В. Горнъ - Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи
Лгутъ большевики и обманываютъ Васъ, не вѣрьте имъ; они держатся только ложью, обманомъ и Вашимъ легковѣріемъ.
Мы правительство не капиталистовъ и не помѣщиковъ. Наше правительство составилось изъ общественныхъ дѣятелей, представителей всѣхъ классовъ и слоевъ населенія.
Царскій строй намъ такъ же ненавистенъ, какъ и Вамъ, и возврата къ нему мы не допустимъ.
Мы не допустимъ, чтобы крестьянинъ вновь сталъ батракомъ на помѣщичьей землѣ.
Земля должна принадлежать тѣмъ, кто на ней работаетъ.
Мы не допустимъ, чтобы капиталисты, фабриканты и заводчики вновь вернули рабочихъ къ 12-часовому рабочему дню. Восьмичасовой рабочій день долженъ быть сохраненъ.
Мы не позволимъ, чтобы россійская жизнь вновь была заключена въ царскій застѣнокъ, гдѣ она томилась, глохла и изнывала въ теченіи многихъ вѣковъ.
Мы приложимъ всѣ наши силы, все наше стараніе къ тому, чтобы народъ зажилъ мирною, свободною жизнью, чтобы онъ могъ свободно развивать и проявлять свои силы и способности, чтобы онъ въ полной мѣрѣ могъ пользоваться плодами своихъ трудовъ, чтобы народъ жилъ въ счастьѣ и довольствѣ, котораго онъ заслуживаетъ.
Но для того, чтобы установить эту новую, хорошую жизнь, надо прежде всего избавиться отъ большевиковъ, которые уже почти два года терзаютъ и мучаютъ несчастную Россію. Захвативъ насильно власть, они ведутъ Родину къ гибели. Они обѣщали миръ уставшему отъ войны народу и обманули его; они заключили позорный миръ съ нѣмцами, а теперь воюютъ. со своими же русскими, проливая море крови. Они обѣщали народу хлѣбъ и вновь обманули его и создали такой голодъ, какого Россія не знала за 1000 лѣтъ своего существованія
Большевики дали крестьянамъ помѣщичью землю, но отняли у крестьянъ урожай и съ надѣльной й съ помѣщичьей, земли, оставляя имъ 20-ти фунтовый паекъ.
Они обѣщаютъ всѣмъ свободу, а на дѣлѣ каждый день сажаютъ въ тюрьму и казнятъ сотни ни въ чемъ неповинныхъ людей и, не спросясь народа, издаютъ, свои законы, которые хуже всякаго беззаконія.
Они обѣщаютъ всѣмъ богатую жизнь и разоряютъ города, сжигаютъ деревни, отбираютъ у крестьянъ хлѣбъ, сѣно и скотъ.
Пока будутъ у насъ большевики, не будетъ у насъ ни мира, ни хлѣба, ни свободы, ни закона.
Но избавить Россію отъ большевиковъ можетъ только Армія.
Мы знаемъ, что вы устали отъ походовъ и сраженій; знаемъ, что вы часто голодали, что вы бывали плохо одѣты и обуты, что не хватало вамъ часто вооруженія, но всему этому пришелъ конецъ — у насъ уже есть для васъ и скоро будутъ вамъ розданы и хлѣбъ, и табакъ, и одежда, и оружіе.
Напрягите же послѣднія силы, принесите же послѣднюю жертву, идите храбро въ бой съ врагами свободы и народа, исполните до конца свой долгъ и завоюйте миръ и счастье и себѣ и нашей несчастной Родинѣ.
Правительство Сѣв.-Зап. Области Россіи.
Сентября 1919 г.
Обращеніе правительства къ солдатамъ произвело очень хорошее впечатлѣніе.
Какъ я уже говорилъ раньше, до появленія правительства, штабная пропаганда была поставлена изъ рукъ вонъ плохо. Согласно ранѣе состоявшагося принципіальнаго рѣшенія 16-го сент., по предложенію П. А. Богданова, совѣтъ министровъ постановилъ изъять это дѣло изъ рукъ гг. военныхъ и организовать особый отдѣлъ агитаціи и пропаганды, развивая его дѣятельность въ духѣ деклараціи правительства. Главною цѣлью агитаціи ставились красные солдаты и населеніе по «ту сторону фронта» и нѣтъ сомнѣнія, что при иномъ, болѣе сознательномъ отношеніи военныхъ круговъ къ задачамъ гражданской войны, успѣхъ этихъ прокламацій былъ бы огромный. Но военные, разумѣется, разсуждали иначе: прежде чѣмъ прокламаціи дойдутъ до красныхъ, ихъ содержаніе могутъ узнать бѣлые, а такъ какъ «мы» противъ всякихъ «демократическихъ бредней», то будемъ ставить правительству палки въ колеса, елико возможно, а подъ шумокъ по-прежнему распространять литературу собственнаго издѣлія. Вредная конкурренція штаба выяснилась, конечно, не сразу.
Такъ какъ пропаганда являлась весьма острымъ орудіемъ и правая часть правительства, откровенно говоря, немного побаивалась въ этомъ дѣлѣ увлеченій слѣва, то, послѣ небольшихъ дебатовъ, рѣшили подчинить особый отдѣлъ пропаганды непосредственно самому совѣту министровъ. Организацію отдѣла поручили особо выдѣленной коллегіи, куда министръ внутр. дѣлъ входилъ ex officio и кромѣ того были избраны П. А. Богдановъ, И. Т. Евсѣевъ и Ф. А. Эрнъ. Всѣ прокламаціи до выхода ихъ въ публику посылались предварительно на просмотръ совѣта министровъ, по крайней мѣрѣ въ началѣ дѣятельности отдѣла пропаганды. Потомъ въ отдѣлѣ былъ организованъ такъ-называемый редакціонный комитетъ, въ который вошли и сотрудники отдѣла изъ блока соціалистовъ, а предсѣдателемъ этого отдѣла былъ избранъ г. Дюшенъ, бывш. членъ Всерос. Учред. Собранія и сотрудникъ газеты «Свободная Россія»..
