Андрей Еременко - Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги
Оборона Керченского полуострова была возложена на 5-й армейский корпус немцев под командованием генерала Альмендингера. Его войска распределялись следующим образом. От Азовского моря до Булганака включительно занимали оборону 98-я пехотная дивизия и один пехотный полк 3-й румынской горнострелковой дивизии. Оборона усиливалась и насыщалась огневыми средствами. Побережье было минировано и обнесено проволочными заграждениями. От Булганака до Керчи оборонялась 73-я пехотная дивизия немцев и один полк 6-й кавалерийской дивизии румын. Юго-восточнее Керчи находились два остальных полка 6-й кавалерийской дивизии. Участок от оз. Узунларское до г. Феодосия прикрывался одним полком 3-й румынской горнострелковой дивизии. Третий полк этой дивизии занимал участок на северном побережье Керченского полуострова от Ак-Моная до Чечени. Ак-Монайские позиции оборонял один полк 111-й пехотной дивизии немцев и часть подразделений 3-й румынской горнострелковой дивизии. Общая численность вражеской группировки на Керченском полуострове составляла около 60 тыс. человек. Таким образом, основные силы группировки противника (до 60 %), оборонявшей Керченский полуостров, были сосредоточены на керченских оборонительных позициях.
На остальном побережье Керченского полуострова на широком фронте оборонялись румынские части, имея систему опорных пунктов в местах, удобных для высадки десанта.
Противодесантная оборона Керченского полуострова была построена в соответствии с условиями местности.
Главным средством для переброски десантов и переправы являлась Азовская военная флотилия.
31 октября 1943 г. 18-я армия начала десантную операцию.
Подразделения, высадившиеся утром в районе Камыш Бурун, Эльтиген, Чонгелек, стремительно атаковали неприятеля и в первую ночь овладели плацдармом в 6 км по фронту и 2 км в глубину. В течение 1 ноября десантники отражали яростные контратаки частей двух пехотных дивизий, усиленных танками. До 20 контратак отразили в первый день отважные советские воины. В этом существенную помощь им оказала артиллерия своим метким огнем с позиций на противоположном берегу пролива, а также штурмовая и истребительная авиация 4-й воздушной армии и Черноморского флота. В наиболее критические моменты схваток, когда защитники плацдарма оказывались в особенно тяжелом положении, наши летчики нависали над полем боя, истребляя вражеских солдат огнем бортового оружия, приводя их в ужас бреющими полетами [54] .
Все же десант 18-й армии оказался изолированным. Дальнейшее его питание, подброска живой силы и артиллерии были резко ограничены из-за продолжающейся штормовой погоды и большой активности плавсредств и береговой артиллерии противника.
Десант 56-й армии овладел плацдармом площадью 7 кв. км. Войска 56-й армии на следующий день продолжали наступление, развивая успех. Во второй половине дня в бой на правом фланге 11-го гвардейского стрелкового корпуса была введена 32-я гвардейская стрелковая дивизия полковника Г.Т. Василенко [55] . Части корпуса, отразив шесть контратак противника и сломив его сопротивление, овладели горой Хронева, высотами 98,9; 102,0; отметкой 69,5 и, продолжая действия, в ночь на 5 ноября заняли Оссовины, Баксы, Джанкой, Еникале.
С окончанием переправы частей 11-го гвардейского стрелкового корпуса была надежно обеспечена дальнейшая переправа войск армии с косы Чушка на Керченский полуостров.
К исходу 5 ноября 11-й гвардейский стрелковый корпус вел бой на рубеже: высота 41,6, западная окраина Оссовины, высоты 115,9; 119,4, восточные скаты высоты 114,1, западная окраина Баксы, западная окраина Джанкой, восточнее Капканы. Попытки противника задержать продвижение десанта и сбить его в море были отбиты нашими частями. Противник поспешно подтянул резервы, перешел к жесткой упорной обороне, неоднократно переходя в контратаки, поддержанные сильным артиллерийским огнем и бомбовыми ударами с воздуха.
В течение пяти дней продолжались ожесточенные бои, в которых наши воины проявили массовый героизм. Несмотря на отсутствие территориальных успехов со стороны советских войск, враг понес огромный урон, отражено было более 20 его контратак.
