Владимир Бешанов - Красный блицкриг
Бичом Красной Армии, согласно секретному приказу наркома, продолжало оставаться пьянство: «Особенно безобразные формы принимает пьянство среди начсостава. Командир не считает зазорным появляться в пьяном виде на улице, в парке, театре и кино, что непонятно населению, предъявляющему высокиелребования к Красной Армии, к ее начсоставу… Преобладающими видами нарушений воинской дисциплины являются: переделки с начальниками, нарушение строевого устава, уставов внутренней и караульной службы, небрежное отношение к сбережению оружия и боеприпасов, самовольные отлучки и дезертирство». Причем особенно обильно военнослужащие, в том числе красные командиры, дезертировали именно в гарнизонах, разместившихся во вновь присоединенных западных областях. Значительно выросло в армии и число самоубийств.
Так что при желании шмавгонцев и Писаревых (они же носовы) можно было предъявлять десятками.
Все попытки литовской стороны организовать совместную следственную комиссию и допросить чудесным, образом спасшихся Шмавгонца и Носова (он же Писарев) встречали категорический отказ под предлогом, что бойцы в застенках сильно «истощились». С тех пор о них никто никогда не вспоминал.
В Латвии и Эстонии «похищений» не вскрылось, хотя и там красноармейцы бегали из казарм посмотреть на заграницу и обменять красную икру из военторга на товары буржуазного ширпотреба. К примеру, корреспондент «Правды» П.Н. Лукницкий, уже на войне, брал интервью у командира роты разведчиков Н.Е. Пресса. Последний с удовольствием вспоминал о том, как «служил в Эстонии и Латвии, в Тридцать четвертом полку связи. Было много неприятностей, потому что любил выпить: восемнадцать внеочередных нарядов, тридцать с лишним суток ареста за девять месяцев, один товарищеский суд, и два раза хотели отдать под трибунал. Был исключен из комсомола».
Полпред в Латвии В.К. Деревянко телеграфировал в Москву: «Командование гарнизона и военно-морской базы после проведения специальной проверки сообщило, что случаев исчезновения советских военнослужащих не было. Факты стрельбы латвийских войск по мишеням, изображающим красноармейцев, неизвестны». Но и там творились безобразия. Например: «Наличие разнообразных товаров в магазинах Таллина и невысокие цены на предметы ширпотреба (ботинки, костюмы и пр.) разжигают аппетиты рядового состава Красной Армии и Флота… Имеются случаи общения с женщинами не только со стороны красноармейцев, но и командиров. Два командира, живя на квартире, посватались к хозяйской дочке и организовали дело так, что она по очереди обслуживала обоих. Эстонцы стремятся поймать именно на эту удочку…» А агенты «эстониш гестапо» уже «расшифровали начальника особого отдела Марченко, которого полиция уже знает в лицо и хорошо зйает его функции».
Но ведь и это не все. Раз в полгода министры иностранных дел, а иногда и командующие вооруженными силами прибалтийских государств «в обстановке особой секретности» собирались на конференции (!) и что-то на них обсуждали (!!): «Для каких иных целей, кроме как не для целей антисоветской возни» — уж конечно, оформляли «военный союз, направленный против СССР».
Кроме того, тамошние власти нас почему-то просто не любили и мечтали избавиться от тесных советских объятий. Они «запрещали трудящимся выражать симпатии Советскому Союзу и его Вооруженным Силам, читать советские газеты и слушать радиопередачи из СССР, даже ездить в поездах в одних вагонах с красноармейцами… Разнузданную антисоветскую пропаганду вела реакционная пресса». Правда, пропаганда «прогрессивной прессы» была не менее разнузданной: «Как настоящие авантюристы, как подлая банда мошенников, латвийские фашисты подталкивают латышский народ против Советского Союза, против Красной Армии».
После поражения Франции у некоторых слоев населения возникли надежды на заступничество Германии, на что обращало внимание Москвы советское полпредство в Литве, сообщавшее о стремлении литовского руководства «предаться в руки Германии», деятельности пятой колонны и подготовке к мобилизации. Часть эстонской интеллигенции, согласно анализу газеты «Правда», имела «проанглийскую настроенность».
Вывод ясен: «Правительства прибалтийских стран вместо добросовестного проведения в жизнь заключенных с СССР договоров взяли курс на усиление приготовлений к войне против Советского Союза. Командование эстонской, латвийской и литовской армий разрабатывали планы нападения на советские гарнизоны».
Оное нападение, как доказали наши эксперты, должно было «состояться» 15 июня 1940 года. Правильно предупреждал товарищ Сталин: вот ведь «окружат и уничтожат».
