Руслан Иринархов - 1941. Пропущенный удар. Почему Красную Армию застали врасплох?

К настоящему времени подавляющая масса рабочего класса генерал-губернаторства явно симпатизирует СССР. Численно и экономически преобладающее польское маломощное крестьянство (4–5 га) в крайнем случае останется нейтральным (во время военных событий) и во многих случаях будет оказывать активную помощь Красной Армии.

Польская крупная буржуазия, так же как и большая часть офицерского состава германских армий, сосредоточенных в полосе против ЗапОВО, верит, что их успех в войне с СССР будет обеспечен. Главнейшими аргументами, по их мнению, являются: «неудача» СССР в финской операции и рост якобы внутреннего недовольства в СССР, особенно во вновь присоединенных районах. Бывшая польская, наиболее привилегированная буржуазная интеллигенция (адвокаты, врачи, лица свободных профессий) настроена антисоветски. Эта социальная категория находится на службе у немцев.

Следует также учитывать, что в последние недели политический и национальный пресс в отношении негерманских национальностей несколько ослабляется, но рост цен и экономический грабеж этих национальностей продолжают возрастать еще в больших размерах, чем раньше.

Вывод:

Сведения о форсированной подготовке театра и об усилении группировки войск в полосе против ЗапОВО заслуживают доверия. Данные о прибытии двух дивизий СС в Сувалки требуют дополнительной проверки.

6 июня генерал армии Павлов получил от органов госбезопасности сообщение о том, что, по данным нашей закордонной агентуры и допроса нарушителей государственной границы, на сопредельной стороне отмечены продолжающееся интенсивные военно-мобилизационные приготовления немцев.

По сообщению советских разведорганов из Румынии[221], поступившему в Москву 7 июня, на территории этой страны продолжается мобилизация возрастных контингентов от 19 до 42 лет. В результате мобилизации численность румынской армии может быть доведена до 1 000 000 человек, может быть, развернуто до 30 дивизий. Наблюдением было установлено продолжающееся усиление немецких войск на румынско-советской границе.

В этот же день заместитель наркома госбезопасности СССР доложил членам правительства о подслушанной по средствам связи беседе между членами германского посольства, в которой прямо отмечалось, что «нападение произойдет недели через три»[222].

В подтверждение этому 9 июня в Москве было получено агентурное сообщение из столицы Германии, в котором сообщалось: «…все подготовительные военные мероприятия, в том числе составление карт расположения советских аэродромов, сосредоточение на балканских аэродромах германской авиации, действующей сейчас на Ближнем Востоке, должны быть закончены к середине июня месяца. Гитлер дал распоряжение о полном прекращении военных операций в Сирии и Ираке… Все начальники аэродромов в генерал-губернаторстве и в Восточной Пруссии получили задание подготовиться к принятию самолетов… Сформировано будущее административное управление оккупированной территорией СССР во главе с Розенбергом…»[223]

И в донесении советских разведчиков от 10 июня сообщалось, что военные действия должны начаться в последних числах июня, для чего и происходит огромное сосредоточение немецких войск на границе с Советским Союзом. Отмечалось, что в Финляндии проводится открытая мобилизация и переброска частей и соединений к советской границе, одновременно проходит эвакуация местного населения из приграничных районов в глубь территории.

11 июня по линии органов НКВД прошел настораживающий доклад о том, что немецкое посольство в Москве 9 июня получило распоряжение из Берлина о подготовке к эвакуации в течение семи дней. Было отмечено, что в подзальном помещении посольства сжигаются архивные и другие документы.

В этот же день советскому руководству стало известно о том, что группировка немецких войск, сосредоточенная в Восточной Пруссии, получила приказ к 13 июня занять исходные позиции для наступления на СССР, но затем этот срок был перенесен на 18 июня[224].

12 июня от советских разведчиков из Берлина поступило донесение, что «вопрос о нападении Германии на Советский Союз решен окончательно… В ускоренном порядке ведутся переговоры между германским, финским и румынским генштабами. Объектами главного удара первоначально должны явиться Мурманск, Мурманская железная дорога, Вильно, Белосток, Кишинев… Германское командование будет стремиться путем обхода с севера, из Восточной Пруссии, и с юга, из Румынии, создать клещи, которые постепенно будут смыкаться в целях окружения Красной Армии, расположенной на границе Генерал-Губернаторства»[225].

