Александр Шевякин - Как убили СССР. «Величайшая геополитическая катастрофа»
Сегодня мы видим такого рода события в том же Ираке, оккупированном американцами в 2003 г.: сунниты получают активную поддержку со стороны соседнего Ирана, и именно в местах их компактного проживания наибольшее число террористических актов и открытых мятежей против войск коалиции оккупантов.
СИТУАЦИЯ «РАЗМЫВАНИЕ ГРАНИЦ»
Противник проводит против нас ряд мероприятий, который в целом можно незатейливо назвать размывание границ. Если сравнивать государство с человеком, что уже делалось в знаменитой работе Гоббса «Левиафан», то что такое будет для нас граница? Оно будет выполнять ту же функцию, что и кожа. А какую функцию выполняет у человека кожа? Как гласят азы анатомии и физиологии, кожа защищает тело человека от попадания микробов. То есть даже самый невинный микроб, которого здоровый человек просто не замечает, может стать причиной смерти, если не иметь эту самую кожу.
Что стоит понимать под приемом размывания границ? Это прежде всего вдалбливание так называемой теории «открытого общества» (впрочем, тут более уместно английское наименование — Open Society), которая так нравится болтунам своей неопределенностью, но возможностью прославиться как ученый попугай. Сама же одноименная книга Д. Сороса, кстати сказать, была напечатана впервые в «Политиздате», который до этого публиковал то В. И. Ленина, то генсеков, и придала ей, таким образом, максимальный авторитет и выглядела почти как установка. На основе этой «теории» пытаются построить целый ряд доказательств того, что та или иная идея вполне пригодна и для нашей системы, в них нет ничего чужого или страшного.
На самом же деле подобный подход имеет строго научный, системный характер. Определения «закрытая система» или «открытая система» часто встречаются в кибернетической литературе и имеют право на существование, но только в отдельных, именно кибернетических частностях — с этим никто не спорит. Но надо сказать, что если в каких-то естественных или искусственно-технических сферах такого рода подходы могут быть уместными, то в сфере политики такого рода определения заранее ущербны, ибо социальные системы по сути своей не могут быть либо полностью открытыми (тогда все ценное утащат, а нанесут и оставят разного рода отраву), либо полностью закрытыми (тогда такие законсервированные общества будут обречены на самозагнивание). В своей пограничной функции социальные системы всегда имеют свойства гибкости: для чего-то полезного система открыта, для неприемлемого и вредного система должна действительно стремиться к герметичности. Суть в том, что границы системные и государственные пространственно не совпадают. Обывателю, глядящему на политическую карту мира, представляется, что границы, прочерченные на ней, отражают всю полноту картины, что там, где раскрашено в тот или иной цвет, — это может быть его и только его, а все, что находится за пределами этого цвета, — чужое и только чужое. Увы, но то, как это трактовал ученик пятого класса, приступающий к изучению географии, нам не подходит. Мы понимаем, что давно уже пущены корни одних стран в другие. Это явление не только сегодняшнее. Началось это весьма давно. Было это регистрируемо то в явном виде — через дипломатические представительства, то инкогнито — через засылку лазутчиков. Шло это вначале на уровне стран, но со временем и достигло вне- и надгосударственного уровня. Отсюда и пошло то, что называют глобализация.
Для сегодняшней же России, как и для позднего СССР, характерна открытость для многочисленных внеправительственных и прочих организаций с благопристойными, невинными названиями что-то типа «Репортеры без границ», «Врачи без границ» и тому подобное, но тут хочется сразу дать поправку: говорили бы уж сразу: «Разведчики без границ». Поэтому ученые прежде всего требуют четкости определения: «Но почему-то, если кто-то сотрудник ЦРУ или МИ-6, то шпион, а если сотрудник Международного валютного фонда, то эксперт. Конечно, мы должны осознать, что сотрудники Международного валютного фонда и Всемирного банка на самом деле просто шпионы, потому что все финансовые документы у них перед глазами, они знают все, и это шпионы высшего класса. Но их почему-то за шпионов не считают» [15. С. 52–53].
Формы этого могут быть самые разные. Внешние и внутренние инспираторы то предлагают программу «Открытое небо» (что было при Н. С. Хрущеве), то М. С. Горбачев, мотивируя хорошими отношениями с США, проводит решение Политбюро о прекращении с конца апреля 1988 г. глушения радиостанций «Голос Америки», «Би-Би-Си», «Немецкой волны» и др., но, правда, тогда еще продолжили глушение «Свободы» и «Свободной Европы».
