Андрей Буровский - Правда о «еврейском расизме»
В таком-то ассимилированном состоянии, в двух шагах от полного исчезновения, и застала евреев СССР эпоха национального возрождения, что обрушилась на народы Советского Союза в 1970-е годы.
«Недавние добропорядочные комсомольцы с фамилиями на — штейн и — берг, насмотревшись на пятый пункт в собственном паспорте и намаявшись с поступлениями в институты, вдруг осознали себя представителями древнего, великого и вечно живого народа… Пикантность ситуации состояла в том, что борцы с ассимиляцией никак не могли поверить, что уже все, поздно, проехали. Что ассимиляция потомства местечковых ремесленников и торговцев с русско-советскими горожанами произошла вполне необратимо два-три поколения тому назад. И не ясно, на что жаловаться. Потому что хедер и талмудическое богословие — не слишком мощный багаж для цивилизованного человека. А другого дано не было. Так что борьба с ассимиляцией сейчас — это шаманизм, попытка выскочить из собственной шкуры неизвестно куда. Занятие вполне бесперспективное. Этнически мы — русские, и дело с концом, обрезай его — не обрезай»{239}.
«Та публика еврейского происхождения, которую я наблюдал в Москве и Ленинграде… по своему языку, быту, мировосприятию великолепно укладывается в рамки русско-советского городского этноса, несмотря на локальные различия вроде акцента бабушек и их местечковых воспоминаний. Отличия эти могут быть гораздо менее выражены, чем, например, разница между россиянами сибирского и, скажем, южнорусского происхождения»{240}.
Вопрос — зачем люди пытаются «выскочить из собственной шкуры»? Какая сила и куда влечет? Видимо, та же самая, что влекла дедушек-прадедушек прочь из местечек, заставляла выкрещиваться, а при советской власти заставляла переходить на русский язык и получать образование не в иешиве, а в университете. Сила эта — недовольство своим положением.
Наивные западные правозащитники, великовозрастные дети цивилизованных стран и народов, искренне считают: если люди своим положением не довольны, значит, их дискриминируют. А сами эти люди хотят быть «как все», хотят «честной игры» по отношению к ним.
Но такой вариант — только один из трех возможных. Кроме него, возможны и еще два:
1. Люди не довольны утратой привилегированного положения, считают несправедливым быть как раз «как все». И это — распространенный вариант.
Сколько раз слышал я в еврейских компаниях слезливые вопли про отмену статьи, каравшей за антисемитизм в УК! Сколько раз евреи вспоминали, как славный и сладкий сон, те двадцать лет своего абсолютного могущества, 1917–1937! Какая страшная обида глодала их! Обида на то, что вот — сперва дали, а потом отняли, негодяи!
2. Люди разочаровались в идеологии… Не в идеологии вообще, а именно в какой-то данной, конкретной идеологии. Они вовсе не хотят прекратить жить в идеологическом поле. Они хотят сменить идеологию, и только. Идеологию вообще время от времени рекомендуется менять, потому что любая идеология не может ни дать обещанное тем, кто за ней пойдет, ни воплотить в жизнь свои лозунги. Идеология — это ложь по определению, и ничего тут поделать нельзя.
Сменить идеологию в 1970-е, а особенно в 1980-е захотели не одни евреи, но многие в СССР. Коммунизм к 1980 году, как не очень трудно заметить, построен не был, и это наводило на размышления даже его самых активных сторонников.
Рухнула идеология, рассыпалась, и «вдруг все заметили — когда-то при еврее остерегись, худого слова о советской власти не скажи, а сейчас если еврей — смело катай, не опасайся!»{241}.
Другой вопрос, что, убедившись в лживости идеологии, можно излечиться от привычки жить лозунгами вообще. Любыми лозунгами. А можно тут же переключиться на какую-нибудь другую идеологию.
«Но с 30-х советских годов на смену горделивым, подробным и поименным перечислениям всего и всех, причастных революции, в историко-политических публикациях возникло какое-то неестественное табу на упоминание численности и роли именно евреев в российском революционном движении, и ссылки на то с тех пор воспринимаются болезненно»{242}.
В 1960–1980-е годы возникало множество самых невероятных сект и «учений», и дальше шло только от плохого к еще худшему, вплоть до уже совершенно фантастических бредней Петухова про русов-индоевропейцев и Кандыбы про Новгород — праматерь всего человечества.
