Джон Грэйнджер - Империя Александра Македонского. Крушение великой державы
15
Новый мир, 277–272 гг. до н. э
К концу 277 г. до н. э. захватчики покинули Македонию, двинувшись на север или во Фракию, или через нее в Малую Азию. Те, кто остался в Европе, были перегружены награбленным и расселились в относительно стабильных царствах на некотором расстоянии от Македонии. Отправившиеся в Азию еще одно десятилетие провели, грабя азиатские земли. Со временем, начиная примерно с 270 г. до н. э., они были вынуждены поселиться в глубине материка, но в течение следующих 50 и более лет различные отряды еще вырывались наружу. Одной из характеристик успешного царя или правителя в Азии в течение III в. до н. э. была способность похвастаться тем, что он разбил отправившийся в набег отряд галатов.
Как и в Македонии, города в Малой Азии находились в безопасности за своими стенами, но сельская местность, поля, деревни, не обнесенные стенами городки, загородные поместья и все, кто оказался за пределами городов, находились в опасности. Кизик пережил разграбление своих земель,[650] лишенный стен Илион был захвачен, разграблен и разрушен; Фиатира, Пергам, Эфес, Эритрея, Дидим, Милет, Приена, Темисонион, Келены подверглись нападению и получили повреждения.[651] Местные укрепления иногда оказывались эффективными, а некоторые города платили выкуп, но основная ответственность в борьбе с набегами лежала на царе Антиохе. Его Галатийская война продолжалась несколько лет, возможно примерно до 270 г. до н. э. Решающее сражение — «битва слонов» — произошло между 275 и 270 гг. до н. э.[652]
Результатом вторжения галатов стало полное прекращение какой-либо дальнейшей экспансии государства Селевкидов. Антиох был полностью занят в течение 270-х гг. до н. э. улаживанием дел в Малой Азии. В этот период Антигон решал те же проблемы в качестве царя Македонии. Птолемея II меньше беспокоили внутренние проблемы, он был в большей степени удовлетворен своим международным положением и в 275 г. до н. э. экстравагантно отпраздновал годовщину своего царствования грандиозным парадом в Александрии.[653]Таким образом, вторжения галатов оказались решающим фактором в окончательном формировании международного эллинистического мира. До их вторжения повторное объединение империи Александра от Македонии до Индии было еще возможно. Ущерб, который они нанесли Македонии и Малой Азии, заставил противостоявших им царей сосредоточиться на собственных делах. Галаты настолько уменьшили богатство и силу своих жертв, что никто не был способен вновь замыслить подобное предприятие.
Тот факт, что цари, которые вступили на трон между 282 и 277 гг. до н. э., принадлежали к следующему поколению за современниками Александра, был решающим. Отцы — Селевк, Птолемей, Лисимах — все родились с разницей в несколько лет с Александром и учились политическому искусству во времена Филиппа II и Александра, сначала при дворе Филиппа, а затем как командиры с Александром. Даже Деметрий и Пирр, очевидно, находились в плену памяти об Александре и его достижениях. Эти люди ничего не могли с собой поделать, ими владела навязчивая идея о возможности возрождения Македонской империи, которая существовала между 325 и 319 гг. до н. э., и их политика была направлена или на достижение такого объединения, или на противодействие ему. Их сыновья, родившиеся после смерти Александра, не имели непосредственных личных воспоминаний о таком политическом единстве, их ранняя политическая память была связана с тем временем, когда их отцы правили в качестве царей.
Птолемей II, царь самого надежно сформировавшегося царства, не продемонстрировал желания расширить царство своего отца, за исключением действий и районов, предназначенных для того, чтобы отвратить его противников или укрепить собственную оборону Антигон Гонат, несмотря на амбиции деда и отца и собственный ранний опыт при дворе деда (он родился около 319 до н. э.), никогда не демонстрировал каких-либо амбиций, кроме сохранения контроля над Македонией и Грецией. Это касается даже его жизни до смерти Деметрия, а состояние Македонии после разрушений останавливало любые авантюрные проекты. Антиох оставил все претензии на Македонию после смерти Птолемея Керавна. Всем трем царям предстояла трудная задача удержать то, что они имели. Поэтому даже если они и хотели завоевать новые земли, у них вряд ли были время или возможности сделать это.
Деление империи на три царства не было запланировано. Государство, которым Лисимах правил в течение двух десятилетий, было стабильным почти до последнего года своего существования, а западная часть Малой Азии была географической базой для длинной серии государств от позднего бронзового века, до Византийской империи. Царство Селевкидов Селевка I и Антиоха I всегда было склонно утратить контроль над Малой Азией. Со временем оно стало отдельным царством Атталидов. Одной из постоянных задач царей династии Селевкидов было удержать или возвратить себе Малую Азию, и в конце концов это оказалось выше их сил. Столь же тщетно они пытались удержаться на Востоке. Бактрия была частью царства лишь короткое время при Селевке и Антиохе I. Примерно к 260 г. до н. э. она фактически стала независимым государством. Точно так же Кипр или Киренаика или оба региона в любой момент могли отделиться от царства Птолемеев и образовать независимые государства. Магас в Киренаике был независимым царем на протяжении всего правления Птолемея II.
Эти царства были относительно большими, но ни одно из них не было столь сильным, как казалось. Одной из основных причин этого были людские ресурсы. Прошло еще много десятилетий, прежде чем государство Селевкидов или Птолемеев в значительной степени вовлекли «туземное» население в свои дела, хотя и то и другое шли своим путем к умиротворению наиболее сильных из своих подданных. В Вавилонии немногие вавилоняне становились правителями города или даже губернаторами,[654] в Египте местных жрецов поощряли и подарками, и должностями,[655] но эти меры не были предназначены для вовлечения местной элиты в дела, а скорее для того, чтобы удержать ее в стороне от политических и военных вопросов. Селевк I набрал персидскую конницу — это был единственный возможный источник крупных сил всадников, которые он привел для кампании при Ипсе — но они после победы были отправлены домой, и Селевкиды никогда больше не имели такой значительной конной силы.
В качестве гражданских администраторов и для службы в армии все три царства полагались на греков и македонцев, а также на тех представителей местного населения, которые могли сойти за греков. (Это предполагало знание греческого языка и, по меньшей мере, хоть какое-то греческое образование.) Для Македонии это было нетрудно, но небольшая территория Македонии ограничивала и ее население и, следовательно, людские и военные ресурсы. Царства Птолемеев и Селевкидов полагались на иммиграцию и естественный рост численности потомков этих иммигрантов. К 217 г. до н. э. оба царства могли выставить армию в 70 000 человек, хотя, чтобы сделать это обоим, приходилось обращаться к местному населению и набирать из него — они надеялись, что сделать это придется только в самом крайнем случае.[656]
Этот комплекс проблем, связанный с ограниченным доступом к человеческим ресурсам, был частью нового мира даже при жизни Александра. Царство Селевкидов было серьезно затронуто этой проблемой. Македония и Египет Птолемеев были компактными государствами, которые было относительно легко защищать благодаря их положению и границам, но это государство раскинулось от Индии до Ионии и сталкивалось с проблемами повсеместно. Уже в царствование Селевка I фрагменты царства стали независимыми или полунезависимыми. Он признал эту проблему, когда сделал своего сына царем Востока, но были и другие, менее важные или менее доступные области, отделение которых он игнорировал.
В Северной Персии один из персидских сатрапов Александра Атропат основал царство Мидия Атропатена,[657] соседняя горная область Армения стала независимой под властью династии сатрапов/царей, основанной Оронтом, бывшим губернатором Ахеменидов.[658] Соглашение Селевка I с Чандрагуптой Маурья передало Арахозию индийскому правителю, и это предоставило Карманию и Гедрозию самим себе. По контрасту Вавилония, экономическое сердце царства, всегда была лояльной. Когда распространились известия о смерти Селевка I, царство почти развалилось. Антиох был занят, отвоевывая свое наследство, в частности в Малой Азии, и именно из Вавилонии он брал большую часть средств, которые были ему нужны для финансирования войн.[659] Произошедший примерно в то же время пожар в Персеполе, возможно, был связан с местными волнениями, и есть сообщения о вооруженных восстаниях, подавленных сатрапами. Власть некоторых царей Селевкидов над Персидой была непрочной.[660] Они удержали Сузиану, следующую провинцию к западу, но при, по меньшей мере, частично независимой Персиде было мало шансов добиться успеха в провинциях дальше на востоке.
