Н Пигулевская - Византия на путях в Индию
Авраам бар Еупорос, посланный Юстином, вместе с Симеоном Бетаршамским выехал двадцатого числа месяца Кануна второго 835 г., т. е. 20 января 524 г., из Хирты Наамановой ввиду того, что они не застали в ней царя Мундара, расположившегося в лагере далеко от города. Через 10 дней пути по пустыне на восток они достигли лагеря царя, расположенного против "гор, называемых Дахла, а на арабском языке Рамлах".138
Приехавшие не успели вступить в лагерь, как к ним подступили "арабы-язычники и маадеи", т. е. арабы племени маадеев, которые обидели и оскорбили их своими речами. "Они сказали нам: Что вы можете сделать? Вот ваш Христос изгнан от ромеев, персов и химьяритов!" - жалуется Симеон Бетаршамский.139 Эти слова имели оскорбительный смысл потому, что они указывали на преследования, которым подвергались от времени до времени монофизиты в Византии и Иране. И Химьяр находился под влиянием монофизитства, которым была охвачена и Абиссиния, поддерживавшая связи с монофизитским Египтом (особенно Александрией).
Навстречу Аврааму и Симеону вслед за тем вышел "посол царя химьяритов к Мундарю, царю Хирты", который привез от него "полное гордости письмо".140 Характеристика этого документа была уже приведена выше, как было отмечено и то, что не все его части автентичны. Но какая-то часть его, содержавшая данные, которые известны и по другим источникам, соответствовала сообщаемым ими фактам, как это ясно из сравнения. Письмо это читалось вслух, не только в присутствии различных лиц, прибывших к Мундару из других государств,141 но и в присутствии войска арабского, находившегося с Мундаром в лагере.
"Когда мы прибыли туда, - пишет Симеон, - он [Мундар] собрал свое войско и прочел пред ним послание, а посол рассказал, как убивали христиан и как они были гонимы у химьяритов".142
Как говорит распространенный текст послания Симеона, Мундар после чтения письма разгневался и позвал "всех знатных христиан своей державы" ( ) и обратился к ним со словами: "Вот вы слышали, что случилось? Отрекайтесь теперь от Христа, потому что я не лучше, чем цари, преследующие христиан".143
Но Мундару резко возразил один из этих знатных: "Не подобает тебе говорить так, царь, не в твои годы стали мы христианами, что ты советуешь нам покинуть Христа и отречься от нашего христианства, потому что мы христиане, как и наши отцы, и отцы наших отцов".144 В Хирте были, следовательно, лица, которые были связаны с христианскими кругами Ближнего Востока. Возмущенный возражениями, Мундар ответил: "Ты осмеливаешься говорить передо мною?". Но демократические начала в арабском войске жили, и родовые связи имели еще очень большое значение, поэтому Мундар получил отпор. "Из-за страха Божия я не боюсь говорить, ибо меч мой не короче, чем [мечи] других, и я не боюсь биться до смерти",145 - ответил ему этот знатный муж. Царь лахмидов не мог принять против него мер "из-за его рода" (), т. е. опасаясь сильного рода, который постоял бы за своего представителя, а также потому, что он был "знатный, известный и храбрый в бою".146
Войско лахмидов могло, следовательно, и не оказать поддержки Мундару, и он не решился действовать круто, в соответствии с пожеланиями Масрука Зу Нуваса, хотя ему и были обещаны этим последним три тысячи динариев за поддержку.147
В Хирту Нааманову Симеон возвратился в "первую субботу поста", т. е. в конце февраля или в начале марта того же года, и здесь он застал посла, который только что прибыл из Неджрана, куда он был специально послан из Хирты, для получения более точной информации относительно всего случившегося в Неджране. Рассказ этого посла был устным источником, использованным Симеоном.
Таким образом, связь между Химьяром и Хиртой была живой и постоянно поддерживалась ввиду общих интересов. Не безинтересно и то, что в государстве лахмидов нашли возможным вести спор представители несториан и монофизитов, с тем чтобы склонить арабов в ту или другую сторону, к несторианско-иранской или монофизитско-византийской ориентации. Монофизитство было распространено, главным образом, в восточных провинциях Византии. В горячем спора каждая сторона отстаивала свою точку зрения, и не случайно несторианину Силе ставили в упрек, что он старался понравиться "язычникам и иудеям".148
Византийскому послу Аврааму все же удалось заключить мир с Мундаром. От него в Константинополе узнали или получили подтверждение сведений относительно уничтожения кушитских войск в Химьяре, христиан и той химьяритской верхушки, которая действовала в интересах Абиссинии, признав ее господство.
Юстин I обратился с письмом к Элесбоа (Калебу), царю Абиссинии, считая необходимым побудить его к военным действиям. Византия несла тяжелый урон с утерей торгового пути и считала необходимым обещать Абиссинии свою поддержку в ее выступлении против нового царя Химьяра, без которой Элесбоа, видимо, не решался действовать. Во всяком случае и к Тимофею, монофизитскому епископу Александрии,149 с которым была связана церковь Абиссинии, Юстин обратился с просьбой написать и поддержать его обращение к Элесбоа. Политические соображения заставляли императора не принимать административных мер против монофизитов, и потому монофизит Тимофей сохранил епископскую кафедру и мог быть использован как его орудие.
