Марьяна Скуратовская - Принцессы Романовы: царские дочери
Можно утверждать, что при Марии Федоровне система воспитательных домов пережила свой расцвет. Она позаботилась также и об образовании детей, оставленных на государственное попечение, и писала в Опекунский совет: «Желая сделать воспитание питомцев Воспитательного дома сколь возможно полезнейшим как для них самих, так и для государства, я считаю нужным постепенно преобразовать оное и обратить внимание на обучение воспитанников наукам, распространяя оное на большее число предметов, нежели сколько было до настоящего времени, и усовершенствовать их в тех первоначальных сведениях, которым они нынче обучаются, дабы со временем могли они приобрести познания в хирургических, медицинских и аптекарских науках».
При содействии Марии Федоровны было открыто пятьсот благотворительных учреждений: бесплатные роддома, детские приюты, ясли. После ее смерти эта сеть получила название «Учреждения императрицы Марии Федоровны».
Мария Федоровна также внесла изменения в структуру Института благородных девиц: она сочла, что пятилетние девочки слишком малы для того, чтобы разлучаться с матерями, и повысила возрастной ценз воспитанниц. Вообще, участие императрицы Марии Федоровны в русской государственной жизни ограничивалось и в царствование сыновей ее почти исключительно заботами о женском образовании. Благодаря ее покровительству и отчасти содействию, в царствование Александра I было основано несколько женских учебных заведений, как в Санкт-Петербурге, так и в Москве, Харькове, Симбирске и других городах. В политику она не лезла. Ей хватало «домашних забот», а домом для нее была вся Россия.
Все это необходимо знать, чтобы понять, подле какой необыкновенной женщины, под чьим влиянием воспитывались пять дочерей императора Павла, почему каждая из них выросла личностью яркой и необычной, умеющей тонко чувствовать и понимать красоту окружающего мира, – не в пример многим своим сверстницам из высших кругов общества и даже из королевских семей.
* * *Екатерина Великая не скрывала недовольства таким количеством внучек. Когда родилась ее пятая внучка, Ольга, она прямо сказала своему секретарю Храповицкому: «Много девок. Всех замуж не выдадут».
Она, конечно, ошиблась. Всех девочек выдали замуж. За исключением, кстати, той самой великой княжны Ольги, чье рождение бабушка отметила таким грозным предсказанием, а знаменитый поэт Державин – трогательной одой:
Едва исчезла темнота,Лучи златые ниспустились,Багрянцем облака покрылись;Родилась красота.
Увы, прелестная малышка умерла в возрасте двух с половиной лет. По совершенно непонятной для докторов того времени причине. В январе 1795 года императрица Екатерина сообщала в одном из своих писем: «15-го скончалась великая княжна Ольга. И представьте себе от чего? Вот уже недель осьмнадцать, как у нее обнаружился такой голод, что она беспрестанно просила кушать; от того она росла непомерно для своих двух с половиной лет; в то время вышло много коренных зубов зараз, и после шестнадцати недель страданий и медленной изнурительной лихорадки наступила смерть…» Теперь уже известно, что во время роста зубов у детей ослабляется иммунитет, и любая инфекция может стать для малыша смертельной. Именно по этой причине период до трех лет считался настолько опасным, что переживших его детей считали счастливчиками.
Державин написал еще одну оду – теперь уже «На кончину Великой княжны Ольги Павловны»:
Утрення, ясна,Тень золотая!Краток твой блеск.Ольга прекрасна,Ольга драгая!Тень твой был век.Что твое утроВ вечности целой?Меней, чем миг!
Великую княжну похоронили в Благовещенской усыпальнице Александро-Невской лавры. В 1808 году на ее могиле был установлен памятник: мраморный постамент в виде колонны, опоясанный сверху накладным бронзовым меандром, снизу – венком. На постаменте установлены скульптуры коленопреклоненных ангелов. Надпись на колонне бронзовыми литерами: «Благоверная Государыня Великая Княжна / Ольга Павловна / Дщерь Государя Наследника Цесаревича Павла Петровича / родилась 1792го года Июля 11го дня / скончалась 1795го года января 15го дня».
Остальные же дочери Павла – здоровые и красивые – были завидными невестами, а двумя из них, Екатериной и Анной, интересовался сам Наполеон Бонапарт. Но куда уж «корсиканскому выскочке» о царских дочках мечтать!
Однако другое предсказание Екатерины в отношении судеб будущих внучек, которое она сделала еще после рождения своего самого первого внука, Александра, исполнилось с удивительной точностью.
