Сергей Нечаев - Три португальских похода Наполеона

Дым от ружейной стрельбы окутал войска так, что мешал им видеть друг друга.

Генерал Луазон «встал во главе 60-го линейного полка и повел его в атаку на батальон португальских егерей, укрывшихся в домах. Атака была успешной, и егеря бежали в беспорядке». (57)

В это время на широкой равнине на западе от Посо Вельо кавалерия Монбрёна атаковала остатки британской кавалерии генерала Стэплтона Коттона. Конные егеря и гусары бригад Фурнье и Ватье перемешались с британскими драгунами и гусарами Королевского Германского Легиона. Вся равнина представляла собой сплошное облако дыма и пыли, в котором тысячами искр вспыхивал блеск касок и сабель. Используя свой численный перевес, французы опрокинули драгун генерала Слэйда. Португальская бригада из дивизии Хьюстона, находившаяся поблизости, встала в каре. Как отмечал Ж. Лявис, «ситуация для Веллингтона стала критической». (57)

Появление французов на правом фланге оказалось неожиданным для союзников. Дивизия генерала Хьюстона была опрокинута, и от полного уничтожения ее спасла лишь поддержка дивизии Крауфорда. Жюно вел усиленную перестрелку с португальцами бригады полковника Эшворта, медленно, но верно тесня их в сторону от Посо Вельо. Остатки дивизии Хьюстона, атакованные драгунами Монбрёна, также встали в каре. Зажатым пехотой с фронта и кавалерией с тыла, им не оставалось другого выбора, кроме как выстоять или умереть достойно. Французские драгуны безжалостно рубили солдат противника, те кололи их штыками и в упор палили из ружей, кони с пронзительным ржанием взвивались на дыбы над кучами убитых и раненых; одним словом: это был сплошной ужас.

Два каре были прорваны, одно из них буквально изрублено на месте. Особенно «досталось» 51-му и 85-му пехотным полкам, а также 2-му португальскому батальону егерей «касадорес». Подполковник шотландской гвардии Джордж Хилл отдал свою шпагу аджюдан-мажору Дюленберу из 13-го конно-егерского полка.

Англо-португальская армия начала спешное отступление на юг за Наве де Хавер.

А тем временем, где-то в районе 10 часов корпус Друэ д'Эрлона, усиленный дивизией Ферея, вновь частично занял Фуэнтес де Оньоро. Генерал Пиктон, оставив в городе лишь два батальона, отступил к единственному мосту через Коа, удерживаемому английскими гвардейцами. Его 45-й пехотный полк был рассеян. Но сотни других британских и португальских солдат разных частей остались в городе, на улицах которого происходило бессистемное побоище.

Всюду лежали убитые и раненые. Как только появлялась какая-нибудь колонна, ее встречал мощный огонь из всех окон. Батальоны французской линейной пехоты в синих мундирах, английских стрелков в красном, португальских пехотинцев в синем и егерей в коричневом перемешались. В этом аду командир 79-го пехотного полка Филип Кэмерон был тяжело ранен (он умрет от ран через неделю).

За все время войны еще не было такого опасного момента для британской армии. Еще чуть-чуть, и она была бы разбита. Но слепая фортуна решила все по-своему.

Генерал Луазон вместо того, чтобы повернуть на север и окружить Фуэнтес де Оньоро, слишком увлекся боем у Посо Вельо. Генерал Друэ д'Эрлон вел свою атаку слишком вяло. Кавалерия Монбрёна, несколько часов без устали атаковавшая противника, окончательно вымоталась.

Наступательный порыв французов постепенно угасал. Многие солдаты, лишь бы выбраться из гущи боя, уносили раненых офицеров на сложенных в виде носилок ружьях.

