Славянские колдуны и ведьмы - Александр Николаевич Афанасьев
Ведуны и ведьмы могут обращаться и во всех других животных, в формах которых фантазия младенческих народов любила живописать облака, тучи и туманы. Они или разъезжают по воздуху на мифических зверях, птицах и гадах, или – что совершенно тождественно – сами принимают их образы и блуждают по свету различными оборотнями.
О вовкулаках великорусские поселяне, позабыв коренной смысл означенного названия, рассказывают, что это – колдуны, одаренные способностью превращаться в волков или медведей[635]. Известный писатель прошлого столетия Татищев в одном из примечаний к своей «Российской истории»[636] говорит: «Я невесьма давно от одного знатного, но нерассудного дворянина слышал, якобы он сам несколько времени в медведя превращался, что слышащие довольно верили».
Скандинавская старина также допускала превращение в медвежий образ, и в Норвегии до сих пор существует убеждение, что подобным чародейным искусством обладают лапландцы, а датская песня упоминает о железном ошейнике (eisenhalsband), надевая который человек делается медведем. Ведьмы часто превращаются в коров и кобылиц, а колдуны – в быков и жеребцов, и от этих животных образов удерживают они некоторые особенности даже в то время, когда являются в человеческом виде. Так, ведьму народ наш изображает с хвостом, которого она не в силах скрыть ни в одном из своих превращений, а колдуна – с рогами[637]. Сходно с этим человека-вовкулака легко узнать по шерсти, растущей у него под языком[638].
Когда ведьма превращается в кобылицу, черт подковывает ее и заставляет носить себя по воздуху. Народные сказки повествуют о добрых молодцах, которым удавалось накидывать на ведьму узду, и она тотчас же оборачивалась кобылою; молодец подковывал эту кобылу, садился на нее верхом и, ударяя ее осиновым поленом, скакал по горам и долам. На другой день на руках и ногах у ведьмы оказывались прибитые гвоздями подковы[639]. Пугая по ночам людей, ведуны и ведьмы бегают в виде свиней, собак и кошек. На Украине ходят рассказы, будто ведьмы превращаются в огромных, чудовищных сук с длинными сосцами, которые волочатся по земле – «аже телепаютця»: эта последняя черта объясняется из древнего представления дождевых туч материнскими грудями.
Фантазия наделяет облачных жен длинными, отвислыми грудями и сохраняет за ними эту особенность при всех животных воплощениях. Рассказывают еще, что ведьмы вместо двух имеют три сосца[640]. Кошка – одно из любимых воплощений ведьмы, равно известное у славян и немцев; в Германии ведьм называют wetterkatze, donnerkatze, и там существуют поверья, что кошка, когда проживет двадцать лет, становится ведьмою и что чужим кошкам не следует причинять вреда, а то ведьмы будут за них мстить[641]. Чехи убеждены, что черная кошка через семь лет делается ведьмою, а черный кот – дьяволом, что через них совершаются волшебные чары и что колдуны постоянно держат с ними совет[642].
По русским поверьям, в кошек и собак входят во время грозы нечистые духи; ведьмы же, превращаясь в этих животных, высасывают у коров молоко. В Мазовии есть рассказ о ведьме, которая в образе кошки отымала у коров молоко; раз ночью захватили эту кошку на промысле и прежде, чем она успела скрыться, обрубили ей два пальца на передней лапе, а наутро оказалось, что именно двух пальцев недоставало на руке у одной вражьей бабы[643].
Как превращение в звериные образы совершается при посредстве мохнатых шкур, надеваемых на себя человеком, так точно превращение в птицу условливается набрасыванием на человеческое тело окрыленной птичьей шкурки[644], или так называемой пернатой сорочки. Народные предания, немецкие и славянские, рассказывают о прекрасных нимфах, которые, облекаясь в лебединые и голубиные сорочки, летают по воздуху белыми лебедями и голубками, а снимая с себя эти сорочки, становятся девами.
Локи выпросил у Фрейи ее соколью одежду (valshamr = falkengewand) и полетел быстрым соколом, а великан Тиасси, нарядившись в одежду орлиную, преследовал его как орел; одна из валькирий, предаваясь воздушному полету, набрасывала на себя krähengewand[645]. Сказка, занесенная в сборник Боричевского[646], упоминает о превращении ведьмы в огромного сокола. В Германии уверяют, что колдуны оборачиваются в воронов, а ведьмы – в ворон[647]; в областных русских говорах каркун означает и ворона, и завистливого человека, который может сглазить, изурочить; карга – ворона и бранное название злой бабы или ведьмы («Ах ты, старая карга!»). Наконец, вещица – не только ведьма, но и сорока[648].
Согласно со своими демоническими наклонностями ведьмы по преимуществу обращаются в зловещих, темноперых и ночных птиц: лат. strix, род. strigis (στρίγζ) – ночная птица, сова, привидение и колдунья, занимающаяся порчею детей; чеш. striha, словац. stryga, польск. strzyga – ведьма, хорут. и хорв. strigoń – упырь[649]. Напротив, о голубе существует в Воронежской губернии поверье, что эта птица преисполнена такой чистоты и святости, что ни одна ведьма не в силах воспринять ее образ[650]. Больше всего ведьмы любят превращаться в сорок. О происхождении этих последних рассказывают на Руси, что в стародавние годы обернулась некая ведьма сорокою, да так навсегда и осталась птицею; с тех пор и явились на белом свете сороки[651].
Фрейя и Свипдаг. С рисунка Й. Бауэра (конец XIX в.)
По свидетельству народной песни, Марина Мнишек (признанная современниками за чародейку) в ту самую ночь, когда разразилась московская смута, оборотилась сорокою и улетела из царских теремов[652]. В Олонецкой губернии сохраняется предание, будто один старик поймал сороку за хвост, но она вырвалась и улетела, а в руках старика осталась женская рубашка: пойманная им сорока была ведьмой[653]. Народная сказка говорит о ведьме, которая прилетала к своему любовнику птицею и, снимая с себя перья, являлась перед ним страстною женщиной[654]. В Томской губернии думают, что для такого превращения
