Сербия. Полная история страны - Драган Стоянович
19 апреля 1867 года в Белградской крепости состоялась торжественная церемония передачи ключей от нее князю Михаилу. Этот день можно считать днем освобождения Сербии от османского ига, но не днем обретения независимости. Над крепостью продолжал реять красный османский флаг и продолжалась выплата дани, но, как говорится, если уж конь сбросил седока, то от седла он как-нибудь избавится — полная независимость находилась не расстоянии вытянутой руки. Самостоятельность Сербии подкреплялась покровительством России и союзническими договорами с Черногорией, Грецией и с Соединенными княжествами Молдавии и Валахии (будущей Румынией) — так был создан антиосманский Балканский союз.
Внутренняя же политика Михаила Обреновича оставляла желать лучшего (и это еще мягко сказано). В его правление в сербском обществе существовали две политические силы — «старые» уставобранители, впоследствии ставшие Консервативной партией, и «молодые» либералы, создавшие в 1867 году условно тайное общество — «Объединенную сербскую Омладину»[184]. Князь считал, что он нашел опору в консерваторах, но при этом пытался заигрывать с либералами, лавируя между Сциллой и Харибдой, причем делал он это крайне неуклюже. При правильном лавировании верховного правителя бывают довольны и левые, и правые, а вот Михаилом все были недовольны. Если добавить к этому значительное количество сторонников Карагеоргиевичей, которые ненавидели князя только из-за его принадлежности к роду Обреновичей, то остается только удивляться тому, что Михаил сумел просидеть на княжеском престоле без малого восемнадцать лет.
В апреле 1868 года, незадолго до своей трагической гибели, Михаил Обренович утратил последние остатки популярности в глазах своих подданных после роспуска Второго болгарского легиона[185], которому предстояло поднять антиосманское восстание в Болгарии. Формирование этого добровольческого легиона было начато в 1867 году в Белграде, там же добровольцы проходили военную подготовку. Несмотря на все противоречия между сербами и болгарами, которые не раз воевали между собой в древности, а потом продолжили делать это в ХХ веке, сербы горячо сочувствовали национально-освободительной борьбе болгарского народа и потому крайне негативно восприняли известие о роспуске легиона. Роспуск был вызван политическими причинами и не зависел от воли Михаила, но в народе считали, что князь предал национальные интересы сербов, отказавшись от идеи объединения южнославянских земель под властью независимой Сербии. Эта идея, выдвинутая одним из лидеров уставобранителей Илией Гарашанином, занимавшим при Михаиле должности премьер-министра и министра иностранных дел, была весьма популярна среди сербов (в мыслях всегда все лучше, чем наяву — попытка частичной реализации этого проекта в рамках Социалистической Федеративной Республики Югославия привела к утрате части сербской территории).
В 1868 году за участие в антиправительственном заговоре адвоката Любомир Радованович (либерал и «карагеоргиевец») был приговорен к одиннадцати годам заключения. Братья Любомира 29 мая 1868 года застрелили Михаила Обреновича возле его загородной резиденции, когда он ехал в карете на вокзал. Убийство выглядело как личная месть, но подозревали, что оно было организовано сторонниками Александра Карагеоргиевича (и ему даже пришлось отбыть за это заключение).
Детей у Михаила Обреновича не было, поэтому наследником престола стал его двоюродный племянник Милан[186], которого Михаил усыновил. Милан Обренович вошел в историю как первый король возрожденного Сербского королевства.
Глава пятая. Новое сербское королевство
От Герцеговинского восстания до Русско-турецкой войны 1877–1878 годов и ее последствий
9 июля 1875 года в Герцеговине началось антиосманское восстание, пусковым фактором которого стал грабеж турецкого каравана гайдуками. Князя Милана Обреновича это восстание застало, можно сказать, врасплох и на первых порах не вызвало у него интереса. Впрочем, даже османские власти поначалу расценивали события как небольшой локальный бунт гайдуков. Как сказал британский министр иностранных дел граф Дерби: «Это ужасное герцеговинское дело можно было бы уладить за неделю, если бы турки обладали должной энергией». Но сербская общественность активно выступила в поддержку восстания. Черногорцы требовали того же от своего князя Николая I Негоша. В конце июля в Сербии началось формирование отрядов добровольцев. В середине августа восстание перекинулось на Боснию.
12 августа 1875 года князя Милана, вернувшегося в Белград из Вены, встретила толпа добровольцев, скандировавшая лозунги «Да здравствует король сербский! Дай нам войну с турками!» Но при этом Вена, Лондон, Берлин, Париж и Петербург требовали нейтралитета Сербии. 7 октября 1875 года Министерству иностранных дел Сербии было вручено «Коллективное заявление дипломатических представителей европейских держав в Белграде сербскому правительству», в котором говорилось: «Представители Германии, Австро-Венгрии, Франции, Италии и России, держав, подписавших Парижский трактат[187], гарантов автономии Сербии, уполномочены настойчиво рекомендовать княжескому правительству воздержаться в интересах страны от всех мер, которые могли бы дать Порте[188] предлог объявить, что она атакована; им также поручено заявить, что, если сербское правительство допустит агрессивные действия против Порты, они не смогут использовать трактат 1856 года в целях предохранения княжества от турецкой оккупации».
Однако давление изнутри было сильнее давления извне. 30 июня 1876 года Сербия и Черногория объявили войну Османской империи. Сербской армией командовал русский генерал-лейтенант Михаил Григорьевич Черняев, а вместе с сербами сражалось более пяти тысяч русских волонтеров. В октябре стало ясно, что сербы потерпели поражение в этой кровопролитной войне. Положение спас русский император Александр II, к которому князь Милан обратился за помощью. 31 октября Османской империи был предъявлен ультиматум, требовавший срочного заключения двухмесячного перемирия с Сербией и Черногорией. Ультиматум был принят, и вокруг Балкан разгорелась очередная дипломатическая игра. Однако напряженность была слишком велика, и 24 апреля 1877 года Россия объявила войну Османской империи. Ставка делалась на внезапность и быстроту, которые позволили бы Александру II избежать вмешательства европейских держав, любыми путями стремившихся не допустить господства России на Балканах.
О роли Сербии в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов сказано много противоречивого, но историческая правда в том, что князь Милан Обренович и его премьер-министр, а также министр иностранных дел Йован Ристич (либерал) находились под влиянием Австро-Венгрии, но