А 15 июня в Москву пришло кричащее сообщение от Р. Зорге с прямым предупреждением, что боевые действия на широком фронте начнутся на рассвете 22 июня 1941 года. И от советского агента «ХВЦ» (Герхард Кегель), работавшего в германском посольстве в Москве, поступила информация о том, что вооруженные силы вермахта осуществят нападение на Советский Союз в течение ближайших дней.

16 июня и агент «Старшина» сообщил из Берлина, что все военные мероприятия Германии завершены и удар по Советскому Союзу можно ожидать в любое время. Эти данные подтвердили и советские пограничники, наблюдавшие подвоз к границе тяжелых орудий и установку их на огневые позиции. Были также получены сведения о прибытии в Бяла-Подляска немецких железнодорожников, предназначенных для обслуживания станций Брест и Барановичи.

Осложнение военной обстановки отмечалось и на северных и южных границах Советского Союза. Еще в мае 1941 года советское руководство получило сведения о том, что «в случае военного конфликта между Германией и Советским Союзом немцы приложат все силы, чтобы вовлечь Финляндию в войну. Наступление на Мурманск начнется немецкими частями, находящимися в Северной Норвегии, а морские и воздушные силы Германии окажут поддержку финской армии в Южной Финляндии»[226].

А 15 июня в Разведуправление Генерального штаба РККА поступило следующее сообщение из Финляндии: «Точно установлено: в период 5-15 июня в портах Вааза, Оулу, Кеми выгрузилось не менее двух моторизованных дивизий, следующих железнодорожными эшелонами, темп 12–16 и походным порядком в район Северной Финляндии. Выгрузка в портах и транспортировка с конечных районов выгрузки в Рованиеми — продолжается. Одновременно с этим проводится мобилизация резервистов финской армии и усиление полицейского режима населенных пунктов Финского и Западного заливов, объявлены запретные зоны»[227].

Все эти данные 16 июня 1941 года были доложены Сталину, Молотову, Ворошилову, Жданову, Маленкову, Тимошенко, Жукову.

17 июня в Москве стало известно о том, что румынское радио передало приказ всему приписному составу войск немедленно прибыть в свои части. В Бухаресте составлялись списки для возможной эвакуации детей из опасных районов.

Народный комиссар ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов, в свою очередь, доложил правительству о срочном уходе из советских портов незагруженных немецких кораблей, о появлении вблизи наших военно-морских баз неизвестных подводных лодок и интенсивных полетах разведывательной авиации.

В этот же день на участке Ломжинского погранотряда ночью была задержана вооруженная группа диверсантов, переодетых в форму красноармейцев и командиров РККА, направлявшаяся для осуществления диверсий в район Барановичей.

18 июня на участке Киевского погранокруга через границу перебежал фельдфебель германской армии, сообщивший на допросе, что война начнется в 4 часа утра 22 июня 1941 года[228].

О неизбежном нападении Германии советским пограничникам сказали и два венгерских офицера, подошедшие к пограничным столбам.

А с польской территории местный житель, не боясь последствий, прокричал проходившим вблизи границы советским пограничникам: «Скоро на вас пойдут немцы»[229].

В подтверждение этого 19 июня из Рима пришло сообщение от резидента НКГБ о том, что военные действия Германии против СССР начнутся между 20 и 25 июня 1941 года.

Продолжался и поспешный выезд из Москвы сотрудников германского посольства. Только с 10 по 17 июня в Германию выехали 34 человека, в том числе авиационный атташе, несколько секретарей и сотрудников военного атташе. На 19 нюня в «Интурист» поступили срочные заявки на предоставление билетов для срочного выезда за границу сотрудников и членов семейств итальянского посольства, венгерской и румынской миссий. Органами НКГБ было зафиксировано и то, что часть сотрудников английского посольства поспешно выехали из Москвы на родину.