Игорь Дроговоз - Танковый меч страны Советов
Кровь уже лилась не где-то в Африке, а на улицах советских городов и деревень. Люди, в поисках виновных в своей нищете, убивали других только за то, что они другой национальности и поэтому виновны во всех бедах. Сумгаит, Баку, Фергана — скорбный список пополнялся буквально каждый месяц. Армия забыла о внешнем вероятном противнике. Главные бои шли внутри страны. Десантные войска к этому времени превратились, по сути дела, в пожарную команду, призванную гасить очередной межнациональный или какой другой пожар. Не оставались в стороне и другие части, вынужденные постоянно вмешиваться в развитие политических событий в стране.
Во многих республиках в солдатах и офицерах видели оккупантов, мешавших свободному развитию народов, мечтавших о независимости. Начались нападения на воинские гарнизоны. Цель была одна — оружие. Простой народ все чаще видел в армии многомиллионную ораву нахлебников, живущих за счет и без того нищих работяг. Заключение договоров о сокращении вооружений убедило очень многих в том, что военная опасность для СССР больше не существует. Синдром осажденной крепости стал уходить в прошлое. Необходимость содержать самую большую армию в мире с огромными запасами оружия уже не казалась столь очевидной.
Все чаще на страницах смелеющей не по дням, а по часам прессы, на митингах и даже страшно сказать, на заседаниях сначала Съезда народных депутатов, а потом Верховного Совета стали звучать предложения сократить размеры советской военной машины, урезать ее гигантский аппетит. Власть уже не могла, как прежде, игнорировать это недовольство. Многим маршалам и генералам пришлось срочно осваивать профессию рекламного агента, дабы убедить народ в необходимости сохранить военный потенциал Советского Союза. Задача была не из легких, поскольку в старые аргументы никто не верил, а новых еще не придумали.
Советская пропагандистская машина за долгие годы своим постоянным враньем сумела воспитать в людях стойкое недоверие к любым словам и действиям властей. Не случайно в этот период на гребень политической волны поднимались те, против кого особенно старались казенные агитаторы. Чем больше официальная пресса и другие средства информации ругали человека, тем больше у него было шансов быть избранным или получить общественное признание. Примеров тому множество.
Перемены в общественном мнении повлекли за собой небольшие изменения и в военной сфере. Начались разговоры о переходе к оборонительной стратегии — старое понятие обороны на берегах Рейна и Ла-Манша звучало неубедительно и далее агрессивно. На свет появилась и концепция оборонной достаточности. Но красивые слова нужно было подтвердить делами, и в конце 80-х годов начались робкие попытки сократить явно избыточный военный потенциал.
Первыми перестали существовать кадровые танковые дивизии, представлявшие собой, скорее, склады вооружения и техники на случай развертывания новых соединений. Толку от них все равно было мало, ведь начнись мировая ядерная война, их просто не успели бы укомплектовать личным составом. Склады с боевой техникой представляли прекрасную мишень даже для обычных высокоточных средств поражения, не говоря уже о ядерных. Их просто уничтожили бы в первые часы и дни конфликта.
Стали проводиться и другие масштабные изменения, в том числе: были ликвидированы так называемые «танковые кулаки», или оперативные маневренные группы — уже упоминавшиеся отдельные армейские корпуса, поскольку для оборонительных действий они были не нужны; в мотострелковых дивизиях Групп советских войск в Восточной Европе из штата исключили танковые полки, после чего количество танков в них уменьшилось на 40 %; в танковых дивизиях первого стратегического эшелона один танковый полк заменили мотострелковым, после чего дивизия стала иметь два танковых и два мотострелковых полка; отдельные ракетные дивизионы вывели из состава танковых дивизий и свели в отдельные ракетные бригады. Теперь командиры соединений уже не имели в своем распоряжении тактического ядерного оружия.
Но и после всех этих сокращений, к 1991 году, по данным справочника «Милитэри бэлэнс», Советский Союз имел 32 танковые и более 100 мотострелковых дивизий. На их вооружении состояло 54400 танков, из них 38400 — в европейской части (по типам танков распределение следующее — 10600 Т-5455, 8500 Т-62, 4900 Т-64, 9000 Т-72, 5400 Т-80), 16000 — за Уралом. В европейской части СССР и Восточной Европе насчитывалось 5186 самоходных орудий (2331 122-мм самоходных гаубиц 2С1 «Гвоздика», 2044 152-мм самоходных гаубиц 2СЗ «Акация», 494 152-мм самоходных пушек 2С5 «Гиацинт», 13 новейших 152-мм самоходных гаубиц 2С19 «Мста», 304 203-мм самоходных гаубиц 2С7 «Пион»).
