Галина Петреченко - Рюрик
Бэрин, видя, как основательно готовятся его соплеменники к решающему бою, мучился сомнениями, появившимися уже в момент прибытия дозорных с худой вестью.
"Похоже, не по своей воле викинги прибыли сюда", - подумал верховный жрец и еще раз переспросил дозор-ных:
- Правда ли, что норманны думу думают, куда сперва идти?
В ответ он услышал то, что и ожидал: "Думают!"
"Ну, раз думают, значит, их кто-то уговорил опробовать Рюрикову Ладогу... Но кто? Вадим?.. Не слишком ли много для новгородского князя? Неужели... Гостомысл?.. - Бэрин ахнул про себя, но, вдумавшись в положение новгородского посадника и главы союза северных словен, понял, что сии гости пожаловали сюда не без его ведома. - Но зачем? - лихорадочно думал жрец. Чужими руками?! Вот для них теперь главное! - догадался Бэрин, но тут же опроверг свое доказательство: - Но ведь и Гостомысл и Вадим наверняка знают, что теперь, с объединенными силами да еще и в такой крепости, Рюрик неуязвим! - Бэрин замотал длинноволосой головой из стороны в сторону. - Нет! Здесь что-то не то,- бормотал он по-стариковски и ходил осторожными шагами по крепости, боясь быть помехой озабоченным и рьяно готовящимся отбить штурм соплеменникам. - А-а! - радостно воскликнул он, додумавшись наконец до истины, как ему показалось. - Наверное, это Вадим уговорил Гостомысла опробовать Рюрикову крепость через норманнов, а этот толстый тюфяк решил ему не мешать, так как бесполезно мешать молодому, сильному воину, чувствующему родные стены за спиной. Итак! - обрадовался жрец. - У них до сих пор ладу нет, но не это главное. Главное то, что Гостомысл хочет ткнуть Вадима носом в крепкие стены нашей Ладоги и тем самым усмирить его, - догадался наконец Бэрин, но понял, что от этой догадки ни ему, ни Рюрику не сладко. - Все равно будет бой, - разозлился жрец, - снова прольется кровь и, не приведи Святовит, могут погибнуть и соплеменники..."
- Ты о чем призадумался, наш любимый верховный жрец? - спросил, остановившись впопыхах перед ним, Дагар, и хотел было уже дальше бежать, не слушая ответа, но внимательно вгляделся в озабоченное лицо Бэрина и еще раз спросил: - О чем, а?
Бэрин пожал плечами. "Смущать их моими бреднями? Зачем? Что это им даст?" - досадовал он на самого себя и залюбовался ладным, загорелым меченосцем.
- Как там жены князя, надежно укрыты? - как бы невзначай спросил Дагар, но от проницательного взора Бэрина никому еще не удавалось скрыть свою хитрость.
Бэрин прикинулся простачком и добросовестно стал перечислять:
- Руцина с Рюриковной в первом отсеке, Хетта - во втором, а Эфанда - в третьем отсеке дома.
- Пищи, воды - всего вдоволь? - пряча волнение, спросил Дагар.
- Да, - протянул Бэрин. - Я сам проследил за всем, - добродушно пояснил он и пожалел знатного военачальника.
- Ну раз ты, то я спокоен, - проговорил Дагар и зарделся.
- Раз ты спокоен, то Рюрик и подавно! - выручил его Бэрин и вида не подал, что все знает, понимает и не осуждает воина. Чего греха таить, Руцина ведь не старуха, чтобы замыкаться от мужчин, коль Рюрик любит другую. А по всем правилам бытия рарогов отвергнутая, но неизгнанная жена князя могла испросить у совета жрецов дозволения иметь наложника. Здоровье княгинь было предметом особой заботы, если они имели, детей от князя. Руцина же не нуждалась в разрешении. Она была любима!
Бэрин посмотрел на знатного меченосца с грустью и нерешительно потребовал:
- Беги к Рюрику! Он небось ждет тебя у своих хитрых стен!
- Я-то да, побегу, - пытаясь все же скрыть смущение, ответил Дагар и ласково потребовал: - А вот ты иди в дом. Не то смотри, какие бревна вой носят наверх. (В это время им пришлось посторониться и пропустить идущих с огромным бревном и железными крюками дружинников.) Не приведи бог, ударят кто за нас тогда Святовиту молиться будет? - мягко, почти ласково спросил Дагар и настойчиво напомнил: - Тебе же еще перед воинами речь держать! Иди в дом, Бэрин!
- Речь у меня будет краткой, - заверил жрец, беспокойно оглядываясь по сторонам, - а вот испытание коня я вам сегодня устрою.
Дагар вскинул голову. Что-то обнадеживающее прозвучало в последнем обещании жреца. Такое бывало редко за последние два года.
"Что может быть сильнее, чем уверенное чутье жреца?" - подумал меченосец и радостно улыбнулся.
- Ты уверен в благополучном исходе испытания? - тихо спросил он, пытаясь по глазам жреца узнать правду.
- Да, - просто ответил Бэрин, не отводя спокойного взгляда от заинтересованного, пытливого взора военачальника.
