Терри Джонс - Варвары против Рима

По ходу дела Амвросий написал свой первый латинский трактат о Святом Духе, основанный на труде грека Дидима: Святой Иероним жаловался, что Амвросий заменил хороший греческий на плохой латинский[336]. Этот труд стал частью его кампании по переманиванию на свою сторону Грациана с целью убедить его обратить империю в христианский тринитаризм, известный нам под названием «католицизм».

Несмотря на то, что Рим был городом Святого Петра, христианский энтузиазм Константина мало на нем отразился. Когда Константин умер, в Риме было семь церквей и усыпальница Святого Павла, причем она и пять церквей располагались за городскими стенами. Только Латеранская базилика (резиденция епископа Римского) и церковь Святого Креста Иерусалимского находились внутри города, но и их «сослали» в относительно дальний, восточный угол. В центре Рима по-прежнему царили языческие монументы, а большинство римских сенаторов оставались убежденными язычниками.

Главным языческим символом Римской империи была богиня Победы. Дион Кассий дает описание алтаря в дальнем конце здания римского сената с золоченой статуей крылатой богини[337]. Ее поставил здесь и украсил трофеями из Египта в 29 г. до н. э. первый император, Август, чтобы отпраздновать победу Рима над Антонием и Клеопатрой. Сенаторы по традиции воскуривали фимиам и совершали возлияния перед алтарем. Здесь же они давали клятвы, в том числе присягали на верность императору при его вступлении на престол. Богиня Победы была символом Рима и часто изображалась на монетах. Ни одно другое изображение в глазах христиан так не олицетворяло старый порядок, который они хотели уничтожить.

В 378 г., через четыре года после посвящения Амвросия в епископы, он убедил Грациана отказаться от титула pontifex maximus — главы жрецов империи, звания, которое с честью носили Константин и его преемники. Затем Грациан прекратил государственное субсидирование языческих мероприятий и убрал алтарь Победы из Форума. Когда делегация сенаторов захотела попросить его вернуть алтарь обратно, он отказался ее принять.

Это был тот самый год, когда Валент погиб под Адрианополем, пытаясь подавить восстание готов. Грациан, которому тогда было 19 лет, поставил на его место своего самого старшего по чину командующего, испанца и католика Феодосия. Амвросиева версия христианства утвердилась в самом сердце власти.

Новый человек в Константинополе немедленно начал окружать себя своими людьми. Через два дня после прибытия он снял арианского епископа Константинопольского и заменил его лидером тамошней (небольшой) католической общины. А в 380 г. он издал имперский указ, запрещающий арианство:

Мы были бы счастливы, если бы все нации, управляемые нами с добротой и умеренностью, твердо придерживались религии, которой учил римлян Святой Петр, которая хранит старые традиции и которая сейчас исповедуется первосвященником Дамасием и Петром, епископом Александрийским, человеком апостольской святости. Согласно порядку апостольскому и учению евангельскому, поверим в единого Бога Отца, Сына и Святого Духа, равновеликую и благую Троицу. Мы повелеваем последователям этого учения принять звание католических христиан, и, поскольку мы судим, что все другие суть дикие безумцы, мы нарекаем их бесславным именем еретиков и объявляем, что их собрания не должны более присваивать себе почтенное название «церковь». Помимо осуждения судом небесным, они должны ожидать суровых наказаний, которые наша власть, ведомая божественной мудростью, посчитает надлежащим наложить на них[338].

Католицизм был агрессивно нетерпимым, демонстрирующим всю дикость христианства, которая так ужасала Юлиана. Бросить христиан львам было чуть ли не гуманнее, чем отдать ариан католикам. Обитатели Константинополя чувствовали себя так, словно они жили во вражеской оккупации, поскольку их церкви были внезапно объявлены еретическими, а налоговые льготы отменены. Простые люди, не считаясь со своим императором, становились активными сторонниками арианства и идеи того, что Христос, рожденный человеком, ниже Бога. Все стали доморощенными теологами: «Если вы спрашиваете сдачу, человек пускается в теологический спор о рожденном и нерожденном. Если интересуетесь ценой хлеба, в ответ узнаете, что отец более велик, а сын менее. Если отмечаете, что баня сегодня чудесная, посетитель заявляет, что сын был создан из ничего»[339]. В Александрии ариане маршировали по улицам, распевая гимны своей вере.

