Джек Уэзерфорд - Чингисхан и рождение современного мира
Хулагу послал свои христианские отряды на разграбление города, но они обнаружили, что многие люди не выполнили приказ хана и прятались в своих домах. За неподчинение приказу они были убиты на месте. Монголы освободили от разграбления церкви и собственность христиан, а Хулегу подарил один из дворцов халифа Католикосу Макихе. Христиане Багдада присоединились к своим единоверцам в разграблении города и избиении мусульман. Века ненависти и гнева пролились полной чашей, когда они оскверняли и разрушали мечети, а многие из них превращали в церкви.
Христиане радовались и ликовали по всем землям Аббасидов. Армянский летописец описывает эту радость: «Пять сотен и еще пятнадцать лет прошли со времени основания города. Высоко он вознесся и как ненасытная пиявка поглощал все соки мира. Но теперь он отдал назад все, что было им проглочено». Теперь Багдад «был наказан за все кровь, что он пролил, и за все зло, что он причинил; мера беззакония его исполнилась». Разграбление длилось семнадцать дней. В это время захватчики случайно или намеренно подожгли город.
Хулагу позволил христианам разрушить гробницы рода Аббасидов, а затем призвал пленного халифа в свой лагерь за городом. Согласно армянскому историку Григору из Алканца Хулагу продержал его три дня без пищи и питья, а затем привел его к груде золота и других сокровищ, вынесенных из города. Он указал на нее и приказал халифу есть золото. Когда тот не сказал, что не может, Хулагу отчитал его за жадность, которая принудила халифа накапливать богатства, вместо того чтобы собрать для собственной защиты сильную армию. Затем он приговорил халифа и всех его потомков мужского пола к смерти, но в знак уважения к высокому положению позволил казнить их как монголов — без пролития крови. Источники расходятся в описании способа казни, видимо, их зашили в ковры или мешки и забили ногами или затоптали конями до смерти.
Всего за два года монгольская армия совершила то, что за двести лет непрерывных усилий не смогли сделать европейские крестоносцы и восточные турки-сельджуки, — они захватили сердце арабского мира. Немусульманские войска больше никогда не покоряли Багдад и Ирак вплоть до появления американских и британских сил в 2003 году.
Пока монголы побеждали арабов, крестоносцы, засевшие в нескольких небольших городах и замках по берегам Средиземного моря, с опаской наблюдали за ними. После падения Багдада они решили, что могут объединиться с монголами и получить свою часть славы и добычи. Когда монгольская армия покинула Багдад и двинулась дальше на запад, рыцарь Боэмунд, князь Антиохийский, двинул свои войска на Дамаск со стороны моря. Точно так же султан сельджуков послал из Анатолии свою армию на помощь монголам.
Дамаск покорился добровольно и, таким образом, спас себя от судьбы, постигшей Багдад. Вскоре монгольские воины второй раз вышли на побережье Средиземного моря. Восемнадцатью годами ранее, в 1241 году, монголы хана Батыя вышли к морю через Европу, теперь они приблизились со стороны Азии. За семь лет Хулагу завоевал и покорил все земли на расстоянии почти четырех тысяч миль от Каракорума. Этот поход увеличил число подданных империи на несколько миллионов за счет арабов, турков, курдов и персов.
За шесть веков существования ислама эта религия широко распространилась по Ближнему Востоку, но никогда еще столько мусульманских земель не попадало в руки язычников. Четыре десятилетия между завоеванием Бухары Чингисханом и падением Багдада стали самой черной страницей в истории исламского мира. Крестоносцы смогли закрепиться только в нескольких портовых городах и княжествах, зато монголы завоевали все мусульманские царства от Инда од Средиземного моря. Они покорили почти все мусульманские земли в Азии; свободными от них остались только Аравийский полуостров и Северная Африка.
Торжеству христиан не было предела. Армянские летописи сообщают апокрифическую историю, которая больше иллюстрирует христианское презрение и ненависть к мусульманам, чем то, что на самом деле делали монголы. Согласно этой истории после покорения арабов монголы выписали из Армении сто тысяч поросят и распределили по две сотни в каждый арабский город. Они якобы потребовали, чтобы мусульмане держали свиней в центре своих городов, заботились о них, регулярно кормили миндалем и финиками, и мыли с мылом каждую субботу. Историк утверждает, что монголы потребовали, чтобы все арабы ели свинину и отрубали голову всякому, кто отказывался.
