский учительский съезд, состоявшийся в Екатеринодаре 13–14 мая, заявил о своей солидарности с решениями киевского национального конгресса и учительского съезда. В частности, его делегаты высказались за введение школьного преподавания на украинском языке. Они старались способствовать и революционизации казачества. Вечером 14 мая состоялась лекция Звораньского «Козатчина и ее роль в освободительном движении» (25). По инициативе известного кубанского политика К.Л. Бардижа на Кубани были созданы отделения украинских казачьих организаций. Их члены принимали участие в съезде «вольного казачества» в октябре 1917 г. (26).
Стремление привлечь интерес ко всему украинскому, с одной стороны, объяснялось симпатиями кубанских самостийников. С другой – они имели на Кубани недостаточно прочную социальную базу и очень нуждались во внешнем союзнике.
Таким образом, украинские активисты старались пробудить интерес к политическим событиям на Украине. Отчасти им это удавалось. В Раду поступали запросы об отношении областного исполнительного комитета к автономии Украины и присутствии представителей на войсковом съезде в Киеве (27). Её представители совместно старались добиться представительства в краевом исполнительном комитете при поддержке общества «Просвита» (28).
Усиливались и собственно политические контакты с самостийной Украиной. В украинскую Центральную Раду вошли в качестве представителей Кубани М. Левитский и С. Эрастов. На торжественном заседании в честь перехода власти к Кубанской Раде М.С. Рябовол тепло приветствовал представителей Украины. Он заявил, что она – истинная родина кубанцев, а Россия – только мачеха. Для переговоров о создании федеративной республики Украины и Кубани в Екатеринодар были направлена делегация во главе с Е. Анацким и М. Галаганом. А в конце октября 1917 г. на Украину был направлен член Кубанской рады И. Белый. В феврале 1918 г. часть депутатов Рады начала вести подготовительную работу для присоединения Кубани к Украине на федеративной основе. 28 апреля того же года в Киев прибыла делегация Кубанской рады в составе М.С. Рябовола, С-Ш. Гирея, К.Я. Бескровного, Г.В. Омельченко. Она ограничилась заключением договоров о дипломатических и торговых отношениях, мореходстве, почтово-телеграфном сообщении (29).
Контакты Кубани и Украины устанавливались и в сфере культуры. На Кубань прибыл специальный Государственного издательства Украины О. Панченко. По поручению министра просвещения Центральной Рады И. Стешенко на Кубань для концертной деятельности командировали капеллу из 20 бандуристов (30). Двое кубанских бандуристов – М. Телига и Ф. Диброва в 1918 г. отправились в Киев для участия в капелле кобзарей (31). Дело в том, что на Украине активно действовали органы по координации развития художественного творчества. Искусство курировал соответствующий подотдел секретариата по просвещению Генерального секретариата. Деятельность этого учреждения продолжалось и при гетманском правлении, и при Директории. Поэтому в период революции имел место рост выпуска художественной литературы на украинском языке (32).
Благодаря усилиям украинских активистов краевая власть принимала меры по дополнительному стимулированию развития украинской культуры. Была создана должность инструктора по украинской школе при министерстве просвещения Кубанского края (33). Оно заявляло о готовности оказывать станичным школам помощь в переподготовке учителей для преподавания украинского языка и присылке новых (34).
По свидетельству очевидцев самостийнические настроения приобрели всё же некоторую популярность в казачьей массе после бесчинств большевиков в первый период их господства на Кубани (35). Но и после этого он не перерос в стремление к национально-государственному суверенитету. Казаки только стремились к защите от коммунистов своих привилегий и образа жизни. «Проклятый москаль волю и власть козачу штыком соби в рукы захватыв, здавыв нас як муху в лыщетку и хозяйство всё наше разорыв. Москаль дав нам понять как надо було батькив, начальство почытать; москаль уразумив нас, як трудно досталась козацтву Кубань, грыз наших предкив, москаль дав нам понять, що без виры и дистыплины жизнь погана и опасна (36), …» – говорилось в общественном приговоре станицы Старонижестеблиевской.