По свидетельству Марбо, в этот момент Массена послал к генералу Лепику, стоявшему в резерве с гвардейской кавалерией, своего адъютанта с приказом атаковать, но храбрый Лепик, в отчаянии кусая клинок своей сабли, с болью ответил, «что его непосредственный начальник маршал Бессьер категорически запретил ему пускать в бой его части без его собственного приказа… Тотчас десять адъютантов посылаются в разных направлениях на поиски Бессьера, но тот, в течение нескольких дней неотступно следовавший за Массеной, исчез, конечно, не из трусости — он был храбрым человеком, но из расчета или зависти к своему товарищу. Совершенно не думая о высших интересах Франции, он не захотел послать ни одного своего солдата обеспечить победу, слава которой досталась бы Массене!». (14, с. 475–476)

В результате решающий момент был упущен, и Веллингтон успел перегруппировать свою армию. Позже Бессьер оправдывался за свое промедление тем, что за возможные потери императорской гвардии он лично отвечает только перед самим императором. Генерал Марбо не может скрыть своего негодования: «Как если бы вся армия не служила императору, для которого самое главное было узнать, что англичане разбиты и изгнаны с Пиренейского полуострова! Все солдаты, особенно сами гвардейцы, были возмущены решением Бессьера». (14, с. 476)

Сражение прекратилось примерно к двум часам дня 5 мая. У французов практически закончились боеприпасы; послать за ними в Сьюдад-Родриго не получилось, так как все свободные фургоны были отправлены за не менее необходимым измученной армии хлебом. Массена обратился к Бессьеру за помощью, но тот холодно ответил, что его лошади устали и не могут сейчас сделать марш по плохим дорогам. Крик одного возмущенного маршала на другого был слышен, наверное, даже в англо-португальских позициях, но это не помогло. А когда на следующий день Бессьер все же послал свои фургоны в Сьюдад-Родриго, было уже поздно: Веллингтон перегруппировал свои войска и укрепился на новых позициях. Возможность одержать победу была упущена безвозвратно.

Массена, горевший желанием возобновить сражение 6 мая, «не нашел поддержки у своих подчиненных. Генералы в один голос убеждали его отказаться от этого намерения. Войска тоже, судя по всему, устали и не рвались в бой. Простояв на позиции еще три дня, князь Эслингскии отдал приказ об отступлении к Сьюдад-Родриго». (8, с. 147)

Веллингтону чудом удалось избежать разгрома. Позже он скажет: «Если бы Наполеон был там, я был бы разбит». (57)

Относительно потерь в трехдневном сражении при Фуэнтес де Оньоро до сих пор нет единого мнения: одни называют их слишком большими, другие наоборот занижают.

По данным Артура Уэлльсли, напрямую заинтересованного максимально занизить свои потери, было убито 235 чел., ранено 1234 чел., без вести пропало 317 чел. Итого потери британцев и португальцев при Фуэнтес де Оньоро составили 1786 чел.

Р. Шартран называет следующие потери союзников: у них было убито 192 чел., ранено 958 чел. и попало в плен 255 чел. Итого потери армии Веллингтона, согласно Р. Шартрану, составили 1405 чел. (80, с. 85)

Странно видеть подобные цифры. Менее двухсот убитых? Но известно, например, что 51-й британский полк из дивизии Хьюстона был практически полностью уничтожен французской кавалерией, а это уже почти 600 чел. А еще 88-й полк из дивизии Пиктона потерял двух чел. убитыми и 49 чел. ранеными, 74-й полк из той же дивизии потерял трех чел. убитыми и 56 чел. ранеными, 6-й батальон егерей «касадорес» потерял почти 160 чел. и т.д. Менее трехсот пленных? Но тот же Марбо утверждает, что только при атаке союзных каре было взято в плен 1500 чел., в том числе подполковник Хилл. Сколько пленных было потом отбито — точно неизвестно. (14, с. 475)

7 мая 1811 г. Массена писал начальнику генерального штаба маршалу Бертье: (32, с. 540)

Армия в этот день, все почести которого остались за ней, взяла в плен около тысячи чел., среди которых один подполковник и множество офицеров; убито было более двух тысяч человек. Она опрокинула правое крыло противника и захватила более одного лье территории.

Как видим, по данным Массены, союзники потеряли более 3 тыс. чел., и это больше походит на правду.

Потери французов также однозначно оценить очень трудно. Историк А. Гюго называет цифру 2000 чел., но при этом он утверждает, что противник потерял вдвое больше. (50, с. 249) Р. Шартран утверждает, что французов было убито 267 чел., ранено 1878 чел. и попало в плен 47 чел. Итого потери французов, согласно Р. Шартрану, составили 2192 чел. (80, с. 85–86)

Историк В. Шиканов утверждает, что бои вокруг Фуэнтес де Оньоро «настолько обескровили обе армии, что до конца 1811 г. противники не предпринимали крупных наступательных операций». (30, с.7)