Юрий Звягин - Загадки поля Куликова

Это восточная граница. Причем начинается она, как мы видим, все же на левом берегу Непрядвы. И на юг идет по крайней мере до Смолки. На западе же граница уезда идет с реки Упы через верховье реки Мечи, Рогачевую дуброву, Суходол (Сухие Плоты) к верховьям реки Ситки (правый приток Непрядвы) и дальше — к Смолке. Таким образом, граница Богородицкого уезда практически совпадает с границами Куликова поля.

Наконец, в послушной грамоте Алексея Михайловича Тульскому Предтеченскому монастырю от 23 апреля 1675 г. говорится: «В Епифанский уезд в пустошь Дикое поле промеж Епифанского и Ефремовского уездов, что в Куликовых полях за речкою Непрядвою по обе стороны речки Ситенки»{269}.

Южную границу еще можно уточнить. В этом помогают рукописные карты. На карте Епифанского уезда второй половины XVIII в. надпись «Куликово поле начинается у правого берега р. Сукромны, впадающей в Дон в 15 км выше устья Непрядвы, идет почти параллельно течению Дона и заканчивается за р. Рыхоткой, покрывая расстояние примерно 40 км»{270}. На карте Донковского уезда примерно того же времени «к югу от р. Рыхотки имеется циркульная надпись: „Часть поля Куликова“»{271}. Наконец, атлас Тульского наместничества 1727 г. указывает: «В здешнем уезде находится и известное по истории Куликово поле между реками Доном и Непрядвою в пятнадцати верстах от города; оно в окружности имеет около пятидесяти верст»{272}.

Так что, как бы там ни было, а Куликово поле как минимум до начала XIX в. (словарь Щекатова — 1804 г.) обозначает обширное пространство, тянущееся более чем на 100 км с запада на восток и примерно на 40 км с севера на юг. То есть от Дона до Муравского шляха и от левобережья Непрядвы как минимум до Рыхотки, а то и до Мечи. Место битвы может быть в любой его точке.

Еще раз о Муравском шляхе

В свете этого наиболее реальной представляется следующая версия. Мамай двигался традиционным путем — тем, что назывался потом Муравским шляхом, и которым крымские татары еще не один век ходили на Русь. Для человека, владевшего в тот момент только Крымом и Причерноморьем, маршрут совершенно естественный.

А шлях этот вел, как указано в «Книге Большому Чертежу», мимо верховьев Красивой Мечи, в междуречье Упы и Соловы, и к переправе через Упу в районе Дедилова («А дорога Муравскои шлях лежит мимо Тулы, через засеку, в Щегловы ворота. И лазят татаровя выше Тулы верст с 8 реку Шат, а перелезши Шат и речку Шиварань, лазят реку Упу в Костомаров брод против Дедилова, от Тулы 20 верст»){273}. Кстати, в конце XVI в. русские в тех краях стражу держали постоянную. Вот что написано в «Государевой грамоте в Темников князю Еникееву о посылке сторожей на польскии сторожи и запись о посылке таких же грамот воеводам украинных городов, с приложением росписей сторожам»:

«8-я сторожа у Волово озера, а сторожем на ней стояти из Дедилова четырем человеком, а беречи им до верх Непряды на большую дорогу, которою дорогою царевич приходил до тех мест до коих мест пригоже, в которых местах присмотрят»{274}. Волово озеро, как мы помним — это истоки Упы, которые располагаются как раз между истоками Мечи и Непрядвы. И, как видим, именно здесь ходили позже крымцы.

Место у Волово вообще очень удобно, чтобы именно здесь держать оборону, раз уж русские войска зашли южнее Оки. Ведь именно здесь истоки рек, текущих на восток и запад, находятся на минимальном расстоянии друг от друга. То есть Муравский шлях стиснут между Упой, с одной стороны, и Мечей и Непрядвой — с другой. Через долины же этих рек конницу особенно не погоняешь — они же лесом поросши были.

Первым, пожалуй, отметил это тульский краевед Виктор Шавырин. В своей книге «Муравский шлях» он пишет: «Единственная возможность решить вопрос: зачем Мамай забрел в глухой непроходимый угол между Доном и Непрядвой? — ответить, что он туда не заходил. Если так, то битва произошла в месте, которое никак не могла миновать Орда, а именно там, где водораздел стискивается с запада и с востока истоками Упы и Непрядвы. Т. е. к северу от села Красный холм Воловского района»{275}.

Правда, он считал, что русские пришли к этому месту по левому берегу Непрядвы. И битва состоялась там, на левобережье. При этом Шавырин считал: московские войска шли западнее шляха, для того чтобы не столкнуться с передовыми отрядами Мамая. На деле нашим тоже по буеракам было особенно-то не пошататься, если их было много. Там же еще и обоз есть, возы, которым тем более через заболоченные и заросшие лощины и долины речек не пройти.