Для характеристики настроеній тогдашняго Дюшена приведу нѣсколько отрывковъ изъ его статей, печатавшихся въ «Свободной Россіи». Вотъ какъ, напримѣръ, въ статьѣ «Единый фронтъ» («Своб. Россія» № 18) онъ смотрѣлъ на необходимость коалиціи въ борьбѣ съ большевиками:
«Борьба съ большевизмомъ — это борьба противъ самодержавія. Для всѣхъ партій демократій это общій путь. На этомъ пути не всѣ могутъ идти одинаково долго, рука съ рукою, но часть пути можетъ и должна быть въ общихъ интересахъ пройдена совмѣстно…
Для того, чтобы демократія сама могла распорядиться своей судьбой и своимъ достояніемъ, для того, чтобы предотвратить новую кровавую бойню за власть, необходима коалиція, объединеніе всѣхъ усилій.
Въ этомъ задача коалиціоннаго правительства. Разнородное по своему составу, отражающее разнообразныя политическія группировки, оно одно можетъ честно передать въ часъ торжества надъ общимъ врагомъ всю власть народу въ лицѣ его. представителей, не стараясь ничего утаить въ пользу отдѣльныхъ группъ»…
А вотъ та моральная оцѣнка, которую Дюшенъ давалъ большевикамъ въ статьѣ «Настоящее лицо» («Своб. Россія» № 9 отъ 27 сент. 19 г.):
«Всякое демократическое правительство могло бы осуществить безъ насилія значительную часть декретовъ, изданныхъ комиссарами въ Кремлѣ, большевики не смогли осуществить ни одного, несмотря на терроръ, потому что демократія противъ нихъ.
Никакими ухищреніями, никакимъ терроромъ невозможно навязать демократіи того, чего она сама не желаетъ.
До большевики и не могутъ быть честными. Прямой путь чести одинъ — демократія, и этотъ путь гибель для большевизма.
Они вынуждены на насиліе, чтобы существовать, они вынуждены быть палачами своего же народа.
Дѣло въ томъ, хотятъ или не хотятъ они этого, фактъ тотъ, что иными они быть не могутъ.
И сколько бы Ленинъ и Троцкій ни истребляли «совѣтскихъ» преступниковъ, число ихъ не уменьшится, ибо должность палача таитъ въ себѣ всѣ элементы преступленія всѣхъ законовъ.
И до тѣхъ поръ, пока не будетъ уничтожено комиссародержавіе и не будетъ возстановлена подлинная демократія, никакія слова, обѣщанія и клятвы большевиковъ объ измѣненіи режима не могутъ быть исполнены.
Къ несчастью для всего человѣчества «хорошихъ» большевиковъ быть не можетъ.
И всякій, кто, утомившись на путяхъ борьбы, заключитъ съ ними какое бы то ни было соглашеніе, временное, длительное — тѣмъ самымъ обрекаетъ себя на гибель, а другихъ — на поруганіе и безчестіе.
Ибо большевикъ, кто бы онъ ни былъ, какою бы клятвою онъ ни клялся, вынужденъ быть насильникомъ, грабителемъ, клятвопреступникомъ, и другимъ быть не можетъ.
Б. Дюшенъ.
Кто могъ тогда подумать, что впослѣдствіи г. Дюшенъ, «утомившись на путяхъ борьбы», окажется однимъ изъ основателей берлинскаго «Наканунѣ»!
Несмотря на многочисленные навѣты, опредѣленно позже сыпавшіеся на отдѣлъ пропаганды со стороны разнаго калибра ретроградовъ, дѣятельность его протекала въ высшей степени лойяльно по отношенію къ поставленной ему программѣ, въ чемъ можетъ убѣдиться каждый читатель, просмотрѣвъ прокламаціи въ приложеніи къ этой книгѣ. Никакого «большевизма» въ нихъ рѣшительно нѣтъ, но понятно, что онѣ строго выдержаны въ духѣ деклараціи правительства, что, собственно, и было ненавистно гг. реакціонерамъ. Большинство прокламацій — трудъ людей самыхъ разнообразныхъ слоевъ и профессій (въ томъ числѣ и офицеровъ) и написаны въ разныхъ концахъ Эстоніи, такъ какъ прокламаціи были присланы въ отдѣлъ по объявленному, редакціоннымъ комитетомъ особому конкурсу[110]. На призывъ отозвалось нѣсколько десятковъ человѣкъ; первую премію получилъ начальникъ псковской развѣдки офицеръ В-ръ.
Въ теченіи октября и начала ноября Отдѣлъ выпустилъ свыше полумилліона листовокъ, изъ нихъ 30 тыс. разнаго содержанія были разсыпаны съ англійскихъ гидроаэроплановъ надъ Кронштадтомъ и Петербургомъ въ моментъ наступленія арміи въ октябрѣ на Петроградъ. Наряду съ прокламаціями, тогда же Отдѣлъ распространилъ около 18 тысячъ агитаціонныхъ художественныхъ открытокъ. Техникѣ распространенія, однако, сильно мѣшали соглядатаи штабовъ на фронтѣ и всевозможныя типографскія волокиты въ Ревелѣ, благодаря чему часть прокламацій вышла въ свѣтъ съ большимъ запозданіемъ, оказываясь иногда въ родѣ ложки для супа послѣ обѣда.
