Александр Попов - Полная история ислама и арабских завоеваний
Помимо бурного развития культуры в годы правления Харуна очень сильно развивалась и торговля, а мусульманские купцы были известны от Китая до Восточной Африки. Именно к этой известности относят многие историки и легенду об обмене подарками между Харуном и Карлом Великим и предоставление последнему особых прав в Иерусалиме. Никаких упоминаний этих прав и подарков в арабских источниках нет, так что, скорее всего, это просто легенды, придуманные франками, или, как говорят сегодня, пиар.
Но, несомненно, главной политической ошибкой Харуна стало разделение власти между своими наследниками, сыновьями от разных жен – аль-Мамуном и аль-Амином. После смерти Харуна это привело к кровопролитной гражданской войне, а халифат перестал быть единым государством, расколовшись на множество мелких провинций, где власть «повелителя правоверных» признавали лишь номинально.
Идеальный правитель – это миф?
Харун вошел в историю как идеальный правитель. Увы, мы часто сталкиваемся с тем, что народная память, создавая легенду, мало обращает внимания на факты и подлинные события. То же произошло и с Харуном.
Цельная личность, предстающая перед нами в сказках, имеет мало общего с реальным образом шестого аббасидского халифа. В легендах нет ни слова ни о восхождении Харуна на трон, ни о том, что к фактической власти он долгое время не имел практически никакого отношения, ни о многочисленных восстаниях, которые расшатали устои мусульманской государственности, ни даже об успешных военных походах, которые он весьма любил.
Не упоминается и то, что сначала халиф отдал свою власть Бармакидам, а потом коварно и жестоко расправился с ними. Легенды, кстати, хвалят Бармакидов, осторожно обходя бесславный и для них, и для халифа конец. С полным пониманием, впрочем, относясь к капризам и деспотизму халифа – в Средние века такое поведение было нормой.
Многие легенды описывают личную заинтересованность Харуна в судьбе отдельного простого человека, его участие в делах багдадских купцов, ремесленников, поэтов и музыкантов, забывая о том, что в Багдаде халиф мало того что практически не жил, так еще и питал к нему неприязнь.
Вряд ли такой любитель роскоши, каким представляют историки халифа, мог бродить, ища развлечений, по ночному Багдаду со своим верным визирем Джафаром и телохранителем-палачом Масруром, переодетым в нищенские лохмотья.
Что интересно, в легендах Джафар выступает как отрицательный персонаж – нелюбимый народом чиновник-функционер и послушный исполнитель воли халифа, а не как одна из влиятельнейших персон в управлении халифатом, которой он, несомненно, являлся.
Что ж, народ мечтал об идеальном – добром и всемогущем – правителе и получил его – хотя бы в качестве персонажа легенд.
ГЛАВА 13. ТЯЖЕЛЫЕ ВРЕМЕНА
«Толедская ночь»
В конце VIII или начале IX века (даты тут называются историками самые разные – это и 797, 803, 807, 806 и 812 годы) произошло первое крупное восстание жителей Толедо, во время которого был убит вали города Юсуф-бен-Амрюк, прославившийся своей жестокостью. Толедо, бывшая вестготская столица Испании, долгое время была источником различных проблем для Кордовского халифата. Жители Толедо никак не могли смириться с тем, что их город больше не столица, и вынашивали многочисленные планы против властителей Андалузии.
Эмир аль-Хакам I отправил в Толедо своего сына, или, как считают некоторые историки, наместника из числа перешедших в ислам вестготских аристократов. Впрочем, еще одна версия говорит о том, что по его собственной просьбе в город был послан отец убитого, Амрюк-аль-Льериди, и она, пожалуй, наиболее точно отражает события.
Приехавший не стал наказывать толедцев за бунт и стал править ими практически с отеческой нежностью. Через некоторое время в Толедо прибыл отряд во главе с наследником эмира, будущим Абдеррахманом II, следовавший в Сарагосу. Отряд был размещен во дворце Галиана, над рекой Тахо. В честь прибывшего принца Амрюк устроил роскошный пир, на который были приглашены представители знатных толедских семей (числом, по разным данным, от 400 до 1500, в том числе и арабы).
Гостей впускали поодиночке, проводили во внутренний двор замка и обезглавливали. Тела бросали в заранее приготовленную глубокую яму, вырытую посередине двора.
– Сын мой, теперь можешь упокоиться с миром, ибо ты отомщен! – сказал якобы Амрюк, выставляя головы убитых на зубцах своей крепости.