Так не заняли ли русские войска позицию восточнее Муравского шляха, уже пройдя Волово? Тем более, это позволяло им прикрыть сразу и вторую дорогу, ведущую через Куликово поле, так называемую Дрысенскую. Предполагают, что она соединяла Ногайский и Муравский шляхи. Как мы помним, первым пользовались в основном татары, идущие с Волги, вторым — крымцы. Но в принципе никто им не мешал перекочевывать с одной на другую. И Дрысенскую дорогу (и идущую тут же Турмышевскую) русские в XVI в. тоже охраняли:

«11-я сторожа на Мечи у Турмышскаго броду; а сторожем на ней быти из Донкова, да из Епифани, да из Дедилова шти человеком, по два человека из города; а беречи им направо от Турмыша до Коня семь верст, а налево до Дрысинского броду шесть верст;

12-я сторожа на той же Мечи меж Зеленкова и Семенцова броду на пятнадцати верстах; а сторожем на ней стояти из Донкова, да из Епифани, да из Дедилова шти человеком, из города по два человека;

13-я сторожа на Вязовне повыше Вязовненскаго устья на Дрыченской дороге, от Донкова двадцать верст; а сторожем на ней стояти из одного Донкова четырем человекам;

14-я сторожа верх по Вязовне на Турмышевской дороге, от Донкова двенадцать верст; а стояти сторожем из одного Донкова трем человекам»{276}.

Вот и представьте: русские выходят к Волово и узнают, что Орда — за Мечей. Но куда она пойдет дальше и каким путем? Самое логичное — зайти на Куликово поле в верховьях Мечи и Непрядвы и встать там. Где бы враг ни пошел, всюду его можно перехватить.

Мамай при такой ситуации не мог оставить русских в стороне, потому как это давало им возможность ударить ему в тыл. Он должен был войти в междуречье Непрядвы и Мечи. Причем двигаясь с северо-запада. Тогда-то как раз Непрядва оказывалась слева от ордынцев. Больше того, она могла оказаться и за спиной. Если посмотреть на карту верховьев Упы, Мечи и Непрядвы, нетрудно заметить, что войти на Куликово поле можно только из района Волово. Так что наступающий будет двигаться именно с севера-северо-запада. При этом у русских вполне нашлось бы даже и сегодня, куда конницу запрятать. Взгляните, к примеру, туда, где на карте пос. Куприн.

Там и до сих пор у оврага, образуемого небольшим притоком Непрядвы, лески обозначены. Кстати, как раз на правом фланге русского воинства. Поставь туда конницу, и как прекрасно она ударит в тыл противнику, прорывающемуся в узкий проход между двумя оврагами! При этом много шансов, что заранее противник ее там не обнаружит. Ведь ему туда просто не для чего будет соваться. С той стороны же русских не обойдешь, раз там овраг с речкой. Правда, такая атака будет вестись не в северном направлении, так что требованию «духа южну» версия все равно не удовлетворяет. Да и до Дону далековато.

Зато становится очевидным, почему Дмитрий из Коломны на запад забирался. Для многих исследователей это представлялось загадкой. «Почему Дмитрий отказался от переправы через Оку около Коломны и предпочел совершить кружное движение примерно на 60 километров в сторону от Коломны, вблизи устья Лопасни?» — удивлялся полковник А. А. Строков{277}. И предполагал (о чем я писал выше, в главе, посвященной разбору источников), что московский князь пытался обойти владения Олега Рязанского. Было время, и я склонялся к этому же объяснению. Тем более что границы Рязанского княжества для той поры точно не определены, и, вполне возможно, Дмитрий земли Олега Ивановича на самом деле обошел.

Но теперь становится ясным, что никаких надуманных объяснений и не требуется. Просто, очевидно, Дмитрий шел перекрывать Муравский шлях, по которому и должен был наступать Мамай.

А что касается местоположения полка Боброка… Ну, это же я просто первую попавшуюся версию выдвинул, которая в глаза бросается. Можно резерв было спрятать и где-нибудь у речки Филипповки, к примеру, не перед, а за правым флангом. Тогда это будет именно резерв, а не засада. Засаду вообще бессмысленно ставить за расположением собственных войск. Это же нужно заранее планировать, что именно здесь враг и прорвет оборону. А если бы он сделал это не на левом, а на правом фланге (при традиционной схеме построения и традиционном месте)? Или Дмитрий проявил высшую полководческую мудрость и специально поставил на левом фланге самые слабые части, чтобы заманить противника? Кстати, даже как-то странно, что никому не пришло на ум объявить московского князя достойным наследником мудрости Ганнибала. Тот, если помните, специально поставил под Каннами слабый центр и сильные фланги, чтобы окружить римлян.