Казалось, что монгольская империя сейчас поглотит все мусульманские страны, но на самом деле монголы уже покорили все, что могли на Западе. В этом направлении империя больше не разрасталась. Из Египта выступила армия рабов-мамлюков, большинство из которых были приобретены у итальянских купцов, то есть происходили из тех кипчаков и русичей, которых продавали в рабство монголы хана Бату. Они столкнулись с передовыми монгольскими подразделениями неподалеку от местечка Айн аль-Джалут или Голиафовых Источников возле моря Галилейского в современном Израиле. Ранним утром 3 сентября 1260, год спустя после смерти хана Мункэ, мамлюки одержали над монголами победу. Империя достигла своей западной границы.
По сравнению с победами и завоеваниями Хулагу на Ближнем Востоке успехи его брата Хубилая в борьбе против Южной Сун оставались весьма умеренными. Исполнению планов монголов на востоке мешало отсутствие у Хубилая заметного военного опыта. В отличие от братьев, которые сражались в Европе и на Ближнем Востоке, Хубилай провел большую часть жизни в монгольских землях к югу от Гоби. Там он держал двор более пышный и благородный, чем даже в Каракоруме. Войнам и битвам он предпочитал пиры и увеселения. Он растолстел да еще и страдал от подагры, что, несомненно, не добавляло ему привлекательности в качестве военного предводителя на боевом коне. Получив приказ от брата, хана Мункэ, Хубилай начал вести открытые приготовления к войне, но его армия достигла только довольно скромных успехов в войнах против пограничных с Сун княжеств на западе Китая. Хубилай продвигался очень медленно. В дополнение к трудностям, которые возникли с расширением на юг, у него было множество тружностей с управлением уже подчиненных ему земель: их разрывала религиозная рознь. Буддисты и даосисты вовсю боролись между собой и мешали хану готовиться к войне.
Вместо того, чтобы посылать в Каракорум вести о победах и караваны захваченных богатств, Хубилай посылал одно за другим письма с извинениями за задержки и описания неожиданно возникших осложнений. Ученые, благорасположенные к Хубилаю, объясняют это тем, что он был зрелым и благоразумным политиком и хотел действовать с осторожностью и в полном порядке, а не спонтанно, прекрасно сочетая монгольские и китайские стратегические и тактические приемы. Другие считают, что он был просто лишен обычного монгольского военного таланта, а неудач ему удалось избежать только благодаря общему импульсу монгольского нашествия и военному превосходству его воинов и военачальников.
Хан Мункэ был сильно разочарован. Он отправил особых людей расследовать все дела связанные с военным походом Хубилая.
Эти чиновники обнаружили достаточно доказательств коррупции и мошенничества при дворе Хубилая и казнили многих его приближенных, а также лишили его самого многих финансовых прерогатив и обязанностей. Следователи вели себя примерно так же, как и когда проводили чистку в клане Удегея, и казалось, что не только власть, но и сама жизнь Хубилая стоит сейчас на кону.
Мункэ призвал Хубилая в Каракорум, официально, чтобы разобраться с путаницей в налогообложении и других финансовых вопросах, а на самом деле, чтобы спросить с него за все, а особенно за отсутствие военных успехов в войне против Сун. Некоторые советники рекомендовали Хубилаю воспротивится желанию брата, но он не послушал их и приехал в столицу, а там отдался на милость своего старшего брата. Хубилай униженно просил прощения и клялся в верности.
Он разжалобил Мункэ и тот открыто простил его и примирился с ним. Тем не менее, это мало помогло разрешить конфликт между ними и еще меньше — добиться успеха в завоевании земель династии Сун. Раздосадованному Мункэ пришлось придумать новый план.
Осенью 1257 года, когда войска Хулагу двигались к Багдаду, Хан Мункэ собрал небольшой семейный курултай в долине Хорхонаг на реке Онон, неподалеку от священной горы Бурхан Халдун. Там ему стало ясно — или, во всяком случае, он ясно объяснил это родичам — что ему придется вести кампанию против сунского Китая самому. Хан Мункэ много воевал в европейских походах, и учился военному делу у самого заслуженного монгольского военачальника Субэдея. После смерти его учителя в 1256 году он был, наверное, самым лучшим монгольским военным лидером в империи. На время своего отсутствия по военным делам он доверил управление империей и заботу о своих детях своему младшему брату Арик-Буге. Хан Мункэ приказал Хубилаю возвратиться в свои земли и положить конец религиозной распре между буддистскими и даосскими монахами.