И все это пока(!) работает против России. Прежде всего это видно через тщательно разбираемые нами специфические области, где все и всегда не так просто: «…Это не фантазии Ле Карре или Юлиана Семенова, (…) это жизнь. Так что ее лучше не связывать со спецслужбами иностранных государств. Иное дело — со своими. Это надежно, это почетно, это достойно настоящего гражданина.
Здесь, конечно, наш собеседник обходит очень сложный вопрос: какую страну эмигранту считать «своей»? И какую спецслужбу — «иностранной»? Судя по практике советских разведывательных ведомств, им успешно удавалось убеждать своих зарубежных агентов, что те работают именно на «своих» [1.13. С. 16]. Так что вывод из этого очень прост: не торопитесь идти в разведку в Ясенево — можно легко попасть в филиал Лэнгли! Четкости требует одна и только одна идентификация: есть свои и все остальные.
Собака, кстати сказать, даже самая маленькая и бестолковая, всегда устанавливает это раз и навсегда и никогда больше с этой индикации не сходит. Но человек не может унизиться до такого признака и всегда что-то путает в этой области. Чуть только поменяются обстоятельства, не успеешь обернуться, как он уже делает против природы: «… переход на сторону врага предполагает наличие военного противника. Но в период войны изменник может оказывать содействие не только военному противнику, но и государству, не являющемуся военным противником СССР (например, разведке наших тогдашних союзников — США, Англии), для проведения враждебной деятельности против СССР. Вряд ли такие действия можно квалифицировать как переход на сторону врага, хотя изменническая суть их бесспорна» [1.14. С. 37].
Ошибкой природы стремятся воспользоваться люди с интересами, противоположными нашей системе. «Ты — демократ, и я — демократ, — говорят они друг другу. — И между нами нет никакой разницы». А надо было бы: «Ты — американец, а я — русский… И что между нами может быть общего? Да ничего…» Вот тогда все было бы безошибочно.
КОНТРОПЕРАЦИЯ «МЕМБРАНА»
В прошлом против такого рода мероприятий проводилась весьма эффективная контроперация. На первых порах она носила защитный характер, но она сочеталась с еще и качественной внешней поддержкой. Одной из важнейших, если не самой важной функцией политика должно быть отслеживание меры проникновения чужого в свою систему, ибо в любой системе безопасности существуют пороги допустимой экспансии в ту или иную сферу, и когда уровень экспансии превышает допустимую, защитная система разрушается (выражение Л. Г. Ивашова). Такого рода функция существовала в сталинском СССР: «Сталину принадлежит инициатива создания системы социальных силовых контрмер против холодной войны, которые Запад окрестил как «железный занавес»: ужесточение погранрежима, усиление КГБ (разведки и контрразведки), тщательный контроль за въезжающими и выезжающими из страны, активизация контрпропаганды и т. д. Очищением партийных и государственных органов, СМИ от прозападно настроенных деятелей надо было уберечь народ от разлагающей западной пропаганды, информационной агрессии. Так называемый «железный занавес» пропускал в страну все великое и благородное и закрывал путь низменному и растлевающему, убивающему духовность и нравственность. «Железный занавес» не изолировал нашу страну от остального мира. В тысячах театров и клубов шли лучшие западные фильмы, пьесы, концерты и т. д. Огромными тиражами издавались западные ученые и писатели, а журнал «Иностранная литература» был доступен всем желающим. Сотни тысяч людей работали за пределами страны, еще больше совершали зарубежные поездки, вступая в отношения с людьми иных цивилизаций, образов жизни и идеологий, обогащаясь ценным опытом и достижениями культуры. Миллионы граждан посещали Советский Союз. Миф об изоляции страны, как и о тоталитаризме, тирании и т. п. явлениях, приписываемых социализму, нужен был как орудие его разрушения» [29. С. 297], «В начале пятидесятых годов прошлого века органы госбезопасности Проводили мероприятие «Операция 100». Оно означало разработку каждого мало-мальски подозрительного иностранца на протяжении всего маршрута его путешествия по территории Советского Союза. При этом местные органы госбезопасности в комплексе мероприятий активно использовали не только подразделения наружного наблюдения, но и женскую агентуру, в том числе и проституток, поставляя этих девиц, предварительно проинструктировав их соответствующим образом, иностранцам.
