Большая игра на Балтике 1500 – 1917 гг - Сергей Петрович Махов
3. Чаще всего балтийский морской гегемон, поддерживаемый мировым морским гегемоном, появлялся как союз двух держав, одна из которых была высокотехнологичной, а вторая — ресурсной. Это справедливо и для союза Ганзы и Швеции в XVI веке, и для союза Голландии и Швеции в XVII веке, и для союза России и Англии в XVIII веке. Опять-таки из ряда выбивается объединенная Германия, и здесь мы можем говорить о ее экономическом и промышленном феномене.
4. Для великих морских держав очень важно было поддержание баланса сил на Балтике, поскольку в период XVI–XVIII веков вывоз сырья из Балтийского моря во многом являлся определяющим для Голландии и Англии. Вообще, можно отметить, что во многом Голландия и Англия достигли своего успеха именно на балтийском сырье, потому как вилка цен между Западной и Восточной Европой очень долго сохранялась именно на Балтике. Более того, великие морские державы очень часто занимались реэкспортом балтийских товаров и контролировали как их отгрузку, так и их продажу, что еще раз говорит о важности балтийского региона для них.
5. Отсюда следует, что смена гегемонов на Балтике чаще происходила не из-за внутренней борьбы балтийских государств, а извне — со стороны великих морских держав. В XVI веке на Швецию поставила Ганза. В XVII веке союзником шведов стала Голландия. Когда Голландия решила, что Швеция слишком уж возвысилась, и решила поддерживать Данию, шведы потерпели множество неприятных поражений на море, и их господство было поставлено под вопрос. В XVIII веке морской мощи России, создаваемой с нуля, покровительствовала Англия, снабжая русский флот кадрами и делясь технологиями. Англия же в 1850-х способствовала свержению России с балтийского пьедестала. И опять из этого правила выбивается Германская империя, которую фактически в одиночку создала обиженная результатами Крымской войны Россия при явном противодействии Франции и при явном неодобрении Англии.
6. Отдельно стоит рассмотреть ситуацию, при которой к господству на Балтике пришла Германия, так как она выпадает из сравнения. Если на 1850-е годы Пруссия и Россия имели промышленность примерно на одном уровне [43], то уже в 1870-е германская промышленность превосходит русскую в несколько раз. Что же произошло за эти 20 лет?
Во-первых, Россия и Пруссия начали с разных стартовых позиций. Там благодаря реформам Гумбольта было лучшее в Европе образование и, как следствие, высококвалифицированные кадры, которые и обеспечили скачкообразный взрывной старт прусской промышленной революции в 1850−1870-х. На тот момент грамотными было 95 % населения Пруссии, а на госслужбу без образования попасть просто было нельзя. 16,5 % населения на 1840 год были заняты в промышленном производстве (в России — 4–6 %).
Далее. Согласно банковскому законодательству 1834 года, пруссаки с большим трудом могли вывести свои деньги в иностранные банки. Результат: если в России из-за слабости банковской системы капиталы утекали за рубеж, то примерно 40 % пруссаков хранили свои накопления в национальных банках, а 80 % — в банках стран, входящих в немецкий таможенный союз. Результат: у Пруссии были собственные средства для выдачи ссуд и кредитов на развитие производства и промышленности. Так, в 1852 году было выдано ссуд на 12 тысяч талеров 108 частным лицам. 90 % из них — это ремесленники, начальники мастерских, плотники, слесари, кузнецы и т. д. С учетом того, что зарплата рабочего составляла 15 талеров в месяц, — кредиты довольно существенные. В 1860-х Пруссия была страной малого бизнеса. Только 3,5 % работали в фирмах с более 1000 служащими. 50 % — в фирмах с пятью и менее служащими. Тем не менее тенденция к укрупнению была, и это стало одним из двигателей прусской промышленной революции. Согласно статье Леманн-Хаземайера «Savings banks and the industrial revolution in Prussia», именно прусские региональные банки стали одной из движущих сил, финансировавшей развитие страны. А настоящий взлет прусской промышленности связан с министром финансов Отто фон Кампхаузеном, занимавшим свой пост с 1869 по 1878 годы. Он обеспечил всего две вещи — дешевый кредит и инвестиции в промышленность своей страны.
В России же реформы Александра II оказались половинчатыми, а в области финансов и промышленности — просто неудачными, именно это и обусловило резкое отставание России от других промышленных держав.
Таким образом, к 1870-м годам Германия вполне была готова перехватить у России лидерство в балтийском регионе, однако Россия могла этому помешать и политически, и с помощью армии.
Самое удивительное в этой истории в том, что сама Россия способствовала завоеванию Германией господства в Прибалтике. И это когда весь XVIII и первую половину XIX века русские цари старались не допустить создания единой Германии. Вот цитата из книги Алексея Кривопалова «Фельдмаршал И. Ф. Паскевич и русская стратегия в 1848–1856 гг.»: «Рост германского национализма создавал для России нарастающее чувство неуверенности, к 1840-м гг. превратившееся в консенсус в русских правящих кругах относительно сомнений в реальности союзнических отношений с Пруссией и Австрией в случае обострения обстановки в Европе. Идеология объединения Германии и в целом немецкого национализма с самого начала носила резко антирусский характер. Герцог Евгений Вюртембергский (двоюродный брат Николая I и герой войны 1812 г.) писал: „Объединение Германии всегда будет иметь надобность во внешнем пугале. Ненависть к французам слишком устарела и поэтому необходимо возбудить мысль об опасности со стороны России, хотя все убеждены в обратном“. Типичным памятником германской мысли той эпохи остались злобные антирусские пасквили Маркса и Энгельса. Именно задачей не допустить крушения Австрии как одной из опор германского равновесия и была главным образом вызвана интервенция России в 1848 г. для подавления венгерского восстания, обычно трактуемая почему-то как акт глупости или чистой реакционной злобности Николая I». Однако после поражения в Крымской войне Россия сама способствовала объединению Германии вокруг Пруссии, которая сначала расправилась с противниками России в Европе (прежде всего с Францией, а также с Австрией), а потом, как предрек принц Вюртембергский, перенесла свою ненависть на Россию. Установление германского контроля (хотя и недолгого) над Балтикой в ходе Первой мировой войны стало результатом роста военно-экономической мощи и агрессивности Германии на протяжении предыдущих десятилетий.
Заканчивая обзор, надо отметить, что в XX веке, в период 1918–1999 годов, господство на Балтике не имело уже такого большого значения. В свете новых технологий (самолеты, ракеты, космические средства военного воздействия) Балтика оказалась слишком маленьким регионом для морской конкуренции. И спор о господстве на море вышел в Большой океан.
Литература
1. Андерссон И. История Швеции. М.: Издательство иностранной литературы, 1961.
2. Беспалов А. В. Северная война.