Почему?! Да потому, что люди искали идеологию взамен той, в которой разочаровались. И еще потому, что чем сильнее замордован, унижен, оскорблен человек — тем выше ему хочется взлететь. Сделать это можно с помощью наркотика. Можно с помощью бутылки с сивухой — особенно если собираются единомышленники и укрепляют друг друга в убеждении: мы-то люди как раз самые правильные, хорошие, это наши мучители — гады. Жены там всякие, правители, предприниматели, Святая Сила с нами, евреи…
Но самый лучший способ воспарить — это, конечно, идеология. Волшебное чтение Гроссмана и Голды Меир, Жаботинского и всей «Библиотечки Алии» превращает бедолагу из замученного жизнью глубоко советского неудачника в представителя древнего, единого, неделимого и уникального сверхнарода, создавшего всю западную цивилизацию.
С одной стороны, «из советских генетических евреев — тем, что их преследовали, не принимали на работу, сначала разрешили, а потом запретили выезжать — образовали локальную группу, но не этническую, конечно, а идеологическую»{243}.
На Западе, конечно, тоже есть идеологические евреи. Ознакомиться с ними подробно мне не довелось, а соответствующие исследования если и проводились — то не печатались. Но знающие люди объясняли мне, что большая часть из них — недавние репатрианты из стран Восточной Европы или стран мусульманского мира. Западный мир устроен так, что еврейских неудачиков там мало. «Вполне возможно, что дело не столько в том, что еврейские качества оказались востребованы и хорошо оплачиваемы в современном мире, сколько в том, что современный мир построен именно на еврейских качествах, и поэтому евреям в нем легко добиваться успеха»{244}.
Но если не добились — тоже идут в идеологические евреи: примерно так же, как шли первые два поколения сионистов. «Меир Кахане основал Лигу защиты евреев в США и праворадикальную (или даже расисткую) партию «Ках» в Израиле. Барух Гольдштейн, расстрелявший в 1994 в Хеброне (Западный берег) 29 молящихся мусульман, тоже был гордым сыном Бруклина.
…конечно же, деятели правого крыла, поселенцы и религиозные фанатики видят себя избранниками Господними, а остальной мир, включая цивилизованный, антисемитами и завистниками»{245}.
Идеология же еврейского превосходства и исключительности уже знакома:
1. Евреи — это уникальный, исключительный, не находящий аналогий в истории, не превзойденный никем народ. Евреи создали основы современной цивилизации. Нет ни одной сферы деятельности людей, в которой евреи не лидировали бы, не внесли бы выдающегося вклада, не проявили бы своей гениальности.
2. Еврейская история начинается за 2 тысячелетия до Р. Х., и с тех пор существует этот древний, единый и неделимый еврейский народ. То, что евреи Эфиопии и Китая, Германии и Грузии говорят на разных языках и даже принадлежат к разным цивилизациям, не имеет никакого значения. Если они исповедуют иудаизм, они тем самым становятся представителями одного народа.
3. Принадлежность к числу евреев определяется просто: генетически. Родился евреем — и ты гений от рождения, наследник веков, человек древнего, единого и неделимого еврейского народа.
4. Израиль — родина этого народа. Всякий еврей чувствует связь с Израилем на генетическом уровне. Стоит ему увидеть соплеменные пустыни — и все, готово, он сразу поймет, что это и есть его родина.
5. Антисемитизм — явление генетическое, и он неискореним и неизбежен, гои евреев просто должны преследовать…
6. Нацисты хотели убить как можно больше евреев, а хорошо бы и их всех. Они убили 6 млн евреев и наварили из них всех мыла. За это они должны вечно платить организациям, которые представляют интересы евреев всего мира.
7. Арабы — дикари, поголовные террористы. Они нагло захватили еврейскую землю, данную евреям праотцом Авраамом, и еще чего-то там хотят.
8. Евреи в России искренне хотели ассимилироваться, хотели стать частью русского народа, хотели помочь ему, чем они в силах. А русские отвергли евреев, стали устраивать погромы и ввели процентную норму. Все время с разделов Польши, как только евреи оказались в Российской империи, их гнали, угнетали, поносили, обзывали, травили, унижали, обижали, держали, не пускали, ограничивали, искореняли.
Если какой-то еврей и не достиг успеха в России, то по одной причине — антисемитизма.