Абдеррахман, шокированный таким массовым и вероломным убийством и недовольный тем, что послужил своеобразной приманкой, ничего предпринимать не стал и проследовал дальше в Сарагосу.
Жители Толедо и сегодня могут показать место, где происходило это событие: дворец находился в квартале, называемом Монтичель, и сейчас на этом месте проходит бульвар Святого Христофора.
Выражение «Толедская ночь» стала в Испании пословицей, означающей внезапное очень плохое событие, вероломство и предательство.
Понятно, что жители Толедо надолго утратили не только бунтарские настроения, но и тех лидеров, которые могли бы поддерживать город на уровне «второй столицы».
Воцарение аль-Амина
В соответствии с волей халифа Харуна аль-Рашида, его сын аль-Амин, матерью которого была кузина Харуна Зубайда, был провозглашен его преемником в Багдаде в 809 году, но его другой сын, аль-Мамун, наместник Хорасана с 808 года, не хотел с этим мириться.
Противостояние между братьями достигло максимума в 811 году, когда аль-Мамун, во главе хорасанской армии, двинулся на Багдад. Аль-Амин выслал ему навстречу 50-тысячную армию, но она была разбита около Рея (город в Персии, недалеко от Тегерана). Вслед за этим Багдад был подвергнут осаде, которой руководил Тахир ибн Хусейн, начавшейся в сентябре 812 года и длившейся почти год. Современники вспоминали это время с ужасом, говоря, что это была самая жестокая осада в истории ислама. Под стенами Багдада бились даже не единоверцы, а – братья. Городу были нанесены множественные разрушения, а 37-летний халиф аль-Амин был убит. Аль-Амин, никак не успевший себя проявить, фигурирует в истории как последний халиф из династии Аббасидов, рожденный арабкой, и, судя по намекам историков, наделенный ею гомосексуальными наклонностями. Именно благодаря ему, как утверждают легенды, пошла мода одевать красивых девушек в одежду мальчиков-пажей, которая прижилась на всей территории халифата в домах богатых людей. Впрочем, начал одевал девушек пажами отнюдь не аль-Амин, а его мать, Зубайда, пытавшаяся таким образом отучить сына от пагубной привычки. Говорят, ей это вполне удалось.
Аль-Мамун остался в истории как великий покровитель искусств и наук, не посрамивший в этом своего отца, но как весьма слабый политик. Именно в правление аль-Мамуна в халифате начинает широко использоваться индийская цифровая система, позже получившая название арабской.
В 830 или 832 году аль-Мамун основал в Багдаде Дом мудрости (Байт аль-хикма), который являлся прообразом университета и который стал местом концентрации научных и духовных идей, а также собранием выдающихся ученых со всех концов халифата (вскоре началось критическое осмысление наук и знаний других цивилизаций, и мусульмане погрузились в напряженные дискуссии). В Доме мудрости расположились богатая библиотека, академия, переводческое отделение (манускрипты для переводов выписывались изо всех концов халифата и даже из Византии) и множество астрономических обсерваторий. Трудившиеся в нем ученые христиане и мусульмане из различных частей государства получали жалованье.
Свою резиденцию аль-Мамун оставил в столице Хорасана Мерве, перебравшись в Багдад лишь в 819 году. В этот период продолжались восстания различных, в том числе и шиитских групп в Мекке, Медине и самом Ираке, а в халифате царил полный хаос.
Несмотря на протесты ортодоксального суннитского духовенства, аль-Мамут принимает на себя титул шиитского имама. Это можно объяснить благодарностью шиитов, которые во многом поддержали его поход на брата. Также аль-Мамун издает распоряжение, чтобы шариатские судьи и ученые клирики исходили из того, что Коран сотворен, то есть приспособлен к конкретному времени и конкретному месту, а не представляет собой вечное и не подлежащее изменениям послание Аллаха. Своим визирем он делает аль-Фатха ибн Сахла, перса и зороастрийца. Из-за подобных нововведений вспыхивают мятежи в Куфе и Басре, а хариджиты поднимают восстание в Хорасане. Аль-Мамун в ответ вводит михну, некое подобие европейской инквизиции, когда все богословы были обязаны пройти испытание (именно так, кстати, и переводится слово «михна» – испытание). Многие видные исламские богословы оказываются в заключении, а наиболее известной жертвой михны становится известный теолог-традиционалист Ахмад ибн Ханбал, основатель ханбалитской школы права, который отстаивал предвечность Корана, за что был подвергнут бичеванию и заключению в тюрьму. Впервые в истории ислама имело место притеснение, причем с официального благословения, на теологической почве.