В послании к Элесбоа (Калебу) Юстин особенно ставил в вину Зу Нувасу то, что он обратился к персам и к арабам-лахмидам, предлагая последовать его, Зу Нуваса, примеру и поддержать направление его политики - ????????? ?? ??? ??????? ??? ??????????? ?????? ???????????? ?? ????? ???????????? ??? ???? ?????? ????? ???????????.150 Он просил срочно оказать помощь Химьяру, выступив туда морем на кораблях или сухопутно - ???????? ???? ????, ???? ????. Со своей стороны, Юстин - ????? ?? - якобы обещал послать множество войск - ?????? ???????????? ???????????, - которые он хотел направить через области коптов, Беренику, порт на Красном море, блеммиев и кочевые племена, чтобы они достигли пределов Абиссинии и прошли через нее.151 Указанный путь из Египта по Африканскому материку считался обычно очень тяжелым, так как проходил пустынными и безводными областями. Едва ли он и мог быть использован византийскими войсками, так как из дальнейшего очевидно, что послан был флот для поддержки кушитских войск. Известное воздействие было оказано и со стороны епископа Тимофея, приславшего царю Элесбоа серебряный сосуд и благословения отцов Нитрийской и Скитской пустыни.152 Непосредственно из Химьяра также была обращена просьба о помощи, так как охваченный "рвением" и усердием "благородный Аумейах" () отправился в Абиссинию () и "поведал благочестивому епископу Евпрепию и Калебу, верующему царю Куша, обо всем, что сделал Масрук, распинатель, с христианами".153
Аумейах привез с собой просьбу или прошение (), исходившее, повидимому, от химьяритских христиан; эту просьбу он представил двум упомянутым лицам. Арабской традиции также известно обращение химьяритов как в Абиссинию, так и в Византию. В доказательство злодеяний, произведенных Зу Нувасом, к кушитам с прошением было доставлено полуобгоревшее Евангелие. Царь Абиссинии не решался выступить, не имея достаточного количества судов, за которыми он обратился в Константинополь, переслав туда и обгоревшее Евангелие. Царь ромеев дал ему необходимые корабли.154
По другой традиции, химьярит Даус Зу Таалабан отправился к царю ромеев и сообщил обо всем происходившем в Химьяре. Кесарь, не имея возможности послать войска, сам обратился с соответствующей просьбой "к негусу, господину Хабеша",155 который и послал войско, чтобы защитить химьяритов.
У Табари использованы традиции Хишама и Ибн Исхака, обе опираются на сообщения, вышедшие из христианской среды. Из сообщений источников очевидно, что Эфиопия и Византия заключили соглашение для восстановления своих интересов в Химьяре. Все это и особенно обещанная поддержка Византии побудили Калеба (Элесбоа) выступить. Часть войск прибыла в Химьяр под предводительством самого Калеба, "чтобы вести войну", . Другую часть возглавлял военачальник Заунас; 156 по прибытии "в землю химьяритов" он обратился к своим войскам с речью, содержание которой не сохранилось.157 Флот представлял большую силу и был необходим кушитам для их военных действий. Предоставление Византией кораблей имело значение и делало выступление кушитов особенно серьезным. Для сведений о гаванях Красного моря и островах, которые играли роль в торговле, эти данные также весьма существенны. Корабли собрались из различных "гаваней ромейских, персидских и эфиопских и с острова Фарсан". Количество войска - 15 тысяч, якобы выставленного Элесбоа, никак не может считаться правдоподобным, так как 70 кораблей, которыми он располагал, не могли бы вместить стольких людей. Само число, к тому же, слишком велико для эфиопской армии вообще.
Из текста нельзя определить, принадлежали ли собравшиеся корабли Византии или Эфиопии. Автор "Мученичества Арефы" вообще считает их сбор чудом. На основании некоторых сведений можно говорить о помощи Византии, оказанной Эфиопии кораблями. Но часть флота, несомненно, должна была принадлежать последней, как, например, индийские суда. Во всяком случае "Книга химьяритов" умалчивает об участии Византии во втором походе Калеба (главы 41, 42, 43). Названное число кораблей, однако, правдоподобно, тем более что сообщается, из какого порта они прибывали158 и где именно стали на якоре в Адулисе. Всего прибыло 70 кораблей, из которых 9 прибыло из Индии. Их количество распределялось следующим образом.159 Из гаваней Красного моря прибыл 61 корабль. В том числе из Аила прибыло 15 кораблей. Аил, расположенный в северо-восточном (Эланском, теперь Акабском) заливе Красного моря, был ближайшим приморским пунктом для Петры и сохранял свое значение и в византийский период. Клисма, по положению своему на западном, египетском берегу Суэцкого залива, была значительным портом, из которого в Эфиопию вернулось 20 ее кораблей. С острова Иотабы, расположенного у выхода из Эланского залива, прибыло 7 кораблей. Издревле на Иотабе (древний Диа, ныне остров Тиран) существовала иудейская колония. В V в. здесь находился имперский гарнизон.160 Туда проникло к этому времени христианство. Так, на актах Халкедонского собора 451 г. была подпись епископа этого острова, имевшего звание "епископа Герара".161 С острова Фарзана, находящегося в Красном море под 16.50° северной широты,162 прибыло 7 кораблей. Характерно, что два корабля, т. е. наименьшее число кораблей из всех, пришло из Береники, что едва ли случайно, если это сопоставить с тем, что о ней не упоминает и Козьма Индикоплов. Даже географическое положение Левке Коме ему не известно, так как в комментарии к греческой надписи Адула, где упомянута эта гавань, он дает совсем неверную справку. Автор "Топографии" ошибочно считает Левке Коме селением Левкоген в области блеммиев - ??? ?? ???? ??? ???????? ????? ???? ????????? ?? ????????.163 Очевидно, что к этому времени путь от Нила по суше к Беренике и от нее по Красному морю к Левке Коме уже потерял значение.
