Рудольф Баландин - Знаменитые морские разбойники. От викингов до пиратов

Были и другие обстоятельства, усложнявшие промысел «джентльменов удачи». Эволюция мореплавания шла таким образом, что в значительной мере сглаживалась разница между торговыми и военными судами. Увеличивалась быстроходность за счет более удлиненной формы корпуса, аэродинамичности надводной части, возрастания площади парусов. Через два-три века после Колумба на корабле стояло в шесть раз больше парусов.

Почти все крупные суда были вооружены пушками. Пираты иногда ошибались, нападая на боевые корабли, после чего приходилось спасаться бегством. Ост-индские торговые суда обычно оснащались малым количеством парусов, имели немного легких пушек и сравнительно небольшую команду при хорошей грузоподъемности. Однако в большинстве случаев они входили в состав охраняемых караванов, а потому добыть их было очень трудно.

Существенно осложняло пиратство и увеличение интенсивности морских перевозок, освоение Мирового океана, улучшение коммуникации, передачи и распространения информации. Теперь сведения о пиратах очень быстро доходили до всех заинтересованных лиц и организаций. В таких условиях затруднялась внезапность разбойничьих нападений и упрощались карательные акции.

Всё это определило закат золотого века пиратства. Занятие этим промыслом становилось все более опасным, ненадежным, трудным и приносящим небольшие доходы. Вместо флибустьеров и прочих вольных пиратов стало все больше появляться каперов, приватиров — тех же морских грабителей, но на государственной службе.

Глава 6

Новые времена — старые нравы

Мы живем среди морей

В кораблях летучих.

Лес наш — тучи, соловей —

Плеск валов гремучих.

Не посеевши, мы жнем,

Не прося, имеем:

День проходит полуднем

Будни — юбилеем

Если ж праздник задаем

Перед общей сменой —

Облака горят огнем,

Море брызжет пеной.

Нам не нужны ни друзья,

Ни отцы, ни сваты;

Не роднясь, мы все родня,

Не женясь, женаты.

Корабли и острова

Дань несут без платы…

В небе царствуют грома,

На море — пираты!

Бандиты, которые хуже пиратов

Сведения о конкретных пиратах чаще всего скупы. О немногих из них более или менее подробно писали современники, а тем более очевидцы их преступлений.

Наиболее интересные, красочные описания пиратских деяний и судеб приведены в упоминавшемся нами двухтомнике «Всеобщая история грабежей и смертоубийств, учиненных самыми знаменитыми пиратами, а также их нравы, их порядки, их вожаки с самого начала пиратства и их появление на острове Провидения и до сих времен».

Сравнительно недавно была предложена и обоснованна вполне правдоподобная версия: «капитан Джонсон» — это псевдоним писателя Даниеля Дефо (1660–1731).

Он редко совершал только краткие морские путешествия (не выносил качки) — и всё-таки побывал в плену у пиратов. Первым из писателей он посвятил несколько произведений морякам-разбойникам. По какой-то причине и без документальных подтверждений Дефо считал своим предком сэра Уолтера Рэли. Возможно, это была еще одна его мистификация.

Его интерес к пиратству оправдан: ему довелось наблюдать становление и алчность финансовых бандитов. В его время они выросли из «коротких штанишек» средневековых ростовщиков, превратившись в крупных финансовых воротил. По мнению Даниеля Дефо (при жизни его называли — Де Фо): «Преступники с большой дороги часто не так жестоки, как дельцы».

Пойманных моряков-разбойников ждало позорное наказание — виселица. А Дефо за свои сатиры на английскую действительность был удостоен позорного столба. Его выставили на площади в деревянных колодках, зажимающих голову и руки, давая возможность каждому желающему бросать ему в лицо не только оскорбления, но и более весомые предметы.

Да как же не остервениться «Чистопородному англичанину» (так назывался памфлет), если о нем сказано:

Британец чистокровный — в это верю еле!Насмешка — на словах и фикция — на деле!

Были отмечены и те, кто возведен в рыцарское звание:

При чем тут рыцари? Их нет у англичан!Бесстыдством, золотом здесь куплен пэров сан!

Судья заявил Дефо, как прожженному пирату:

— За то, что ты пишешь, тебя мало повесить. Тебя хорошо бы четвертовать!

Он имел в виду, конечно же, не сочинения про пиратов. Не о морских разбойниках написал Дефо: «Я увидел, что кучка людей посягает на чужую собственность, втирается в правительство, мутит народ, короче говоря, порабощает и опутывает своими сетями нацию» (да уже не о нашем ли времени он напророчил?!).

Дефо не испытывал никакого уважения к морским разбойникам Однако он видел, что существуют несравненно более опасные для общества и человеческого достоинства грабители, губители народа. И за это они ему отомстили.

Но вот что интересно. Мировое признание получили не его романы, посвященные пиратам, а «Жизнь и необычайные, удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, который прожил двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устья реки Ориноко, куда был выброшен после кораблекрушения, а вся остальная команда погибла. С добавлением рассказа о том, как он в конце концов удивительно был спасен пиратами. Написано им самим».

Этой просто написанной книгой некогда зачитывались миллионы читателей. Почему? Объяснений можно предложить несколько, но для нас сейчас важно другое. За последние десятилетия интерес к ней постепенно сошел на нет. Зато стали пользоваться широкой популярностью всяческие небылицы про пиратов. Именно — небылицы, вплоть до чертовщины и полной нелепицы.

Так проявляется изменение массового сознания в технической цивилизации, заражённой буржуазной идеологией. Еще сравнительно недавно оно было ориентировано на повседневный упорный труд, который позволил Робинзону жить по-человечески в непростых условиях долгого одиночества. В этом проявился героизм его повседневной жизни.

Всякий, кто трудится честно и живет по-человечески, является в той или иной степени подвижником.

Такие принципы существования со временем перестали интересовать в первую очередь тех, кто сочиняет литературные произведения, пишет сценарии, создает кинофильмы и телесериалы. Их воображение завораживают другие персонажи: добыватели легкой наживы. Поблек для них (и читателей, зрителей) образ Робинзона, а на смену ему пришли пираты и прочая нечисть.

…Обо всем этом приходится говорить, ибо данная книга посвящена морякам-разбойникам Кому-то может показаться, что это и есть героические личности. Надо лишь помнить, что у этих порой незаурядных, а то и выдающихся людей героизм проявлялся особенным образом — во имя целей низменных.

Морские злодейки

Судьбы этих двух знаменитых пираток на некотором этапе жизни пересеклись и как бы пошли параллельным курсом Им посвящено немало статей. Каждый автор на свой лад пересказывает те немногие сведения, которые получены из истории пиратства, сочиненной, отчасти по документам, загадочным капитаном Джонсоном.

В подобных случаях трудно отделить правду от плодов поэтического воображения. Хотя, как говаривал Дефо, вымысел бывает правдоподобнее правды. А если домысливает те или иные эпизоды писатель не фантазер, а мыслитель, знающий людей и нравы своего времени, ему можно доверять. Во всяком случае, по сути дела он будет прав.

Итак, Анна Бонни, внебрачная дочь английского адвоката из графства Корк, в детстве переехала с отцом в Америку. Анна была статной, привлекательной и сильной не только духом, но и телом Эмоциями своими она владела слабовато, а потому во время ссоры с каким-то своим страстным поклонником она его убила (по другой версии, это был слуга-англичанин).

Преступление удалось замять (по-видимому, ее отец был неплохим адвокатом). Девушку признали невинной, совершившей убийство, отбиваясь от насильника. Как все случилось, остается только догадываться. Известно только, что строгостью нрава она не отличалась, у нее были любовные интрижки, которые завершились тайным браком с моряком по фамилии Бонни».

«Узнав об этом, — писал Яцек Моховский, — отец выставил его за дверь. Злосчастный молодожен сел на корабль и больше уже никогда не показывался в семье Бонни.

Анна недолго оставалась одна. Ее приметил и полюбил Джон Реккем по кличке Ситцевый Джон. Анна рискнула отправиться в плавание вместе с ним… Впрочем, и тут версии расходятся. Как пишет Жорж Блон: «Ее красота сразила Реккема.

— Покупаю ее у вас! — заявил он Бонни.

Это предложение, о котором охотно распространялся муж, вызвало много шума, и, как ни странно, позор пал на голову Анны, ее обвинили во всех грехах. Вне себя от возмущения, она оставила Бонни и ушла к Реккему. Он взял ее с собой на корабль, где ей пришлось переодеться матросом Она выполняла все матросские обязанности, участвовала в сражениях и была скромной и очень любящей подругой».