Александр Косарев - В поисках сокровищ Бонапарта. Русские клады французского императора
"Охрана обоза была слишком ничтожна, ее едва хватило на то, чтобы прикрыть только одну часть всей вереницы (скорее всего, прикрывали только двигающиеся в голове колонны фургоны с казной). Казаки ворвались туда, где не было вооруженных солдат, но скоро были обращены в бегство и в тот день уже не появлялись".
Вот что-то, кажется, начинает проясняться. Уж не это ли нападение, спланированное и организованное полковником Ланским, имела в виду наша генеральша? Уж слишком много фактов сходится здесь буквально в одну точку. Тут и изможденный обоз, тянущий из последних сил фургоны с кассой, и храбрецы итальянцы, грудью стоявшие на его охране и защите, и тот запомнившийся многим роковой момент, когда коалиционная армия уже начала рассыпаться, причем даже не на разрозненные подразделения, а просто на отдельных смертельно измученных людей, уже почти утративших веру в спасение. А тут еще и обрушившиеся на голову казаки!
Стало быть, именно здесь, в этом самом месте, расположенном в промежутке между деревнями Беница и Марково, произошло то знаменательное событие, о котором шла речь в самом начале главы. Скажем больше, участок поисков определен еще более точно. Ведь написано же, что атаке казаков обоз подвергся в тот момент, когда находился от Беницы на расстоянии примерно одной сухопутной мили (1,6 км). Именно здесь перепуганная охрана спешно зарывала подведомственные ценности, не рассчитывая отстоять их в схватке с превосходящими силами противника.
Известно, что после отражения сокрушительной казацкой атаки перевозивший ценности обоз все же сумел отойти в Беницу, где и заночевал. Это было 3-го, а 4 декабря туда же прибыла главная квартира императора, и Наполеон остался ночевать в имении графа Закаля. Авангард армии в ту ночь ночевал в Марково, а в Молодечно остался арьергард под командованием маршалов Нея и Виктора. Это объединенное одним желанием выжить хаотически перемешавшееся скопище военных и гражданских людей, едва передохнув в жуткую и холодную ночь с 4 на 5 декабря, тоже начинает выдвигаться вслед за мчащимся к границе Наполеоном. Отставать от основной массы войск нельзя, иначе — неминуемая смерть.
Вот что пишет в своих мемуарах граф Хохберг:
"В три часа утра 4 декабря мы двинулись к Молодечно, куда и прибыли к полудню, и неприятель нас не тревожил. В два часа после полудня неприятель атаковал дивизию Жирара. До самого вечера мы находились под сильной канонадой русских. Чтобы не вступать в бой, маршал Виктор велел нам выступать в полночь 5 декабря. Мы шли по большой дороге из Минска в Сморгонь. Ночью мы нагнали главный штаб итальянского Вице-короля, который еще не выступил дальше, и нам пришлось ждать на морозе, пока он не очистит квартиры. Затем нам сказали, что еще не продвинулись фургоны с трофеями, взятыми из Москвы, как, например, крест с Ивана Великого и другие вещи из Кремля. И мы опять должны были ждать. Обиднее всего, что часть этих вещей все равно погибла в непродолжительном по времени пути, а их остатки возле Вильно".
Бедные трофейщики и уцелевшие кассиры, видимо, никак не могли прийти в себя после атаки полка Ланского.
Утром 5 декабря Наполеон с главной квартирой выступил из Беницы в местечко Сморгонь, куда и прибыл в 2 часа пополудни. Мороз в те дни доходил до 20 градусов. Туда же выступил обоз с казной и остатками московских трофеев. А русские войска в тот день заняли Молодечно и преследовали арьергард до деревни Марково. В тот день они взяли в плен 2500 солдат и 30 офицеров, отбили у французов 24 орудия и 30 зарядных ящиков!
Вечером войска французского авангарда прибыли в Сморгонь, там же остановился и тот обоз, что вез казну всей армии. В 10 часов вечера Наполеон покинул армию и уже никаких приказов не отдавал. После Сморгони, начиная с 6 декабря, всякая дисциплина исчезла окончательно, теперь каждый заботился только о сохранении своей жизни.
Как мы уже говорили ранее, до Вильно дошел только один фургон с казной из сорока восьми, вышедших из Москвы. По некоторым сведениям, до столицы современной Литвы дотащился лишь небольшой обозик с остатками захваченных в России трофеев. Большая же их часть была ранее либо отбита казаками, либо захоронена.
Теперь подведем некоторый итог нашим предварительным изысканиям. Начали мы с невразумительной просьбы некоей малоизвестной генеральши, а закончили тем, что с большой точностью установили место, где 3 декабря 1812 года были закопаны как минимум 7 бочонков золотых наполеондоров.
