Лидия Грот - Призвание варягов. Норманнская лжетеория и правда о князе Рюрике
Как явствует из вышеизложенного, мое понимание проблемы полностью совпадает с данными датского ученого. Но выводы наши диаметрально противоположны. Какое значение имеет – с рогами или без рогов были шлемы у викингов? – этим вопросом озаглавлен последний параграф статьи (Conclusion – horned helmets and Vikings: does it really matter?). На мой взгляд, большое, если говорить о научном исследовании, которое строится на точном использовании источников. А иначе это «тяп-ляп» и никакая ни наука. Однако в наши дни коммерческий подход ко всему, в том числе и к истории, начинает играть самодовлеющую роль. В завершении статьи читаем: «Перед лицом гигантских сил рынка, наводнивших мир своим образом викинга, историки, даже если они попытаются это сделать, не смогут повернуть время вспять, на те исходные позиции, когда викинги еще не получили свой нынешний образ. Поэтому нам, вероятно, следует принять викинга во всем его нынешнем скандинавском облачении, вместе с рогами на шлемах и бородами лопатой. Мы даже можем порадоваться тому, что индустрия туризма, используя брэнд «Викинг», гарантирует и нам лучшую продажу наших работ» [158] .
Закончить это поучительное отступление мне хочется словами из «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Н.В. Гоголя: «Скучно на этом свете, господа!» И с этим все-таки вернуться в мир науки.
Следует напомнить, что в скандинавской традиции, между прочим, прослеживается и безусловно свой термин для обозначений грабительских, т. е. пиратских, походов. Г.В. Глазырина приводит слово hernaðr – «грабительский поход» (обычно в выражениях fara i hernaðr) и поясняет, что этим словом в исландских сагах обычно обозначается кратковременный военный поход, предпринятый с целью быстрой и легкой наживы, сопровождавшийся разбойным грабежом и опустошением территории, на которой происходит данная акция. В древнеисландском судебнике Grägäs, продолжает Глазырина, слово hernaðr использовано как юридический термин [159] . Сравнительный анализ употребления слов викинг и hernaðr в скандинавских источниках мог бы дать интересный материал для переосмысления ныне существующих концепций о викингах-скандинавах.
Но, как было только что отмечено, сделать это будет непросто, поскольку как раз театрализованный образ викингов захватил в последнее время российские и украинские научные круги. Дж. Линд один из параграфов своей статьи с определенной долей иронии озаглавил «Завоевание России «викингом»» (The «Viking» conquest of Russia), имея в виду как раз завоевание викингской тематикой ученых мозгов. Отметив, что если до 80-х годов прошлого века слово викинг практически не встречалось в работах советских авторов, то с начала XXI века в России стали выходить работа за работой со словом викинг в названии. Небольшие примеры: Моця О.П. Викинги на юге Руси // Древний мир. 2001. № 1; Коваленко В.П., Моця А.П. Викинг из Шестовицы // Родина. 2006. № 10; Фетисов A.A., Щавелев A.C. Викинги между Скандинавией и Русью. М., 2009.
«Красиво жить не запретишь», – говорилось во времена не столь старобытные. Но те, кто любит будоражить свое воображение картинами викингских завоеваний Руси, начиная с севера и до самых южных пределов, обязаны начать посвящать читателя, из каких неведомых стран эти викинги приходили на Русь. Неведомых, ибо природная геофизическая молодость прибрежной полосы Руден/Рослаген не оставляет никаких надежд отыскать хоть какую-то связь этой области Швеции с именем Руси. Комична логика, рассуждающая так: даны действовали на западе Европы, а свеев с ними не было, значит, свей… шли на восток Европы! Но свей никуда не «шли» по той простой причине, что человеческие ресурсы их общества были заняты освоением новых земель, дарованных им природой за счет поднятия дна Балтийского моря.
На данов тут тоже грешить не приходится, поскольку сведения о походах данов достаточно подробно сообщаются многими источниками, как латиноязычными хрониками, так и Саксоном Грамматиком, но никаких грандиозных походов данов на восток эти источники не упоминают. Как явствует из источников (из хроники Адама Бременского или из «Деяний данов» Саксона Грамматика), балтийские пираты, которых иногда упоминали и под названием викингов, оперировали в Балтийском море, начиная от западного его конца, где было множество островов и где удобно было прятаться, и вдоль южнобалтийского побережья или вендского берега, где было много богатых портов и, соответственно, было что пограбить.
