Александр Омильянович - В Беловежской пуще
Время шло. Постепенно он набирался сил после ранения и мог уже вставать с постели. Время от времени его навещали Хайден или Иорст. Один раз был даже сам майор Завелли. Они рассказывали о новостях в Беловеже. Штангер узнал, что военная разведка проходит реорганизацию, что ушел Канарис, шеф абвера. Редкие визиты Хелен доставляли ему истинное счастье. Она передала ему указания Центра, который был сразу же проинформирован о его ранении.
Он хотел быстрее возвратиться в Беловеж. Ему уже грезились новые вероломные операции фашистской разведки. Приближающаяся весна обещала новое развитие событий. Хотелось обязательно в них участвовать.
"Может, это будет моя последняя разведывательная операция в этой войне? А потом? Стану лесничим. Я так люблю лес. Буду жить с Халькой в пуще и писать воспоминания. А если надо, буду продолжать борьбу. Возможно, эта война не положит конец борьбе с фашизмом. Надо будет отыскивать военных преступников... Буду их преследовать. Моя борьба с ними не кончится здесь, в Беловеже..."
Он все больше чувствовал себя узником госпиталя и мысленно проклинал врачей и сестер за то, что они держат его здесь, как ему казалось, без всякой на то нужды. Его бунтарская, неспокойная натура рвалась в бой. Наконец сняли гипс. Ребра срослись, и рана в легком беспокоила меньше. И вот наступил день, когда он смог покинуть госпиталь.
ТАЙНА НОВОГО ОРУЖИЯ
Случай в пуще на два месяца оторвал Штангера от разведывательной деятельности. Ранение существенно ослабило его силы, однако он стремился наверстать все, что выпало из его поля зрения. Постепенно он снова вошел в дела разведцентра "Хорн", переводил сообщения агентов, участвовал в совещаниях и расследованиях. Никор ждал новых приказов Штангера.
Среди офицеров разведки в Беловеже неоднократно вспыхивали дискуссии о судьбе войны. Вначале эти споры заканчивались оптимистически, но после Сталинграда и тех ударов, которые получил вермахт на Восточном фронте, такие разговоры стали носить пессимистический характер.
С определенного времени все чаще начали поговаривать о "страшном" оружии, которое подготовлено в тайных лабораториях ученых и которое повернет судьбу войны в пользу рейха. Одни сплетничали о таинственных лучах "X", которые в пепел обратят армии врагов; другие шептали о каких-то газах с молниеносным действием.
Приближалась весна 1944 года. На всех фронтах Красная Армия готовила сокрушительные удары, и это подтверждали многочисленные донесения агентов. Штангер внимательно прислушивался к разговорам о новых видах оружия. Он был уверен, что в этих разговорах есть известная доля правды,
Хелен была в курсе всех слухов об этих новинках и энергично прочесывала леса, которыми занимался ее институт. Однако, помимо прежних объектов, она нигде не обнаружила Каких-либо намеков, приоткрывающих загадку нового таинственного оружия.
Апрель 1944 года выдался теплым и солнечным. Пуща пробуждалась к жизни. Однако Штангеру некогда было любоваться весенней красотой природы. Его занимал ряд вопросов, на которые он пока не мог ответить. В Беловеж приехали несколько офицеров. Их автомашины имели номера люфтваффе. Сразу же по прибытии эти офицеры провели многочасовое совещание у майора Завелли. Около дверей кабинета майора во время совещания был поставлен часовой, и никто не смел находиться поблизости,
В этот день Штангер, стоя за занавеской, наблюдал за внутренним двором. Он заметил, как группа прибывших офицеров снова направилась во дворец. Едва он отскочил от окна, как раздался стук. В дверях появился офицер и доложил:
- Через пять минут совещание у майора Завелли.
Штангер взял записную книжку и пошел в секретариат.
- Заходи в зал рядом, - сказал ему Хайден.
Штангер доложил о своем прибытии. В комнате уже сидели несколько старших офицеров. Через минуту все места были заняты. Затем прибыли майор Завелли, майор Фриватт и какие-то гражданские лица. Завелли закрыл окна, проверил, стоит ли в коридоре часовой, и начал совещание.
- Господа, я имею честь посвятить вас в секретное дело огромной государственной важности, я бы даже сказал, имеющее решающее значение для нашей победы.
