Александр Больных - Линкоры в бою. Великие и ужасные
В 10.30 в бой снова вмешался «Массачусетс», который дал залп по французским кораблям с дистанции 30 000 ярдов. Через полчаса линкор стрельбу прекратил, дав за это время 23 залпа главным калибром, к этому времени он уже израсходовал около 60 процентов боекомплекта. В результате сражаться с кораблями де Лафонда пришлось крейсерам «Тускалуза» и «Уичита». Они израсходовали огромное количество боеприпасов, но ничего не добились, положение изменилось лишь когда в очередной раз в бой вступили «Огаста» и «Бруклин». Буквально за 15 минут они серьезно повредили крейсер «Примоге» и несколько эсминцев. Французы отступили.
И все-таки последние 3 французских эсминца, оставшиеся целыми, попытались атаковать американские крейсера, но результат был предсказуем, атака была отбита, а эсминец «Фрондер» получил такие повреждения, что, вернувшись в гавань, вскоре перевернулся и затонул. В это время самолеты «Рейнджера» продолжали наносить удары по кораблям в гавани, «Массачусетс» также успел дать несколько залпов по берегу. В общем, этот хаотичный бой завершился полным уничтожением французской эскадры. «Жан Бар» получил еще несколько попаданий 1000-фн бомбами, принял много воды, на нем вспыхнули сильные пожары. Погибли легкий крейсер «Примоге», 2 лидера и 4 эсминца, часть из них просто выбросилась на берег.
Хотя бой тянулся почти целый день, дуэль линкоров была не слишком продолжительной и достаточно вялой. «Массачусетс» сумел вывести из строя «Жан Бар», но его влияние на общий ход событий было скорее отрицательным. Имея за спиной такую силу, адмиралы Гиффен и Хьюитт действовали слишком небрежно, самоуверенно и нескоординированно, если бы не откровенная слабость французов, высадка могла и сорваться.
Главным же выводом из этого боя стало окончательное подтверждение невозможности создать сбалансированный линкор в рамках ограничений Лондонских договоров. В очередной раз снаряд взял верх в споре с броней. Французские линкоры типа «Ришелье» считались чуть ли не наиболее удачными европейскими кораблями этого периода, но даже они не могли выдержать попаданий американских 406-мм снарядов. А ведь этот калибр был разрешен договором, но только американцы решились его установить на своих кораблях, решились — и выиграли!
При всех своих странностях эти столкновения уже летом 1940 года определили будущий характер всех боев, в которых участвовали линкоры. Прежде всего, резко сократилось число кораблей, самыми крупными боями оказались как раз Мерс-эль-Кебир (7 линкоров) и пролив Суригао (8 линкоров). Бои стали скоротечными — примерно 15–20 минут, многочасовые дуэли на параллельных курсах безвозвратно ушли в прошлое. Даже если бой затягивался, это был уже расстрел обреченного корабля, упрямо не желающего тонуть. Практически всегда исход сражения и судьбу корабля теперь решало одно-единственное меткое попадание.
Линкоров много не бывает
Прошло 35 лет, прежде чем второй раз сложилась ситуация, когда господство на море стало ключевым фактором, обеспечившим победу в войне. Это произошло в годы Второй мировой войны на Средиземном море. Разумеется, имелись и другие театры, где флот играл существенную роль, например Тихий океан. Но разве кто-то рискнет утверждать, что американский флот, при всем своем подавляющем превосходстве в силах, установил там твердое господство? Нет. Ну, американцы в этом не виноваты, просто сам океан был слишком велик, чтобы кто-то мог его контролировать, японцы до самого последнего момента имели возможность проводить какие-то операции. Зато на Средиземном море после нескольких столкновений Реджиа Марина не смела носа в море высунуть, что катастрофически сказалось на положении армий Оси в Северной Африке.
На лидера нации Бенито Муссолини произвели огромное впечатление успехи вермахта, и после 9 месяцев проволочек он решил вступить в войну, потому что был уверен: «Чтобы участвовать в мире, необходимо поучаствовать в войне». Или, попросту говоря, он боялся опоздать к дележу пирога. Именно поэтому 10 июня 1940 года Италия объявила войну уже разгромленной Франции и практически разгромленной Англии, во всяком случае, Муссолини считал ее таковой. Главным вопросом становился контроль над центральной частью Средиземного моря, через которую проходили коммуникации, связывающие итальянскую метрополию и Северную Африку. Казалось бы, этот район уверенно контролируют итальянцы, имеющие большое количество аэродромов на побережье и крупный флот. На Средиземноморском театре произошло много боев и мелких столкновений, но определяющими стали три события, в каждом из которых важную роль сыграли линейные корабли, правда, каждый раз совершенно иную. Речь идет о бое у Пунта Стило, атаке Таранто и бое у мыса Матапан. Такие события, как бой у мыса Теулада или два боя в заливе Сирт, сыграли заметно меньшую роль.
Как-то неожиданно выяснилось, что итальянские вооруженные силы оказались совершенно не готовы к войне, во всяком случае, состояние флота было именно таким. Дело в том, что из 6 числящихся в списках линкоров к боевым действиям были готовы только 2, причем самых слабых. Им противостояли 4 британских линкора Средиземноморского флота и французский «Лоррен», также стоявший в Александрии, и 4 французских линкора в Тулоне. Но 22 июня Франция капитулировала, и англичанам пришлось спешно заполнять вакуум, образовавшийся на западе, в Гибралтар были переброшены линейный крейсер «Худ» и 2 линкора, а также авианосец «Арк Ройял». Увы, первой жертвой британских линкоров стали бывшие союзники-французы в Мерс-эль-Кебире, но долго ждать встречи с настоящим противником не пришлось. Итальянцы подготовили конвой в Африку, с подкреплениями для своей армии (2200 солдат, 72 танка и другие грузы), а адмирал Каннингхэм, командовавший Средиземноморским флотом, организовал проводку двух конвоев с Мальты, чтобы вывезти оттуда лишних людей и оборудование. В результате 9 июля флоты встретились недалеко от мыса Пунта Стило.
Бой у побережья Калабрии. 9 июля 1940 г.
Итальянский адмирал Кампиони имел линкоры «Кавур» и «Чезаре», 6 тяжелых и 8 легких крейсеров, 20 эсминцев. У адмирала Каннингхэма были линкоры «Уорспайт», «Ройял Соверен», «Малайя», авианосец «Игл», 5 легких крейсеров, 16 эсминцев. Казалось, вполне может состояться нечто грандиозное вроде Ютландского боя, хотя линкоров было заметно меньше, однако судьбе было угодно распорядиться иначе. Дело в том, что накануне самолеты-разведчики обоих противников пересчитали находящиеся в море корабли, но при этом итальянские летчики увидели целых 4 линкора, что вызвало тревогу командования. В морские дела вмешался даже маршал Бадольо, который обратился к командованию флота с предложением отправить в море новейшие линкоры «Литторио» и «Витторио Венето», однако они еще не считались боеготовыми и к тому же просто не успевали к месту событий, поэтому предложение отклонили.
Утром 9 июля летающие лодки «Сандерленд» с Мальты обнаружили итальянский флот и начали следить за ним, а вот итальянские разведчики промахнулись. Итальянцы не могли предположить, что Каннингхэм пойдет прямо к берегам Италии, и искали его южнее. Каннингхэм приказал «Иглу» отправить торпедоносцы для атаки итальянских линкоров, но «Суордфиши» в 13.15 нашли только тяжелые крейсера, которые безуспешно атаковали. Адмирал Паладини писал, что англичане атаковали хорошо, но итальянские корабли маневрировали просто великолепно.
Эта неприятность подсказала адмиралу Кампиони, что следует делать, и его крейсера подняли на поиски 6 гидросамолетов, в результате англичане были обнаружены в 80 милях на северо-запад, то есть они могли отрезать Кампиони от баз. Пока что такой поворот событий итальянского командира не пугал, он сам жаждал боя и взял курс на противника. Каннингхэм, отрезав итальянцев от Таранто, в 14.15 тоже пошел навстречу итальянцам. Английские корабли шли тремя группами: впереди крейсера адмирала Тови, в 8 милях позади них сам Каннингхэм на «Уорспайте» с 5 эсминцами, и еще в 8 милях позади остальные 2 линкора, авианосец и 10 эсминцев.
В 14.47 легкий крейсер «Орион» заметил дым на горизонте, а немного погодя англичане увидели в 15 милях к западу итальянские линкоры. Адмирал Тови повернул назад, итальянские легкие крейсера погнались за ним, и в 15.15 Каннингхэм приказал своему авангарду принять бой. В 15.20 крейсера начали перестрелку на дистанции 22 300 ярдов, что было слишком много для 152-мм орудий, стрелять на такое расстояние они могли, попадать — лишь при большом везении. Впрочем, объяснение этому нашлось незамедлительно. Один из офицеров английского крейсера «Нептун» уверенно заявил, что погода, разумеется, была идеальной, но дымовые завесы и всплески от вражеских снарядов, а также вынужденные переносы огня не позволяли поражать цель. Это не помешало крейсеру за 10 минут расстрелять 136 снарядов.