Оценим военную мощь мифической Балтийской Антанты.
Вооруженные силы Эстонии при населении 1,13 миллиона человек насчитывали 20 тысяч солдат и офицеров (штатная численность советского контингента, согласно договору, составляла 25 тысяч, но была уже превышена) и состояли из трех родов войск: сухопутных сил, ВВС и военно-морского флота. Главнокомандующим был генерал-лейтенант Лайдонер. Он подчинялся военному министру генерал-лейтенанту Н. Рееку, который ведал вопросами снабжения, и премьер-министру КХ Улуотсу, осуществлявшему общее руководство. Армия комплектовалась на основе всеобщей воинской повинности. Сухопутные войска имели территориально-кадровую структуру: территория Эстонии была разделена на 8 военных округов, которые были подчинены 4 пехотным дивизиям —, по одной дивизии на каждую сторону света. 1-я пехотная дивизия дислоцировалась между Чудским озером и Финским заливом. 2-я пехотная размещалась в районе Тарту — Выру — Петсери на юго-востоке страны. 3-я пехотная дивизия — в районе Таллина и островов Моонзундского архипелага. 4-я — на латышской границе. Кроме того, в состав сухопутных войск входили полк бронепоездов, автотанковый и кавалерийский полки, караульный и саперный батальоны, батальон связи и химическая рота. Из боевой техники имелось 58 танков и бронемашин, 450 орудий.
Военно-воздушные силы, которыми командовал генерал-майор Томберг, состояли из 3 отдельных авиационных дивизионов, авиабазы и прожекторной команды в составе трех рот. В каждый авиадивизион входили три отряда и аэродромная команда. На вооружении было 70 самолетов устаревших типов. В стране имелось 12 аэродромов (еще 5 строилось) и 8 посадочных площадок.
Флот под командованием капитан-майора И. Сантпанка включал гидроавиаотряд, морской дивизион, Чудскую флотилию, учебную роту и морские крепости «Сууропи», «Аэгна» и «Найсаар». В состав морского дивизиона входили миноносец «Сулев», подводные лодки «Лембит» и «Калев», построенные в 1937 году на британской судоверфи, 2 канонерские лодки, 2 минных заградителя, 3 тральщика, 4 сторожевика, 7 вспомогательных судов и 5 ледоколов. Чудская флотилия состояла из 3 вооруженных буксиров и 5 моторных катеров.
Кроме того, в Эстонии существовала военизированная организация «Кайтселиит» («Союз защиты»), состоявшая из 15 дружин, объединявшая в своих радах свыше 60 тысяч человек и контролировавшая все уезды и крупные города. Начальником союза был генерал Орасмаа. На вооружении имелось 44 тысячи японских винтовок, модифицированных под английский патрон, несколько сот пулеметов, несколько тысяч револьверов и даже артиллерийские батареи. Каждый член организации являлся обладателем личного оружия.
В военное время численность армии планировалось довести до 129 тысяч человек.
Почти двухмиллионная Латвия располагала 25-тысячными вооруженными силами. Главнокомандующим являлся президент Ульманис. Непосредственное руководство армией осуществлял военный министр генерал К. Беркис, которому подчинялись сухопутные войска и военно-морские силы.
Армия состояла из 4 пехотных и технической дивизий. 1 — я Курземская пехотная дивизия дислоцировалась в районе Елгава — Салдус — Талей. 2-я Видземская пехотная дивизия находилась в районе Риги. 3-я Латгальская дивизия размещалась в районе Цесис — Резекне. 4-я Земгальская пехотная — в районе Даугавпилса. Дивизии носили название провинций, а их полки названия уездов. Техническая дивизия дислоцировалась в Риге и объединяла автотанковую бригаду, тяжелый артиллерийский полк, саперный, зенитно-артиллерийский полки, полк бронепоездов, батальон связи и авиаполк. Авиаполк состоял из шести отрядов: 4 разведывательных и 2 истребительных. Латвия располагала 16 аэродромами и 10 посадочными площадками. Всего на вооружении имелось 350 орудий, 44 танка и танкетки, 90 самолетов.
Военно-морской флот состоял из дивизиона подводных лодок «Спидола» и «Ронис», дивизиона тральщиков «Вирсайтис», «Иманта», «Виестурс» и гидроавиадивизиона из пяти самолетов. Почти весь латышский военный флот общим водоизмещением около 2000 тонн был построен в 1926 году. За исключением самой крупной боевой единицы «Вирсайтиса», являвшего собой снятый с камней и отремонтированный германский тральщик 1917 года выпуска. Основными базами флота были Рига, Вентспилс и Лиепая, на которых базировалась и морская авиация.
