Отто Ран - Крестовый поход против Грааля
Полезные замечания об отношениях между названиями Мунсальвеш, Монмур и Монсегюр можно найти в опубликованных Шэфером и уже обсуждавшихся «Интерполяциях». Мне также не хотелось оставить без внимания тот факт, что в пиренейском Tabor находится pays de Sault, родина и домен Эсклармонды д’Алион. «Sault» происходит от латинского корня и означает «роща» (saltus=bocage=Hain). Для более полного исследования могут оказаться полезными работы Палоки: «Если обратить свой взор на предыдущие столетия, то можно с уверенностью сказать о римском происхождении крепости Монсегюр, которая является звеном в целой цепи крепостей, сооруженных римлянами от Атлантики до Средиземного моря. Многие авторы отмечают, что около 1890 года в деревне Монсегюр, расположенной в глубине долины, среди развалин замка был найден древний камень с датой: CCXLI, означающей год строительства Castellum’a и, возможно, время первоначальной застройки. Традиция, и поныне сохранившаяся в этих краях, также говорит о том, что некие сарацины заняли эту неприступную крепость. Один автор — г-н Госсен — выделяет названия местностей, которые говорят сами за себя: фермы Moro, Moreos, поля Ben-Ais, Massa-Barac, названия семейств Al-Da-Bram, Al-Douis и т. д.». // Palauquis. «Esclarmonde», p. 28. См. также уже упоминавшиеся работы Гарригу.
В рукописи 1451, 203 г 36, также опубликованной Шэфером, значилось: «графиня Эсклармонда, которая потом стала феей»! Царство фей Эсклармонды — срединный мир между жизнью по ту строну защищенного волшебного леса и райской жизнью. Это то же самое, что Terre de Salvasche Вольфрама. По крайней мере, Эсклармонда поет песню о земном рае. Когда Гуон сорвал три яблока с arbre de jouent, голос сказал ему:
Если ты пойдешь направо, то вскорости Ты обретешь совершенное место земного рая.
Schafer, S. 28«Роман в прозе «Perlesvaus» проливает свет на этот удивительный замок. Уже имена, которыми он назван: Edem, Chastiax de Joie, Chastiax des Armes (Эдем, Замок радости, Замок прощенных душ), характеризует его как вместилище душ, полное тайн. Стремящемуся попасть в блаженный край следует преодолеть водную преграду. Там он найдет и прекрасную долину, луг Асфодель древних. На нем растут драгоценные яблони — образ, напоминающий античное представление о садах Гесперид. В сказаниях о Граале то там, то здесь мы встречаем другие остатки древних верований в рай, заставляющие нас признать взаимосвязь между этими мифами разных народов и замков чудес» // Kampers, S. 42–43.
А также «в «Младшем Титуреле» Грааль парит в драгоценном ларце над горой Оникс». Ср.: Kampers, S. 95.
92
Мунсальвеш и Монсегюр.
Этимология имен Мунсальвеш, Монсальват и Монсегюр подробно рассмотрена ранее.
Многие считали, что тамплиеры (рыцари храма) могли быть примером для «храмовников». Однако теперь чистую женскую службу и представление о женщине как о хранительнице светского и религиозного мира любви не отделяют от поэзии о Граале. Между рассмотренными «храмовыми домами» и крепостью Грааля находится непреодолимая пропасть; подозрение в содомии, вероятно, единственное из многих, предъявленных тамплиерам, дает основание вообще не говорить об этом. В остальном я ссылаюсь на Магра («Le myst£re des Templiers» в «Magiciens et Illumines»): «…Именно около 1120 года в Иерусалиме волшебная мечта воплотилась в гениальном уме основателя ордена тамплиеров Гуго де Пэйна. Он считался добрым христианином, но любил рассуждать о еретических доктринах со своим соратником по оружию, уроженцем Тулузы, Жоффруа де Сент-Адемаром (а не Сент-Омэром, как обычно пишут), который, как и все люди его народа, находился под сильным воздействием катаризма. Тамплиеры пошли по третьему пути, открытому перед людьми помимо пути познания и пути любви, — они пошли по пути действия…
Оплевание креста означало освобождение тамплиеров по отношению к Римской церкви; отныне они не служили Духу. Они подчинялись более высокой Церкви, Церкви того Христа, который, возможно, не умер на кресте…
Третьим обвинением было обвинение в поклонении идолу. Звали его Бафомет (слово греческого происхождения, означающее «крещение духом»). На самом деле Бафомет был неким символом гностического происхождения, призванным как бы подвести итог всему учению тамплиеров и привести к конечной цели. В его образе отнюдь не почитали ни Юпитера, ни Магомета (как частенько говорили и думали); в нем почитали могущество, силу, управляемую разумом, которая и была идеалом тамплиеров и которая в эпоху античности всегда представала в облике бородатого мужчины, увенчанного короной. Этого бородатого человека мы вновь обнаруживаем на печатях и медальонах, которые носили тамплиеры. Льняная веревка, которую давали каждому новому рыцарю и которую было положено носить под одеждой, должна была-связывать с Бафометом, потому что она была чем-то вроде цепи, соединявшей человека с его идеалом».