Зная патетический стиль его выступлений, некоторые офицеры при этом иронически переглянулись. Завелли продолжал:
- В районе наших действий будут произведены испытания нового разрушительного оружия... Чудесного оружия, - поправился он. - Наша задача - силами контрразведки прочесать всю территорию, где будут проходить испытания. Присутствующий здесь полковник люфтваффе Флорель ознакомит вас с деталями. Предупреждаю: за разглашение всего того, о чем здесь говорится, грозит военный трибунал и самый суровый приговор... Майор Завелли грозным взглядом окинул собравшихся. - Позже я зачитаю список офицеров, которые вместе со мной отправятся на место испытаний.
Полковник Флорель развернул большой рулон бумаги, повесил его на стену и поправил очки. Присутствующие увидели цветную схему территории около Буга.
- Представляю господам расположение района опытноге полигона. Здесь течет Буг. Зачерченная территория включает шестьдесят квадратных километров общей площади полигона. Его указатели на юге - Хыбов и Можентин, на севере - околобужские районы. Место расположения штаба и его экспертов - Сарнаки. Специалисты испытывают на этом полигоне новое оружие фюрера. Все прибывшие вместе с соответствующими группами разместятся на территории полигона. Любой посторонний в этом районе должен быть задержан для обстоятельного допроса. Особое внимание следует обратить на местное население. Там действует подполье. Ни одна деталь этого "снаряда", который будем условно так называть, не должна попасть в руки поляков...
"Итак, не газ, не какие-то там лучи "X", о которых болтали во дворце, а все-таки снаряды. Но какие снаряды?" - думал Штангер, внимательно слушая объяснения Фло-реля.
- Они будут собираться и доставляться в Сарнаки. От успеха проводимых испытания в значительной степени зависит результат войны - победа! закончил, артистически подняв ладони, Завелли.
Через несколько часов совещание закончилось. В этот же день Завелли, Фриватт и группа офицеров разведки "Хорн", в том числе и Штангер, уехали в Сарнаки.
Школу в Сарнаках отдали под казарму и штаб-квартиру "V" (так была закодирована операция по испытанию нового оружия). Там были смонтированы радиостанции, телефонные коммутаторы и другое оборудование для связи. В казармах жили специалисты, большинство из них были летчики и эсэсовцы. Среди офицеров многие имели высшее техническое образование, остальные были офицерами разведки.
Штангер чувствовал необыкновенный подъем. Он хорошо понимал, что стоит на пороге открытия большой тайны. Понимал и другое, что раскрыть ее наверняка стараются сейчас многие другие разведки, и прежде всего разведчики польского движения Сопротивления. Возможно, это оружие уже известно одной из борющихся сторон, однако он должен был выполнять свой долг.
Майор Фриватт, исполнявший обязанности старшего, так как майор Завелли постоянно где-то совещался, в первый же день по прибытии в Саряаки распределил обязанности. Хайден и Штангер оказались в его распоряжении и должны были выполнять контрразведывательные функции, оберегая тайну секретного оружия. Остальные офицеры из Белостока были прикреплены к определенным группам солдат, которые патрулировали близлежащие леса и села. Все в напряжении ожидали начала необыкновенного эксперимента.
Неоценнмым участником вечерних бесед за рюмкой водки стал молодой капитан разведки люфтваффе Клаус Шарпе, любитель хорошего вина, анекдотов и женщин. Поскольку после первого этапа подготовительных работ к проведению эксперимента оказалось много свободного времени, офицеры разведки или болтались по окрестностям, или пили и играли в карты. Штангер занимался и тем, и другим. Всегда вместе с ним был и капитан Шарпе, которому Штангер сумел внушить симпатию к себе. Штангер его ни о чем не спрашивал, зато сам без конца рассказывал об успехах разведки в Беловеже и военных приключениях, тем самым провоцируя собеседника на откровенность.
В этот вечер пили втроем - Штангер, Хайден и Шарпе. Все были в хорошем настроении. В какой-то момент Штангер поддел Шарпе:
- Ты почему пишешь и пьешь левой рукой? Ведь это тебе не совсем удобно?
- У меня не хватает в правом боку нескольких ребер, выщерблена ключица, сломано и плохо срослось предплечье.
- Ты, видно, так же здорово где-то отхватил, как и я в свое время в пуще? На каком это фронте тебе так досталось? - продолжал допытываться Штангер.
- Ни на каком. Бомбы! Хорошо, что вообще жив остался. Вы здесь в далеких тылах чувствуете себя, как в раю...
- Не шути, - вставил Хайден, - посидел бы ты в Беловежской пуще имел бы другое представление о жизни в тылу.
Штангер опять наполнил рюмки и спросил:
