Елена Прудникова - Второе убийство Сталина
Эту версию, исторически невозможную и явно притянутую за уши, тем не менее воспринимали как откровение, разрабатывали и использовали позднейшие историки. Так, немецкий врач А. Нормайр, автор книги «Диктаторы в зеркале медицины», выдает уже детализированную картину раскола в семье «тирана», правда в западном духе, скорее по Оруэллу, чем по Троцкому.
«Однажды от своей подруги и однокурсницы по Академии народного хозяйства Нины Каровьей, мать которой стала жертвой украинского голодомора, она узнала, что там огромное число людей было обречено на голодную смерть вследствие принудительных реквизиций продовольствия. В очень возбужденном состоянии она вернулась в Кремль и потребовала ответа от своего мужа. Ответ состоял в том, что он отверг все ее обвинения как сказки и запретил впредь посещать Академию. От членов Политбюро она также не смогла получить никакой информации… Молотов в этой связи даже назвал ее "трусливой и малодушной коммунисткой". Лишь Надежда Крупская, вдова Ленина, спокойно ее выслушала и предложила ей поехать на Украину и самой оценить ситуацию. Сталин, узнав об этом, впал в ярость, грозил жене разводом и ссылкой. Надежда не отступила от своего плана и поехала на Украину. Через две недели, увидев этот кошмар собственными глазами, она вернулась в Москву совершенно другим человеком, сразу же написала подробный доклад в Политбюро и ЦК и пригрозила мужу публикацией доклада, если не будут немедленно приняты меры для прекращения провокационных и бесчеловечных актов насилия.
Надежду ждал еще один удар, теперь уже личного характера. Когда она после возвращения вновь пришла в Академию народного хозяйства, то узнала, что Нина Каровья и еще восемь однокурсниц арестованы ГПУ. Ошеломленная подобным актом произвола, она сразу же позвонила Генриху Ягоде, тогдашнему начальнику ГПУ, и потребовала немедленно освободить этих девушек. В ответ ей пришлось выслушать сообщение Ягоды о том, что он, к сожалению, не может пойти навстречу ее желанию, поскольку все арестованные девушки уже "скончались в тюрьме от инфекционного заболевания". После этого отношения Надежды со Сталиным стали натянутыми, и в конечном итоге она тоже стала косвенной жертвой этого геноцида…
Личный врач Сталина рассказывал, что в этой кризисной семейной ситуации его попросили использовать все его влияние для того, чтобы "вразумить " Надежду. Для этого специально устроили встречу между ними на квартире врача. Вначале она поделилась с профессором своими жуткими впечатлениями о катастрофическом голоде на Украине и сказала напрямую, что ее муж обманывает советских граждан, а затем пожаловалась: "Меня обманули моя партия и ее вождь, которому я хотела самоотверженно служить. Теперь я вижу, как все последователи Ленина один за другим уходят в никуда. Сталин — диктатор, им руководит бредовая мечта о мировой революции. Сталинский террор гуляет по стране как дикий зверь — мне ужасно стыдно "».
Оно конечно, господин Нормайр — врач, а не историк, и написанная им книга так и называется: «Диктаторы в зеркале медицины». И все же, уж коль скоро берешься писать об исторических деятелях, нелишне хоть немножко познакомиться и с историей тех стран, где они правили, хотя бы с датами разобраться!
Сочиненная Нормайром новелла, конечно, очень душетрогательна и сердцещипательна, однако существуют некоторые сомнения в ее достоверности. Не совсем понятно, как мать однокурсницы Аллилуевой ухитрилась в 1932 году пасть жертвой голодомора, который имел место быть весной 1933 года. А также как сумел автор найти в 1932 году сталинский террор, «уводивший в никуда» последователей Ленина, который, кстати, вместе со своими «последователями», был куда более ярым сторонником «мировой революции», чем Сталин. А также, если Надежда Аллилуева ездила на Украину, то как этого ухитрились не заметить члены ее многочисленного семейства. Но поскольку большинство читателей подобной стряпни — даже российских (не говоря уж о западных) — историю знают еще хуже Нормайра, то о достоверности можно не заботиться — и так прокатит! И ведь катит, да еще как!
Отсюда уже всего лишь шаг до отобрания у слова «самоубийство» приставки «само». Конечно же, Надежда не сама покончила с собой, ее убил злодей Сталин. За что? Первая версия приводится Ларисой Васильевой в книге «Кремлевские жены».
«"Вроде бы Буденный кому-то рассказывал, что Сталин поздно ночью вошел в комнату и увидел, что тяжелая бордовая штора на окне колышется. Ему показалось, что за шторой кто-то есть. Он всегда боялся врагов, нападения, боялся, что его убьют, маньяк был и пальнул в шевелящуюся штору. А за шторой стояла Надежда Сергеевна… Вот и получилось, что он ее случайно убил снохе Каменева, Галине Сергеевне Кравченко, тайна смерти Аллилуевой запомнилась в такой интерпретации»[81].
Вторая версия озвучена Станиславом Грибановым, который беседовал с некоей женщиной, будто бы сидевшей в Гулаге с Фаиной Гамарник, врачом, работавшей в санитарном управлении Кремля, — это уже чистопородная сплетня.
«Фаина Гамарник первой была вызвана после происшествия с Аллилуевой, женой Сталина, для оказания медицинской помощи. Конец агонии произошел в полном смысле у нее на руках…. В Аллилуеву стреляли — спасти ее было уже невозможно. Истекающая кровью женщина сказала: "Кто? Это Иосиф, Фаина… Не простил, что я заступилась за Надю Крупскую, когда она просила миловать. Своей рукой, сам…"[82]»
Но чемпионом снова оказался господин Нормайр.
«В мемуарах Романо-Петровой (кто это такая, знает только он один! — Е. П.) события этого дня описаны так: "В этот день Сталин пошел в кремлевскую квартиру Ворошилова, чтобы обсудить с ним какие-то вопросы. Вдруг в комнату ворвалась его жена, прервала разговор и обвинила обоих в организации голода. При этом она открытым текстом назвала методы Сталина террористическими. Сталин потерял самообладание, начал бросать на пол предметы и обозвал свою жену сукой и блядью. Надежда выбежала из комнаты, преследуемая взбешенным супругом, следом бежал Ворошилов. Оказавшись в своей квартире, Сталин набросился на жену с кулаками, чему Ворошилов пытался помешать. Надежда, с горящими от ненависти глазами, кричала Сталину, что он убийца и предатель. Тут Сталин выхватил пистолет и выстрелил в нее прежде, чем Ворошилов успел что-либо предпринять. Надежда выбросила руки вперед, ловила ртом воздух и, словно окаменев на мгновение, прошептала: "Ты погубишь партию Потом она упала на пол, обливаясь кровью"».
Комментировать надо? Но и это еще не все. Лариса Васильева, которая собрала в своей книге такое количество сплетен, что ее впору назвать не «Кремлевские жены», а «Кремль через замочную скважину», вспомнила рассказ, который она слышала в юности от какой-то «старой большевички», просившей не называть ее имени — не из страха, а потому, что «просто стыдно». У этой женщины в юности была подруга, в свою очередь, дружившая с Надеждой Аллилуевой.
«Однажды, это было примерно за неделю до седьмого ноября, Аллилуева сказала своей подруге, что скоро с ней случится что-то страшное. Она проклята от рождения, потому что она — дочь Сталина и его жена одновременно… Сталин якобы сам сказал ей это в момент ссоры. Бросил в лицо: мол, то ли от меня, то ли от Курнатовского. А когда она остолбенела, пытался поправить положение: пошутил, мол.
Она прижала к стенке свою мать, которая в молодости хорошо погуляла, и та призналась, что действительно была близка со Сталиным и со своим мужем в одно время, вроде бы то ли в декабре 1900-го, то ли в январе 1901-го и, если честно, не знает, от кого из них родилась Надя, хотя, конечно, она на законного отца похожа, значит, от него.
Аллилуевой все же стало казаться, что она — дочь Сталина, а значит, сестра своих дочери и сына. В общем, какой-то бред. Дьявольская история.
В последние дни своей жизни она считала, что таким, как она, проклятым, не место на земле.
Девушку эту, подругу, после самоубийства Аллилуевой никто нигде больше не видел».
Действительно, когда рассказываешь такое, имени лучше не сообщать — как раз потому, что «просто стыдно». В чем с Ларисой Васильевой нельзя не согласиться, так это в оценке сей информации: «В общем, какой-то бред». Впрочем, не только в общем, но и в частности это тоже бред…
Так что, как видим, нет никакой разницы между слухами кремлевских коридоров и сплетнями «Вороньей слободки». А что? Всюду люди… И ведь насколько справедливы поговорки. Например, эта: «Свинья везде грязи найдет». Или эта: «Ври, ври, что-нибудь да останется». Можно сколь угодно опровергать все эти сплетни оптом и в розницу, но все равно над всем восторжествует назидательно покачивающийся палец инвалида Гаврилыча: «А я вам говорю, нет дыма без огня: что-то тут нечисто…».