Ср.: Kampers, S. 48 и 117.
Стихотворение Пейре Кардиналя показывает нам, как романские рифмоплеты, если даже они не были известны как явные приверженцы катаризма, внимали богу Амуру — «сыну Венеры». Про это стихотворение Фосслер сказал: «Да, я даже нахожу у Кардиналя — на что никто до сих пор не обратил внимания — свидетельство мистического понимания Амура как религиозной сущности. — Прямой ссылки на первоисточник мне, к сожалению, найти не удалось» (с. 9—10).
Живет Любовь в чудесном месте,А рядом с ней — Закон и Правда,Им состраданье неизвестно,Они Любви всечасно рады.Их Милосердие встречает,а после — Радость провожает.Закон Любви — защитник верный,А Мудрость — лучшая подруга;Добро — штандарт вздымает кверху,Туда, где, явленный Амуру,Божку слепому Дух высокийОткрыл глаза святою Верой.
Бог Амур, каким его видит Пейре Кардиналь, — это Утешитель. Чтобы внимать ему, надо исполниться верой, надо укрепить дух (с помощью крещения духом). Как «придворная пышность» бога любви окружают любовь к ближнему, сочувствие, истина, право и милосердие. Власть рыцарей защищает Любовь, высшую добродетель Церкви Любви; мудрость — ее подруга, но не глупость и глухота! Я верю, что Пейре Видаль стоит к «чистым» Монсегюра ближе, чем это предполагали до сих пор. Ведь не мог же он открыто согласиться, что он — друг презираемого и проклятого еретика? Он также не желает взойти на костер или закончить свои дни в затхлом и мрачном подземелье! Его бог Амур — не близнец Купидона, а брат Агапэ и Эроса, которых светское общество слишком часто отождествляет с плотской любовью. (Обратите также внимание на прим. 3 у Schmidt’a, Т. II, р. 346.)
В связи с этим следует еще раз отметить, что Astartea на языке басков означает «воскресенье».
Бризильянский лес — лес в Бретани, обычное место действия романов о короле Артуре.
93
Не совсем ясно, на основании чего автор проводит тему родственности между сивиллами и богиней-охотницей, отнюдь не склонной к предсказательству. Разве что на почве того, что и сивиллы, и Артемида были девственницами. Судя по всему, родственность Артемиды и катаров (в их лучшей, «совершенной» части) проистекает оттуда же.
94
Кусок древесины додонского дуба аргонавты укрепили на носу корабля.
95
Плотскую любовь отвергали лишь «совершенные».
96
У Вольфрама Эсклармонда тоже обращается к утру:
Страною Индия была,Где Фейрефиц достойно правил.Господь бездетными их не оставил.Репанс младенца родила,Его Иоанном назвала.Он людям из восточных странИзвестен как «монах Иоанн».(822, пер. Л. Гинзбурга)
См. также мое замечание к с. 201: король Мануэль покидает свою страну, «пустынную Романию», чтобы отправиться к священнику Иоанну…
«Священник Иоанн выступал в роли короля, основавшего в Восточной Азии христианское государство. Возможно, речь идет об остатках несторианского христианства. У Вольфрама его связь с легендой о Граале отмечается впервые. Есть и другие стихи немецких авторов о пресвитере Иоанне. Христиан в странах Востока называли несторианами. Они проповедовали длительную разобщенность земной и духовной природы Христа, с 435 г. были отлучены от церкви Восточной римской империи и нашли свою новую родину в Месопотамии, Аравии и горах Курдистана. Индийцев-несториан (во владениях раджи Трованкора) называли также христианами Фомы, потому что они вели свое происхождение от апостола Фомы (который вместе с Варфоломеем обращал в христианство индийцев и персов).
Я ссылаюсь на работу Ж. Мишле (Les poetes gascons du Gers), из которой я также хотел заимствовать некоторые материалы, указывающие на то, как прочно, на протяжении тысячелетий, в Пиренеях сохраняются упоминания о Геракле, Пирене, Аполлоне, Марсе, Венере, грациях и нимфах, а также даже соперничество между священными горами Греции и Кельтии.
