Юрий Мухин - Третья мировая над Сахалином, или кто сбил корейский лайнер?

Согласно свидетельствам советских пилотов, упомяну­тых Иллешем, со Смирных взлетели два МиГ-23, за которы­ми, когда у тех стало кончаться топливо, последовал Оси­пович. Мы уже видели, что даже без подкрыльевых баков МиГ-23 способен находиться в воздухе от двух до трех ча­сов без посадки. Полковник Иван К., упомянутый в этой главе, говорит нам, что Осипович взлетел после того, как два МиГ-23 приземлились в Южно-Сахалинске для заправ­ки. Это дает нам примерное время для взлета Осиповича в 05.45 — 06.00, примерно через три часа после того, как, два первых МиГ-23 взлетели со Смирных. Но это должно было быть началом второй миссии Осиповича, потому что два МиГ-23 взлетели около 02.45 по сахалинскому времени. Осипович был в кабине своего самолета, готовый к вылету на свое первое задание в 04.42.

04.44

Советский радар в «Буревестнике» на курильском ост­рове Итуруп обнаруживает самолет над Охотским морем, направляющийся к Сахалину.

В своей книге Херш говорит, что представители Агентст­ва национальной безопасности (АНБ) США заявили на закры­том заседании Конгресса, что Советы обнаружили KAL 007 в 17.44 GMT (04.44 сахалинского времени), в то время как тот находился над Охотским морем. Самолет, как говорит Херш, находился в 225 морских милях от острова Сахалин и летел на запад со скоростью восемь миль в минуту. Он был засе­чен советским радаром на авиабазе «Буревестник» на Итуру­пе и двумя радарами на Сахалине. Согласно японской прессе от 3 сентября 1983 года, максимальное расстояние, на кото­ром радар «Буревестника» мог наблюдать самолет, летящий на высоте 10 ООО метров (33 ООО футов), составляло 245 мор­ских миль. Самолет пересек Камчатку в то время, когда, по словам Советов и США, KAL 007 к 17.44 GMT на самом деле находился в 270 морских милях от побережья Сахалина, а не в 225 милях, как самолет, о котором упоминает Херш. Кро­ме того, он должен был оказаться вне сферы действия рада­ра на Буревестнике. Тот самолет, который обнаружил «Буре­вестник», был предположительно самолетом, который шел со стороны северной части Тихого океана вдоль Курил.

04.45

Осипович взлетает с «Сокола» и направляется к нару­шителю, который находится от него на расстоянии 600 км.

Осипович говорил о своем первом взлете, около 04.45 сахалинского времени, в интервью, которое он дал Юрию Зенюку, корреспонденту АПН. Это интервью было опубли­ковано в «US Armed Forces Journal International» в октябре 1989 года, и также на русском в «Красной Звезде» в номере от 13 марта 1991 года, в статье полковника А. Докучаева:

«Я был поставлен на боевое дежурство и приблизитель­но через пятнадцать минут взлетел и двинулся в направ­лении Охотского моря. Когда я находился приблизительно в 600 км от базы, я получил предупреждение, что вражеский самолет находится прямо передо мной, и я получил инст­рукции от наземного контроля. Когда я находился в 28 км от самолета, я увидел его на своем радаре и продолжал сбли­жение. На расстоянии 13 км я снизил скорость и последо­вал за самолетом. Я увидел его мерцающие огни, но не смог больше ничего определить, потому что даже военные само­леты летят с ними в мирное время».

В отличие от своей второй миссии, Осипович не упомя­нул о том, что видел силуэт самолета. В то время, когда он участвовал в этой первой миссии, в воздух поднялись дру­гие истребители.

04.48

Истребитель 805, МиГ-31, как и самолет Осиповича, взлетает со второй точки («Сокол») и направляется к на­рушителю, засеченному радаром на мысе Терпения, в двух­стах километрах к востоку, следуя курсом 240 градусов.

04.55

Генерал Корнюков, командир «Сокола», рапортует генера­лу Каменскому, командующему советских военно-воздушных сил Дальневосточного округа находящемуся в Смирных:

— Я буду на командном посту. Цель 6065 находится в воздухе. ПредположительноRC-135.Постовая приведена в состояние боевой готовности.