И в добрый путь, на долгие года…
Однако ведя переговоры и подписывая одной рукой международные договоры, а другой действуя по старой русской народной поговорке — «не нае…шь, не проживешь», Министерство обороны СССР которое возглавлял маршал Язов, в этот период начинает массовую переброску танков с европейской части территории СССР за Уральские горы. По данным западной прессы, за несколько месяцев туда перегоняется более 10000 танков последних модификаций.
Причина этих перемещений простая — готовится подписание договора об ограничении обычных вооружений в Европе, ограничивающего количество боевой техники в европейской части СССР Отсюда логический вывод — зачем резать на металлолом новые танки, когда можно перебросить их в Сибирь для замены устаревшей техники и к тому же, сократить объемы ликвидируемой техники. В Казахстане и Сибири появляются огромные склады бронетанковой техники под открытым небом. До сих пор в армии суверенного Казахстана имеется около 5000 танков и одна танковая дивизия, хотя численность личного состава Вооруженных Сил всего 50 тысяч человек.
Другим «обходным маневром» был перевод частей и соединений в состав Внутренних войск МВД (как и полиция и жандармерия со стороны Запада, они не подпадали под действие статей Договора). В результате отечественные внутренние войска стали силой, сопоставимой с армией, и насчитывали 29 полнокровных дивизий, в каждой из которых имелся танковый батальон.
Происходило и массовое переодевание войск. Несколько десятков тысяч солдат и офицеров сухопутных войск в один прекрасный день одели тельняшки и стали считаться морской пехотой. Поскольку в Договоре речь шла лишь о сухопутных войсках и авиации, то ничто не мешало Министерству обороны передать некоторые полки и дивизии в состав Военно-Морского Флота, переименовав их в дивизии береговой обороны (3-я гвардейская дивизия береговой обороны в Клайпеде на Балтике, 77-я гв. дбо в Архангельске на Северном флоте и 126-я дбо в Симферополе — Черноморский флот), сохранив их состав и дислокацию. Эта лазейка была выгодна и по соображениям обхода фланговых ограничений, ведь флоты ВМФ СССР географически располагались как раз на юге и севере.
Тогдашний министр обороны СССР маршал Д.Язов, через десять лет, так объяснял свои действия: «После подписания Договора ОВСЕ Советскому Союзу пришлось уничтожать порядка 20 тысяч единиц бронетанковой техники, американцы же не сокращали практически ничего. Нам тоже пришлось пойти на небольшие ухищрения: своим распоряжением я перевел четыре дивизии из состава сухопутных войск в береговые войска ВМФ. Кроме того, мною было принято решение перевести устаревшую технику из Дальневосточного и Забайкальского военных округов в округа, в которых, согласно договору, она должна была быть сокращена».
С корабля — на бал!
Согласно данным, которые Советский Союз представил к подписанию договора об обычных вооружениях, на ноябрь 1990 года СССР имел в Европе следующее количество танков (с распределением по зонам действия договора: IV-1 — Европейская часть СССР, Польша, Венгрия, Чехословакия, ФРГ, IV-2 — ФРГ, Венгрия, Польша, Чехословакия, ПрибВО, БВО, ПрикВО, КВО, МВО, Приволжско-Уральский ВО, IV-3 — ФРГ, Венгрия, Польша, Чехословакия, ПрибВО, БВО, ПрикВО, КВО, IV4 — Венгрия, ФРГ Польша, Чехословакия, V — фланги от Атлантики до Урала — ЛенВО, ОдВО, ЗКВО, СКВО):
19 ноября 1990 года в Париже Горбачевым был подписан Договор об обычных вооруженных силах в Европе. Это соглашение устанавливало коллективные потолки для Организации Варшавского Договора и НАТО в 20000 танков, 30000 боевых бронированных машин, 20000 артиллерийских орудий для каждой из сторон. В рамках этих лимитов устанавливались отдельные квоты для стран-участниц.
Советский Союз обязался сократить обычные вооружения на европейской территории до уровня 13300 танков, 20000 боевых бронированных машин, 13700 артиллерийских орудий. Впервые страны, подписавшие договор, шли на столь радикальное сокращение вооружений, соглашались на проведение инспекций на своей территории и брали на себя обязательство ежегодно предоставлять данные о структуре и вооружениях своих армий.