В июле 1778 года Екатерина написала одному из своих постоянных корреспондентов, барону Гримму, что хотела бы, чтобы невестка рожала только мальчиков: «Дочери все будут плохо выданы замуж, потому что ничего не может быть несчастнее русской великой княжны. Они не сумеют ни к чему примениться; все им будет казаться мелким… Конечно, у них будут искатели, но это приведет к бесконечным недоразумениям… При всем том, может случиться, что женихов не оберешься…»
Действительно – женихов у царских дочерей хватало, но ни одна из них, кроме Екатерины, не была по-настоящему счастлива в браке. И этому была своя, вполне материальная причина. За соплеменников царских дочерей не выдавали, дабы избежать придворных интриг и вмешательства новых родственников в государственные дела. А выходя замуж за иноземцев, великие княжны обязательно должны были сохранять верность православию. Именно поэтому Романовы роднились только с лютеранами, правителями мелких немецких княжеств: в лютеранстве допускается брак между людьми различного вероисповедания. Разумеется, немецкие принцессы, выходя замуж за русских великих князей, обязательно должны были принять православие – но русские великие княжны, выходя замуж за немецких принцев, православие, напротив, сохраняли. В случае брака с католиком такое было бы невозможно – или впоследствии на несчастную царевну оказывалось бы тяжелое давление, ее принуждали бы сменить веру… История подтверждала это, если таковые браки все-таки заключались. И именно поэтому заключались они редко. И царским дочкам, выросшим в блеске и роскоши русского двора, предстояло привыкать к относительно убогим условиям жизни при дворе в каком-нибудь маленьком княжестве, которое, однако, представлялось для России подходящим союзником – настолько подходящим, что с ним соглашались породниться.
Счастливой в замужестве из пяти дочерей Павла I стала только Екатерина, названная в честь бабки. Но с первым своим супругом она жила в России. А со вторым хоть и уехала за границу, но к тому времени уже сформировалась как личность, женщина сильная и решительная; легко и незаметно она оборачивала обстоятельства новой жизни в свою пользу, а не подстраивалась под них, как это делали ее сестры, попадавшие на чужбину юными и неопытными девушками.
А самой несчастливой стала, словно по какой-то жестокой иронии судьбы, самая красивая, самая нежная и самая добрая из пяти принцесс, старшая из них – великая княжна Александра Павловна.
Великая княжна Александра Павловна, палатина Венгерская
Александра Павловна родилась 29 июля 1783 года. Она была первой в череде девочек, и ее Екатерина встретила еще относительно благосклонно, но все равно написала барону Гримму: «Моя заздравная книжка на днях умножилась барышней, которую в честь ее старшего брата назвали Александрой. По правде сказать, я несравненно больше люблю мальчиков, чем девочек». Но эту девочку ей суждено было полюбить… Все-таки это была первая маленькая девочка в ее семье. Ее собственная дочь Анна, рожденная от связи со Станиславом Понятовским, умерла, не дожив до двух лет…
А во вторую внучку, Елену Павловну, императрица поначалу даже влюбилась – настолько малышка была хороша собой, но со временем она оценила ум и душевные качества старшей из девочек. Александра Павловна была так прелестна, ласкова, рассудительна! И царственная бабушка все чаще приглашала ее в свои покои – «поиграть с братцами» – и любила сама читать ей вслух, а отправившись в путешествие в Крым, писала ей с дороги нежные письма: «Александра Павловна, приятно мне всегда, что ты умница, не плачешь, но весела; будешь умна, тобою будут довольны. Спасибо, что меня любишь, я сама тебя люблю. Екатерина». Девочке тогда еще не исполнилось четырех лет.
Дмитрий Левицкий. Портрет великой княжны Александры Павловны (1790-е гг.)
Любуясь красотой собственных внучек, Екатерина все реже сетовала на их количество и со временем достаточно серьезно отнеслась к вопросу их воспитания. Она доверила их заботам небогатой генеральской вдовы баронессы Шарлотты Карловны Ливен. Все шестеро собственных детей баронессы вызывали всеобщее восхищение своим умом, манерами и образованностью. А кроме того, баронесса Ливен была особой добродетельной и высоконравственной. Настолько высоконравственной, что не боялась открыто, вслух, порицать императрицу за ее «шалости»! Но Екатерина только смеялась над ее упреками – и, будучи воистину великой женщиной, нашла добродетельной вдове наилучшее применение. И она не ошиблась: баронесса Ливен сорок лет была воспитательницей в семье Романовых, на ее попечении были все великие княжны и, до определенного возраста, великие князья, и она великолепно справилась с возложенными на нее обязанностями. Это отмечали все. Сподвижник Екатерины, граф Безбородко, даже писал графу Воронцову в Лондон: «Жаль, что генеральша Ливен не мужчина, она бы лучше многих нашлася, как воспитывать князей молодых», – имея в виду Александра и Константина Павловичей, которых изъяли из-под опеки Шарлотты Ливен в совсем еще нежном возрасте.