- Это хорошо, - обрадовался Дагар и спохватился: - Ну, я побегу. А ты в дом! Слышишь, Бэрин? - крикнул он, уже убегая в сторону крепости.
Бэрин помахал ему рукой, посмотрел вслед, подосадовал, что не может уже вот так ловко и быстро бегать, вздохнул, одернул обрядовое одеяние и пошел искать Рюрика, спрашивая всех по пути, где можно найти князя.
- Да вот он, - крикнул один из дружинников, указывая на Рюрика, помогающего закрепить огромный железный крюк в стенном отверстии крепости. Князь был высоко на помосте.
- А-а! Бэрин! - оглянулся на него вспотевший Рюрик. - Не подходи сюда! Здесь опасно! - крикнул он. - Жди меня там, внизу! Мы сейчас крюк испытывать будем! - Рюрик осторожно передал дружиннику рычажное устройство на треноге и ловко спустился вниз. - Давай! - скомандовал он смекалистому гриденю и махнул рукой к себе. - Крути!
Бэрин раскрыл рот от удивления. Из узких расщелин вылез сначала один, затем другой и третий круторогий крюк, угрожая зацепить любого, кто приблизится к стене крепости.
- Ну, как? - спросил его довольный Рюрик.
- И внушительно и страшно! - отметил потрясенный жрец. - Это Ярмерик с Абрамом такие крюки смастерили? - удивленно спросил он и заметил, как Рюрик недоуменно повел плечом, как бы говоря: "Не только они, здесь многие поломали головы!" Жрец оглядел счастливого в эту минуту князя и тут же спросил его: - А спина твоя как? Ничего не чувствует?
Рюрик перестал улыбаться. Да, с тех пор, как в княжеской сустуге зашито ячменное зерно, его больше не преследовало омерзительное ощущение, будто кто-то примеривается к его спине секирой. Но начались сновидения - одно кошмарнее другого. "А вот говорить ли об этом жрецу, - подумал князь и посмотрел на Бэрина. - Как было бы хорошо! Я отвлекся здесь, наверху, от мрака, томящего мою душу... - подумал Рюрик, но злой досады к жрецу не испытывал. - Я не хочу вникать в тот мир, в котором ты плаваешь, как рыба в воде", - хотел было сказать князь, но что-то остановило его. Он вздохнул, вытер пот со лба и хрипло проговорил:
- Да, спина теперь меня не беспокоит.
- А что... беспокоит? - Жрец сразу понял его. - Сны, - сдался Рюрик и уныло вздохнул. - Я так не хотел говорить тебе об этом, - горько сознался он.
- Почему? - испуганно спросил Бэрин. - Ты не хочешь доверяться мне? Он отвел Рюрика от стены. Там, наверху, прикреплялись бревна для сбрасывания на врага. Одно бревно грозило вот-вот сорваться: дружинники устали и едва удержали его.
- Да нет, - печально ответил Рюрик, отходя в безопасное место вслед за жрецом. - Понимаешь, Бэрин, я устал от этого довлеющего мрака. Я знаю, что они не остановятся ни перед чем. Не заклинания, так заговоры... Я не хочу об этом думать! - горячо прошептал он. - Я хочу прожить пусть короткую жизнь, но не оглядываясь и не ежась. Я хочу дышать полной грудью! Я хочу быть князем, Бэрин, а не жертвой волхвов моих врагов! - с досадой воскликнул Рюрик и отвернулся от жреца.
Как Бэрин любил, как жалел в эту минуту гордого, но хлебнувшего уже столько горя князя! Как ему хотелось опекать его, этого несчастного и безнадежно обреченного рикса. Бэрин протянул руку, дотронулся до плеча Рюрика и очень тихо сказал:
- Я всегда с тобой, князь! Но... это значит, что ты всегда должен рассказывать мне о... обо всем! Хорошо? - ласково спросил он, глядя в спину Рюрику.
Рюрик поморщился. "Опять ты за свое, Бэрин", - недовольно подумал он и передернул плечами. Но, повернувшись к жрецу, увидел столько сочувствия и сопереживания в глазах друида солнца, страдальческое их выражение окончательно смутило Рюрика. Он глубоко вздохнул и еле выдавил из себя:
- Хорошо, Бэрин. Но... ты бы лучше своего коня нам попытал! - уже бодрее предложил он.
- И попытаю! Нынче же вечером! - Жрец с радостью подхватил разговор. Но он прекрасно понимал, что Рюрику сейчас нельзя тратить время на беседы, а потому перебил сам себя: - Ну, я пойду, сынок.
Бэрин отошел от князя, решив зайти к Эфанде и выяснить, какие сны не дают покоя их риксу...
А младшая жена князя рарогов в это время занималась сушкой трав весеннего сбора. Небольшими аккуратными пучками висели на северной стене клети веточки белокудренника, полыни, наперстянки, диоскории, астрагала, цветы рябины и шиповника, распространяя в жилище княгини удивительный аромат разнотравья. Бэрин широко распахнул дверь клети и шумно вдохнул пряный запах.
