Михаил Смирнов - О Вячеславе Менжинском

Он… был очень мягким к друзьям, добрым и чутким, но решительным и беспощадным, если дело касалось врагов революции.

Решительность и беспощадность не имела ничего общего с грубостью, унижением достоинства. Это была мягкость сильного человека. Рассказывают, что даже допросы матерых врагов он начинал словами: «Будьте любезны!..»

Менжинский не признавал никаких скидок на специфику работы, на особенный род деятельности, коей занималось ОГПУ.

Годы подполья и эмиграции закалили его. Эти же годы стали школой постоянной учебы.

Его девизом были слова, которые встречаются во многих отданных им приказах: «Не тратить времени даром!»

«Не тратить времени даром» — укрепляться и физически и духовно…

Товарищи и в шутку и всерьез относили Вячеслава Рудольфовича к энциклопедистам. Действительно, казалось, не было отрасли науки, которая не была бы ему знакома.

В его личной библиотеке книги были в заметках, закладках, выписках.

Каждый день — встречи с учеными, литераторами, общественными деятелями.

К нему шли со множеством проектов и предложений. Если проекты были дельными, Вячеслав Рудольфович немедленно искал пути их осуществления.

У него были рабочие планы на каждый день, на год, на много лет вперед…

Когда Вячеслав Рудольфович успевал все?.. Частичным ответом может служить записка его сестры Людмилы:

«Который раз захожу к тебе и не застаю тебя дома. Нельзя так жить — с раннего утра до поздней ночи утомлять себя, плохо есть, плохо спать. Ты опять доведешь себя до полного истощения. Побереги себя…»

Но он не умел и не хотел беречь себя. Вячеслав Рудольфович считал, что коммунизму надо отдавать без остатка и силы, и энергию, и ум. И не было такого дела, которое он считал бы «чужим» для чекистов.

Продолжая традиции Дзержинского, Вячеслав Рудольфович много сил отдавал трудовым школам-коммунам ОГПУ. Французский писатель-коммунист Анри Барбюс дважды посетил трудкоммуну ОГПУ № 1 — в 1927 и 1932 годах. Вот отрывок из первой его записи в книге посетителей:

«Я счастлив, что посетил эту коммуну, трудовую коммуну ОГПУ. В особенности я восторгался самим принципом этой организации и великой руководящей ее идеей: сделать из молодых людей, которые плохо начали свою жизнь, хороших работников и настоящих граждан…»

А вот запись, сделанная через пять лет:

«Я восторгаюсь тем, как организована ваша трудовая жизнь. Я восторгаюсь тем, как у вас поставлено санитарное дело, организация разных обслуживающих учреждений, которые удовлетворяют как технические, социальные, так и политические требования сегодняшнего дня. Какая кричащая разница, какое отличие от того, что мы видим в других странах в системе обучения, в подходе к несовершеннолетним, которые споткнулись и совершили ошибки!..»

Вячеслав Рудольфович много раз бывал в коммунах: подсказывал, советовал, требовал. Ему нелегко было выкроить в своем напряженном рабочем распорядке несколько часов, но он их находил — речь шла о людях.

Не «чужими» были для Менжинского и литература, искусство. Больше того, он не раз высказывал мысль, что чекисты обязаны охранять для народа сокровища искусства. Однажды в семье Менжинских разгорелся спор о творчестве Маяковского. Кто-то процитировал:

Белогвардейцанайдете — и к стенке.А Рафаэля забыли?Времяпулямпо стенкам музеев тенькать…

Вячеслав Рудольфович тогда сказал:

— Придется нам, видно, с Феликсом Эдмундовичем в дело вмешаться. Кто же другой Рафаэля защитит? Наркомпрос защитить не хочет…

У него было глубокое убеждение партийца, что нет таких дел, мимо которых можно пройти равнодушно, если они требуют партийной заботы и внимания…

Есть особые люди. Все, к чему прикасаются их руки и ум, оживает. Даже самые будничные дела они умеют выполнять как задачи государственной важности. А Вячеслав Рудольфович работал над решением задач, от которых зависела безопасность государства!

Время было сложное и трудное. Страна вступила на путь индустриализации. Создавались колхозы. От севера до юга, от запада до востока па необъятных простора! шла социалистическая стройка. Закладывались гиганты индустрии, перепахивались межи на полях. В труде, в ритме созидания закалялся советский характер. Документы, газетные страницы тех лет доносят до нас напряжение, героизм, тревогу решающих битв за будущее. В них — рапорты о победах, сводки с «полей сражений».