Хотя католики захватили Константинополь и католицизм стал популярен на Западе, третий август, младший брат Грациана, Валентиниан II, по-прежнему оставался арианином. Как и его мать, живущая с ним в Трире. Понятно, что любой узурпатор, желающий отнять власть у Валентиниана II, решил бы для этой цели использовать религию как наиболее действенное средство. Поэтому, когда Магн Максим, испанец, упоминаемый в валлийской легенде как Максен Вледиг, был провозглашен римским гарнизоном императором Британии, он объявил себя католиком и обвинил маленького Валентиниана в ереси[340]. Затем, в 383 г., он вторгся в Галлию. Валентиниан с матерью бежали в Милан. Оборона Трира была оставлена на Грациана, основу чьих войск составляли африканские мавры и иранские аланы. К несчастью, они предпочли Максима. Так же поступили и алеманны, которых теперь использовали как вспомогательные римские части. Варвары пожелали видеть императором старых кельтских земель Максима. Грациана убили свои же солдаты.

Максим сменил Грациана и создал свой двор в Трире. Положение Валентиниана II стало еще более ненадежным. Амвросию, чья верность правящей фамилии явно была превыше всего, было дано задание договориться, чтобы провести переговоры с Максимом как католик с католиком. Амвросий отказался сдать мальчика узурпатору. Поэтому тот собрал армию, состоящую преимущественно из алеманнов, для похода на Италию. У Феодосия не было другого выбора, кроме как признать Максима августом в Трире в обмен на то, чтобы Валентиниан II остался августом в Италии. После этого соглашения, в 384 г., Максим назвал своего сына-наследника Виктора августом и более не признавал Валентиниана II.

Вот в таком мире юный Стилихон, сын отца-вандала и матери-римлянки, делал военную карьеру. Назревала война между Максимом и Феодосием. Но прежде чем отправляться воевать на запад, Феодосию надо было обезопасить границу с Персией. Он не хотел, чтобы его вынудили воевать на два фронта. Персидское правительство выглядело слабее, чем прежде. Существовала вероятность добиться мира с помощью переговоров, и для решения этой задачи был выбран Стилихон.

Когда Стилихона направили в 387 г. в Персию, ему было около 28 лет, и на него очень рассчитывали при выполнении этого задания. Ему нужно было убедить персов в возможности возобновления войны, но одновременно достаточно тактично придерживаться придворного протокола, даже более строгого, чем в Константинополе, чтобы их не обидеть. Стилихон должен был продемонстрировать чрезвычайно утонченную учтивость придворного, чтобы не показаться самонадеянным и грубым варваром. Он явно в этом преуспел и вернулся с мирным договором, в котором спорные земли Армении были поделены между двумя империями.

Учитывая, что Рим и Персия находились в состоянии войны более 400 лет, подписание долгосрочного мирного договора было огромным успехом. У Феодосия появилась возможность повернуть войска на запад и разобраться с Максимом. Стилихон стал главнокомандующим армии Феодосия и женился на племяннице императора.

Максим решил, что больше ждать нельзя. В конце лета того же 387 г. он вторгся в Италию и раз и навсегда сместил Валентиниана II. Тот бежал на Восток к Феодосию и попросил у него помощи. Феодосий, очевидно, сказал юноше, что как арианин он получил, что хотел[341], но тем не менее узурпатор будет наказан. Вот тут-то на сцену и вышел Стилихон.

Феодосий мог бы смириться с Максимом, признав, что он не может подчинить себе этого нового западного августа и продолжать жить спокойно. По крайней мере, до тех пор, пока Максим не решил бы прибрать к рукам и Восток. Или нужно было начинать бороться за то, чтобы восстановить на троне Валентиниана II как своего вассала на Западе. Феодосий был солдатом, а восточная граница была в безопасности. Так что выбрать подходящий вариант труда не составляло. Наградой за спасение Валентиниана II стали рука и сердце сестры Валентиниана, благодаря чему Феодосий стал членом династии, которая его назначила. И, конечно, вся эта арианская ересь должна была пресечься.