Цивилизации Америки, Великие географические открытия и колониальное хозяйство, генезис капитализма и становление классической политэкономии, великие буржуазные революции и развитие капитализма - Коллектив авторов -- История
Как отмечал Маркс, у Буагильбера в понятие «laissez faire, laissez passer» еще не вкладывается тот эгоистический индивидуализм капиталиста-пред-принимателя, какой в него стали вкладывать позже. У него «это учение имеет еще нечто человечное и значительное. Человечное в противоположность хозяйству старого государства, которое стремилось пополнить свою кассу неестественными средствами, значительное как первая попытка освободить буржуазную жизнь. Ее надо было освободить, чтобы показать, что она собой представляет[3].
Вместе с тем Буагильбер не отрицал экономических функций государства; это было немыслимо для такого реалиста и практика, каким он был. Он полагал, что государство, особенно с помощью разумной налоговой политики, может способствовать высокому уровню потребления и спроса в стране. Буагильбер понимал, что сбыт и производство товаров неизбежно застопорятся, если замедлится поток потребительских расходов. Он не замедлится, если бедняки будут больше зарабатывать и меньше отдавать в виде налогов, так как они склонны быстро тратить свой доход. Богачи же, напротив, склонны сберегать доход и тем самым обостряют трудности сбыта продукции.
Этот ход рассуждений Буагильбера важен с точки зрения развития экономической мысли в последующие столетия.
Исторически в буржуазной политической экономии сложились две принципиальные позиции по вопросу о главных факторах роста производства и богатства в капиталистическом обществе. Первая позиция сводилась к тому, что рост производства определяется исключительно размерами накопления (т. е. сбережений и капиталовложений). Что касается платежеспособного спроса, то это «само приложится». Далее эта концепция логически вела к отрицанию возможности экономических кризисов общего перепроизводства. Другая позиция делала упор на потребительский спрос как на фактор поддержания высоких темпов роста производства. Ее предшественником в известном смысле был Буагильбер. Такая трактовка, напротив, закономерно вела к проблеме экономических кризисов.
Правда, Буагильбер связывал «кризисы» (вернее, явления, подобные кризисам, характерным лишь для более поздней стадии развития капитализма) не столько с внутренними закономерностями хозяйства, сколько с плохой государственной политикой. Его можно понять и так, что при хорошей политике недостатка спроса и кризисов можно избежать. Неполнота и противоречивость взглядов Буагильбера по этому вопросу позволяют разным историкам экономической мысли противоположно трактовать роль Буагильбера. Француз Анри Дени пишет, что концепция Буагильбера в конечном счете сводится к невозможности кризисов при свободе конкуренции, а потому она «подготавливает (если уже не содержит) знаменитый «закон рынков», приписываемый Жану Батисту Сэю, согласно которому в системе, основанной на свободном обмене продуктов, никогда не может быть перепроизводства продуктов»[4]. Напротив, Шумпетер подчеркивает, что Буагильбер видел в недостатке потребительского спроса и излишке сбережений угрозу стабильности капиталистической экономики и причину кризисов, вследствие чего он является предшественником критиков «закона Сэя», в частности Кейнса[5].
Как бы то ни было, в своей главной теоретической работе «Рассуждение о природе богатства, денег и податей» Буагильбер ярко и образно показал, что происходит при экономическом кризисе. Люди могут умирать не только от недостатка, но и от избытка благ! Представьте себе, говорил он, 10 или 12 человек, прикованных цепями на расстоянии друг от друга. У одного много пищи, но нет ничего больше; у другого избыток одежды, у третьего – напитков и т. д. Но обменяться между собой они не могут: цепи – это внешние, непонятные людям экономические силы, вызывающие кризисы. Эта картина гибели при изобилии вызывает в памяти факты XX в.: молоко, выливаемое в море, кукурузу, сжигаемую в топках паровозов, – и это среди безработицы и нищеты.
Как в теории, так и в политике позиция Буагильбера отличается от взглядов меркантилистов и во многом направлена против них. Он пытался искать экономические закономерности не в сфере обращения, а в сфере производства, считая первоосновой экономики сельское хозяйство. Он отказывался видеть богатство страны в деньгах и стремился развенчать их, противопоставляя деньгам реальное богатство в виде массы товаров. Наконец, выступление Буагильбера за экономическую свободу означало прямой разрыв с меркантилизмом.
10.1.5. Буагильбер и французская политическая экономия
Гуманизм является светлой и привлекательной чертой взглядов Буагильбера. Но его «крестьянолюбие» имело и свою оборотную сторону с точки зрения экономической теории. Во многом он смотрел не вперед, а назад, недооценивая роль промышленности и торговли, идеализируя крестьянское хозяйство. Это влияло на его взгляды по коренным экономическим вопросам.
Причины позиции Буагильбера, заметно отличающей его от Петти, надо искать в исторических особенностях развития французского капитализма. Промышленная и торговая буржуазия была во Франции слабее, чем в Англии, капиталистические отношения развивались медленнее. В Англии они утвердились уже и в сельском хозяйстве. Английская экономика в большей мере характеризовалась разделением труда, конкуренцией, мобильностью капитала и рабочей силы. В Англии политическая экономия развивалась как чисто буржуазная система взглядов, во Франции она во многом имела мелкобуржуазный характер.
Английская классическая политическая экономия, у истоков которой стоит Петти, выдвинула в центр научного анализа два важнейших и связанных между собой вопроса. Какова конечная основа цен товаров? Откуда берется прибыль капиталиста? Для того чтобы дать ответы на эти вопросы, необходимо было исследовать природу стоимости. Трудовая теория стоимости закономерно оказалась основой мышления английских экономистов. Развивая эту теорию, они постепенно приближались к пониманию различия между конкретным трудом, создающим различные потребительные стоимости, и абстрактным трудом, лишенным качественной характеристики, имеющим только один параметр – продолжительность, количество. Это различие никогда не было выяснено и сформулировано до Маркса, но приближение к нему представляет собой некоторым образом историю английской политической экономии от Петти до Рикардо.
Закон стоимости – вот подлинный предмет ее исследований. Но, как отмечает Маркс, «закон стоимости для своего полного развития предполагает общество с крупным промышленным производством и свободной конкуренцией, т. е. современное буржуазное общество»[6]. Такое общество развивалось во Франции с большим запозданием против Англии. Это затрудняло для теоретиков наблюдение и понимание действия закона стоимости.
Правда, Буагильбер через свою концепцию «пропорциональных цен» сводил «если не сознательно, то фактически меновую стоимость товара к