В 04.22 цель 6065 оставаясь все еще «неопознанной». В 04.27 цель не имела номера 6065, но уже была идентифи­цирована как RC-135. Здесь же цель обозначена как 6065 и одновременно,«предположительно RC-135». Это, скорее всего, три разные цели, о чем можно догадаться по фразе: «Посто­вая приведена в состояние боевой готовности». Постовая — главная истребительная авиабаза неподалеку от Советской Гавани на другой стороне Татарского пролива и довольно да­леко от Сахалина. Ее не стали бы приводить в состояние бое­вой готовности из-за одного-единственного нарушителя, по­скольку командование на Сахалине имело более чем доста­точно средств, чтобы с ним справиться, как на это указывает следующий приказ, отданный полковником Новоселецким, начальником штаба истребительной дивизии в Смирных:

«Первое, посылайте [истребители. — М.Б.] 121 и 805 на перехват военной цели 6065. Если граница нарушена, цель уничтожить».

Этот приказ «перехватить и уничтожить цель» явно по­казывает, что Сахалин не нуждался в подкреплениях из По­стовой в той мере, в какой речь шла об одиночном наруши­теле. Но ясно и то, что на самом деле ситуация была гораз­до более угрожающей.

Нарушитель засечен радаром на мысе Терпения, в 140 км от государственной границы, следует курсом 240.

У нас недостаточно информации, чтобы соотнести эту цель с тем или иным истребителем. Тем не менее этот са­молет, подходивший к границе, являлся, возможно, целью Осиповича, которая, как мы помним, находилась в 600 км от «Сокола». Тем не менее этот самолет мог быть и целью истребителя 805, который семь минут назад находился в 200 км от «Сокола».

05.00(приблизительно)

Командование на Сахалине запросило два АВАКСа в качестве подкрепления из Ванино на материке.

Позднее, во время событий «второго часа», мы узнаем из комментариев Осиповича, что два русских АВАКСа из Ванино, с позывными «Танкер» и «Сухогруз», участвовали в битве над Сахалином. Принимая во внимание то время, ко­торое необходимо для того, чтобы поднять в воздух эти тя­желые самолеты, а также время перелета из Ванино на Са­халин, запрос должен был быть послан командованием на Сахалине примерно к 05.00.

05.05

Маршал авиации Кирсанов заявил, что полет наруши­теля был скоординирован с проходом спутника Ferret-D, ко­торый появился над Сахалином в 18.05 GMT, в тот момент, когда, как он сказал, самолет-нарушитель вошел в советское воздушное пространство.

Как мы увидим далее, в это время к нарушителю при­ближалось несколько Самолетов. Они находились в радиусе действия спутника, который записывал электронные сигна­лы (и, возможно, также делал инфракрасные фотографии).

05.06

Генерал Корнюков запрашивает операторов радара в Плантации неподалеку от Смирных, наблюдают ли они дру­гую цель:

— Видите цель?

— Мы сделали новое оповещение. 05.07

Рядовой Логинов, оператор радара в Плантации дает ка­питану Солодкову координаты новой цели:

«Направление на цель 60, 65 [градусов — М.Б.], рас­стояние 340 [км], идет курсом 200 [градусов]. Телеграм­ма послана».

Капитан Солодков, дежурный по «Соколу», сообщает главе спасательных операций, еще об одной цели:

«Нарушитель похож на Ту-95. Я надеюсь, ничего плохого не случилось. Он ведет себя странно, я имею в виду его вы­соту, курс, скорость».

05.10

— Я вызвал зону. Они сказали, что никого из наших в воздухе нет.

— Хорошо. Куда он направляется?

05.11

— Он идет к бухте Макарова, расстояние 100 км, по прямому курсу. Используйте все, что у вас есть, навигаци­онные системы ближнего радиуса действия, потому что на­рушитель не может так идти... это по нашим данным, не беспокойтесь, с вами там, внизу, ничего не случится...

— Ну, надеюсь все же, что это не нарушитель, иначе у нас тут...

— Нас же он не бомбил...

Бухта Макарова — гавань на восточном побережье Са­халина, примерно в 200 км к северу от «Сокола». Расстоя­ние в 100 км от Макарова и курс 240 градусов не соответ­ствуют позиции нарушителя, который держит курс 200 гра­дусов и находится в 340 км от Плантации. Разговор между офицерами на командных постах находящимися в 250 км друг от друга, предполагает, судя по обеспокоенности людей на земле, что битва идет прямо над их головами. Несколько минут спустя (05.18) состоялся другой разговор между ка­питаном Морозовым и Таней Гришковой, женой Станисла­ва Гришкова, высокопоставленного офицера, возможно, ге­нерала, в котором упоминается другой самолет, о котором мы слышим здесь первый раз:

— Он прошел через Курилы.

— Уже прошел?

— Похоже на то.

— А кто это говорит?

— Гришкова.

— А, Таня, извините. Морозов. Могу я поговорить со Станиславом Ивановичем? ...Доброе утро, Станислав Ива­нович.