Это особенно примечательно в связи с постепенной активизацией после 1917 г. украинского национального движения и казачьего национализма в среде местной интеллигенции. Его лидерами были деятели законодательной Рады, такие как Н.С. Рябовол, А.И. Кулабухов и другие. Они опирались на поддержку станичной интеллигенции. Характерным лидером самостийничества станичного масштаба был глава потребительской кооперации станицы Пашковской, один из инициаторов возрождения на Кубани игры на бандуре С.Р. Сотниченко. Как деловой, образованный и неравнодушный к общему благу человек, он пользовался расположением станичников. Однако его пропаганда стала вызывать интерес только после того, как обозначился упадок белого движения. В начале 1920 года С.Р. Сотниченко и трое его товарищей были убиты деникинцами. Их похороны привлекли много народа и вылились в самостийническую манифестацию. Был установлен памятный крест, окрашенный в желто-голубой цвет. «Свирид Сотниченко. Борець за правду i волю, за найкращу людську долю. Убитий добровiльцями 6 сiчня 1919 року» – написано было на кресте. Видно, что казаки ценили в С.Р. Сотниченко личные достоинства и верность казачьим интересам, а не конкретные политические взгляды (37). Те же самые идеи и чувства прослеживаются в народной песне, посвященной памяти Н. Рябовола «Спы ты, любый наш Мыкола, / Ны забудэм мы тэбэ николэ. / Шо ты… шо ты зробив для народу, / А сам умэр за свободу. / Прыд твоею мы труною / Клянэмося пэрэд тобою./ Будэм… будэм с тэбэ пример браты, / Кубань ридну защищаты…» (38). В то же время среди казаков станицы Пашковской большой популярностью пользовался их земляк, блестящий командир А.Г. Шкуро, отличавшийся государственническими взглядами. Его уважали опять-таки не за них, а как казака-героя (39).
Самостийническая составляющая проявилась и на заключительном этапе Гражданской войны на Кубани. Член Законодательной Рады и убеждённый сторонник самостоятельности Кубани М.П. Пилюк крайне негативно относился к деникинцам. Он даже оказался среди руководства Красно-зелёной партизанской армии. Использовав свой авторитет в казачьей среде, он призвал Кубанскую армию, отступившую под Сочи, сложить оружие и признать советскую власть. М.П. Пилюк стал заместителем председателя казачьей секции Кубано-Черноморского ревкома. После карательных акций большевиков против казачества, которые имели место осенью 1921 г., он стал бороться с советской властью. М.П. Пилюк руководил партизанским отрядом. Вместе с бывшими членами Рады Савицким, Малиновским, Юрченко и Безуглым он стал членом «Временного кубанского повстанческого правительства». Последнее вошло в историю как «авантюра Пилюка». Партизанские соединения Пилюка были окружены и разбиты под Тихорецком. Другие белоповстанческие лидеры, возглавлявшие организацию «Доно-Кубанские зелёные орлы, даже выступали за создание единой республики на территории Кубани, Дона и Украины (40). Деятельность повстанцев – самостийников не повлияла на развитие политической ситуации, но обратила на себя внимание новых властей.
После окончательного установления на Кубани советской власти её представители сразу же проявили интерес к украинской проблематике. Новая власть остро нуждалась в союзниках среди различных национальных групп. Союзников искали среди тех, у кого были какие – либо трения с царским, впоследствии с белым режимом. «Громадные УССР и БССР на месте исторической России были гарантией того, что русский патриотизм, в той или иной степени, русская и польская антикоммунистическая традиция не будут представлять опасности для дела всемирной революции в силу того, что белорусская, украинская и все другие нации СССР формировались почти с нуля, и в их культуру и идентичность можно было заложить коммунистический культурный код» – считали советские лидеры (41).