Поднимались пираты-викинги и к северным берегам Балтийского моря, нападая, в частности, на земли свеев. Самой восточной границей действия балтийских пиратов было, естественно, восточное побережье Балтийского моря. Уж Саксону ли Грамматику было об этом не знать! Тем более что его хронику, по характеристике специалистов, пронизывал дух рыцарского романа, где первейшую роль играли, естественно, даны, но среди его героев были и венды, и курши, и земгалы, и эстии, упоминавшиеся и в качестве участников пиратских команд, и как жертвы пиратов. Но никаких «рейдов банд-дружин безликих викингов на территории Восточной Европы» ни Саксон Грамматик, ни другие осведомленные хронисты (например, одним из информаторов Адама Бременского был король данов Свен Эстридссон) не знали. И причина здесь очевидна: викингов в Восточной Европе просто не было!
Карта из труда «История Швеции», где ответственным редактором и автором абсолютного большинства статей является известный шведский медиевист Дик Харрисон (Лундский университет). Под картой подпись: Sverige i slutet av 1200– talet. Выходные данные: Sveriges historia. 600—1350. Stockholm – Nordstedts. 2009. S. 433
Полное отсутствие упоминаний присутствия викингов в Восточной Европе часто пытаются подменить археологическим материалом (один из примеров – названная выше книга «Викинги между Скандинавией и Русью», но пример, к сожалению, не единственный). Однако для исторического анализа одних только археологических данных недостаточно, поскольку вещи и производство вещей имеют свою собственную историю, часто далеко отстоящую от истории их создателей. Иначе говоря, только по археологическим находкам нельзя определить, носителями какого языка они были доставлены в ту или иную страну. Карта Швеции конца XIII века показывает, что для присоединения к шведской короне юго-западной части Финляндии складывающемуся королевству свеев и гетов потребовалась пара столетий. Утверждать, что из этих же земель, бывших в IX в. еще разрозненными небольшими вождествами, вышли какие-то потоки, рои или полчища, в несколько десятилетий подчинившие себе восточнославянские княжества на гигантских просторах Восточной Европы, – значит сказать разуму «Прости!».
Норманны – не только скандинавы
В истории норманнов так, как она представлена в современной литературе различной тематики, на мой взгляд, много непонятного и темного. Поделюсь только некоторыми из моих наблюдений по этой теме. Общая постановка проблемы была дана здесь, и она вызвала широкий отклик среди читателей.
Наиболее ранним источником, откуда могли быть почерпнуты сведения о связи имени норманнов со Скандинавским полуостровом, был, скорее всего, труд хрониста Эйнгарда (ок. 770–840) «Жизнеописание Карла Великого», где он упоминал о норманнах в контексте вооруженных столкновений, которые имели с ними франки: «От западного океана к востоку протянулся некий залив, длина которого неизвестна, ширина же нигде не превышает ста тысяч шагов, хотя во многих местах является меньшей. По берегам его живет множество народов; даны и свеоны, которых мы называем нордманнами (Nordmannos), заселяют северное побережье и все близлежащие острова…
Последняя из войн была предпринята против нордманнов, которых называют данами, сначала занимавшихся пиратством, а потом заведших большой флот и приступивших к опустошению берегов Галлии и Германии. Король их Годфрид до того был раздут пустой спесью, что подумывал о подчинении себе всей Германии, и Фризию и Саксонию называл не иначе, как своими провинциями. Уже покорил он и сделал своими данниками соседних абодритов. Уже похвалялся, что вскоре придет с большими силами в столицу франкского государства Ахен.
И словам Годфрида, хотя и пустейшим, почти уже верили и даже думали, что он может предпринять что-либо в этом роде, когда вдруг намерения его предупредила внезапная смерть… В период нордманнской войны он (Карл Великий. – Л.Г.) занялся строительством флота, сооружая для этого корабли на реках, которые, протекая по Галлии и Северной Германии, впадают в океан. А так как нордманны постоянно опустошали берега Галлии и Германии, то во всех портах и в устьях судоходных рек были по его приказу устроены стоянки для судов и выставлены сторожевые корабли, дабы предупредить вторжения неприятеля…» [160]
Труд Эйнгарда активно использовал Адам Бременский [161] , благодаря чему он получил широкое распространение в северонемецкой и скандинавской ученой среде в последующие периоды. Этот труд тем более ценен, что четко определяет нижнюю временную границу для норманнских походов на западноевропейском континенте.