Но что-то подсказывает нам, что одними этими бочонками дело не обошлось. Угроза полного разгрома и пленения была слишком велика, и французы вкупе с итальянцами спешно прятали все, что ни попадя. Этим делом занимались все, кто на тот момент мог держать в руках лом или лопату. Возможно, что некоторую часть спрятанного в тот день имущества потом смогли извлечь, но в том хаосе, который творился во время удалой казацкой атаки, о многом из спрятанного могли впоследствии просто не вспомнить, или в пылу скоротечной битвы попросту затоптать место захоронения.
4 декабря
"4 декабря. Мы выходим в 9 часов утра на Молодечно, и в половине четвертого останавливаемся в Виннице (ошибочное написание названия, правильное — Беница) — маленьком городке. Мы размещаемся в очень красивом барском доме, хорошо меблированном; есть там бильярд и мы на нем играем. Казаки захватили троих из моих лошадей и вещи. Из меховых (вещей) у меня остается лишь женская лисья шуба служащая, мне одеялом.
Идет снег; холод слишком силен для верховой езды. Целый день я шел пешком в моих продырявленных сапогах. Солдаты больше не едят лошадей. Скот имеется в достаточном количестве; начинают выдавать провиант. В амбарах поместья мы находим муку, горох, картофель, крупу: все это выдают гвардии и нашим людям".
Наполеон ночует в имении графа Закаля в местечке Беница.
"Сегодня утром Наполеон приказал Виктору собрать всех отставших и затем присоединиться к другим солдатам. Авангард должен направиться в Марково, а Нею предписано ожидать здесь прибытия Виктора.
В 9 утра квартиру Наполеона перенесли в Беницу, а ночью (с 4-го по 5-е) передовые части нашей армии и главная часть первого отряда двинутся в Сморгонь".
5 декабря
"В сей день французы потеряли: 24 орудия, 30 зарядных ящиков, брошенных на дороге до Марково, и 2500 человек пленных".
"В ночь с 5-го на 6-е из Молодечно выступил граф Хоберг с двумя батальонами общей численностью 400 человек. Этой же ночью они нагнали главный штаб Вице-короля, который еще не выступил дальше (из Беницы) им сказали, что еще не продвинулись фургоны с трофеями, взятыми из Москвы, как, например крест с Ивана Великого и другие вещи из Кремля. Обиднее всего, что часть этих вещей все равно погибла в непродолжительное время в пути, а их остаток около Вильно".
"5 декабря. Выходим в 9 часов утра и в 2 часа приходим в Сморгонь. Мороз стоит, по крайней мере, 20 градусов. На этот раз весь путь я совершаю пешком. Моя конюшня состоит из 3-х кляч. Они мне не очень нужны; я предпочитаю идти пешком. Я очень рад, что помещаюсь в скверной крестьянской избе, где есть печь вместо камина; мы разделяем ее с нашими людьми.
Император помещается в барском доме (князя Огинского). Перед отъездом (имеется в виду последние мгновения пребывания Наполеона в армии) император выдал каждому из своих адъютантов по 30 000 франков золотом и по 6000 каждому из офицеров-ординарцев. С собой он взял бочонок с монетами 50 000 франков".
Маленькое дополнение к последней фразе. Вот уж не везет, так не везет. Даже эти 50 000 были в спешке бегства забыты Наполеоном и его спутниками на очередной почтовой станции. Но это так, к слову Вернемся к деньгам, оставленным в войсках. 30 000 франков — это совсем немало — 23,5 кг золота! Стало быть, было из каких запасов раздавать такие щедрые подарки. Но столько получили простые адъютанты.
Интересно бы выяснить, сколько было выдано на непредвиденные расходы маршалам и генералам?
Из этого факта делаем однозначный вывод о том, что именно с 5 декабря и именно в Сморгони начался процесс децентрализации войсковых касс. Видимо, положение с лошадьми и дисциплиной в армии было просто критическое, несмотря на то, что снабжение войск продовольствием и фуражом несколько улучшилось.
Далее войска французской армии двигались по следующему маршруту: Сморгонь — Ошмяны — Медники — Вильно — Еве — Жижморы — Ковно. И на этом пути их по-прежнему ожидали поражения и потери.
"В 7 часов вечера 5 декабря император уехал в своей дорожной карете, вместе с Коленкуром. На козлах сидел капитан польских гвардейских уланов Вансович, служивший ему переводчиком, и мамелюк Рустам. Генералы Мутон и Дюрок следовали за ним в санях. Они направились в Вильно, с небольшим конвоем неаполитанского кавалерийского отряда под командой герцога Рока Романа".