Страна шла в новую жизнь. Ей мешали, пытались затормозить это неуклонное движение. Атаки следовали одна за другой и с многих сторон.

Внутри страды — троцкистская оппозиция: она уже перешла к нелегальной антипартийной и антисоветской деятельности, устанавливала контакты с белогвардейщиной, создавала подпольные типографии.

Внутри страны — недобитая контрреволюция, кулачье, вредительство.

За рубежом — всевозможные, самых разных оттенков «центры», «союзы», «общества», пристальное «внимание» империалистических разведок, провокации на границах.

Уже несколько десятилетий отделили нас от того времени. О нем мы узнаем из учебников, просматривая старые киноленты. И, как всегда, на первом плане, в первых кинокадрах тех лет — школы, стройки, заводы, новые города в тайге. Героикой наполнены рожденные тогда слова: ударник, стахановец, встречный план, рекорд. И глухо, как отголоски далеких бурь, доносятся до нас рассказы о жестоких классовых битвах, о том, как пулей и диверсией пытались замедлить стремительное движение страны. К сожалению, новые поколения, для которых те годы стали историей, мало знают о людях, прикрывавших собой страну от вражьего удара, от недоброго взгляда. Они называли себя солдатами Дзержинского. Народ назвал многих из них героями.

Многогранная деятельность Менжинского вызывает восхищение и удивление. Но надо помнить, что у него была основная работа — защита завоеваний революции. Слово «работа» здесь употреблено не случайно. Ибо то, что для других становится подвигом, событием месяца, года, для него было повседневностью. Он жил в постоянной схватке, на переднем плане, в гуще борьбы много лет подряд.

Наверное, невозможно перечислить все заговоры, которые были разоблачены при его участии и под его руководством. Вот очень краткий перечень некоторых из них. Пусть он даст хотя бы небольшое представление о грозовой атмосфере тех лет, о том труде, который выполнили для нас чекисты.

Разоблачена группа белогвардейских офицеров, которая была связана с иностранной разведкой и по ее заданию готовила взрыв в Кремле.

Задержана при попытке перейти границу группа террористов-монархистов, осуществивших взрыв в Деловом клубе в Ленинграде.

Обезврежены диверсанты, готовившие диверсии на различных предприятиях.

Ликвидированы шпионско-вредительские организации, окопавшиеся на транспорте, в угольной, золото-платиновой и других отраслях промышленности.

Раскрыта крупная контрреволюционная организация, известная под названием «Промпартии».

Разоблачено меньшевистское «Союзное бюро РСДРП», члены которого занимали различные посты в жизненно важных для экономики страны плановых и финансовых органах.

Вскрыта и разгромлена большая шпионская организация, созданная английской разведкой под прикрытием фирмы «Метро-Виккерс».

Ликвидировано басмачество в Средней Азии, разгромлен в жестоких схватках Ибрагим-бек, прорвавшийся через границу с многочисленными вооруженными бандами.

Сколько их было, крупных и мелких банд, террористических групп, шпионских организаций, пытавшихся вредить социалистическому строительству! Нет, в связи со смертью Дзержинского меч пролетарской диктатуры не стал менее острым и разящим для врагов!

Надо отметить, что в эти годы контрреволюция избирала самые различные формы и методы борьбы с Советской властью: террор и диверсии, шпионаж в пользу империалистических разведок, заговоры, кулацкий террор, разжигание буржуазно-националистического угара, саботаж и вредительство в экономике и промышленности, клевета на советский строй. Наверное, можно утверждать, что именно тогда подрывная деятельность империалистических разведок против Страны Советов стала как бы одной из заранее планируемых отраслей империалистической политики. Стратеги провокаций, убедившиеся в безусловной крепости СССР, меняли тактику.

Надо было не только вовремя заметить эти изменения, но и противопоставить им мощный заслон. Ведь речь шла об охране мирного труда миллионов людей, о судьбах новой жизни.

В. Р. Менжинский заботится о надежной охране границ. Он завершил начатую еще Ф. Э. Дзержинским реорганизацию погранвойск. Вячеславу Рудольфовичу принадлежат слова: «Пусть пограничная полоса будет неприступной для агентов классового врага!»