Весьма высоко оценивались действия наших войск при форсировании ими Керченского пролива в разведывательном бюллетене, выпущенном разведотделом штаба 5-го армейского корпуса гитлеровцев. В выводах этого бюллетеня говорилось следующее: «Десантная операция противника была хорошо им подготовлена и отчасти протекала по плану, заранее продуманному во всех подробностях. Неувязки, в особенности неизбежные при взаимодействии морских и сухопутных сил, уже в самом начале операции несколько затруднили возможность действий по этому плану. В связи с возникшими изменениями плана действий младшие и средние командиры частей противника проявили нерешительность в своих действиях и не смогли справиться со всякими возникающими случайностями во время боя.
Наша пропаганда (листовки), забрасываемая самолетами и агитснарядами, интенсивная работа громкоговорящих установок даже тогда, когда у противника было очень тяжелое положение, не имела никакого успеха.
Большевистская идеология, которой сильно пропитан весь офицерский состав, моральный подъем в связи с успехами Красной Армии в этом году – все это способствует тому, что войска противника способны творить чудеса.
Противник опять показал умение использовать наши оборонительные сооружения и способность быстро зарываться в землю. Он эффективно использовал трофейные боеприпасы, бомбы, противотанковые мины и прочее снаряжение.
Противник был хорошо вооружен и тактически оснащен (в особенности средствами связи) и только ввиду больших потерь при переправе не мог полностью использовать свою технику» [56] .
Удачная высадка наших войск на Керченском полуострове заставила противника усилить свою керченскую группировку и перебросить часть сил с других участков.
Большую поддержку действиям советских войск в Керченской десантной операции оказали крымские партизаны, которые усилили удары по тылам 17-й армии после ее отступления с Тамани. Как признавали сами гитлеровцы, на горных дорогах Крыма полностью господствовали партизаны, и германское командование запрещало передвижение тыловых учреждений без сильной вооруженной охраны. Деятельность партизан так беспокоила противника, что против них был выделен 1-й горный корпус румын в составе двух дивизий [57] .
Согласно директиве Ставки на базе полевых управлений Северо-Кавказского фронта и 56-й армии 20 ноября было сформировано управление Отдельной Приморской армии. В нее вошли главным образом войска из 56-й армии, прошедшей хорошую школу боевой закалки под командованием Андрея Антоновича Гречко, который командовал ею в течение почти целого года (с начала 1943 г. – по вторую половину октября 1943 г.).
18-я армия в конце ноября 1943 г. была передана в состав 1-го Украинского фронта, в июле 1944 г. она вошла в состав 4-го Украинского фронта, которым мне довелось командовать на последнем этапе минувшей войны.
Задержавшись на день в Москве, 4 февраля я двинулся к новому месту службы, 6-го числа был уже в Краснодаре, откуда на машине проехал в станицу Ахтанизовскую, где находился штаб Отдельной Приморской армии. Здесь я встретился с Маршалом Советского Союза К.Е. Ворошиловым – представителем Ставки, прибывшим сюда раньше, бывшим командующим армией генерал-полковником И.Е. Петровым, членом Военного совета генерал-майором В.А. Баюковым, заместителем командующего армией генерал-лейтенантом К.С. Мельником, начальником штаба армии генерал-майором П.М. Котовым-Легоньковым.
Состоялась дружеская беседа, в ходе которой меня в общих чертах познакомили с составом войск и положением на фронте армии. Клименту Ефремовичу предстояло на некоторое время вернуться в Москву, мы же с И.Е. Петровым, В.А. Баюковым и К.С. Мельником отправились на вспомогательный пункт управления армии в с. Маяк на Керченском полуострове. У причала хутора Кордон нас встретил командующий Черноморским флотом вице-адмирал Лев Анатольевич Владимирский [58] . Мы проехали по косе, носящей весьма прозаическое название Чушка, до третьего причала. Здесь нас ждал катер, на нем мы и отправились на плацдарм, или, как здесь все его называли, «малую землю». Хочется подметить, что во время этого переезда адъютант генерала Баюкова старший лейтенант А.М. Блудов ввел в курс соответствующих дел моего офицера для поручений Ф.В. Орлова, что помогло потом ему и мне ориентироваться в тех специфических условиях, в которых приходилось жить и работать на «малой земле».
В состав армии входили: 11-й гвардейский стрелковый корпус – командир генерал-майор С.Е. Рождественский; 3-й горнострелковый корпус – командир генерал-майор А.А. Лучинский; 16-й стрелковый корпус – командир генерал-майор К.И. Провалов и 20-й стрелковый корпус – командир генерал-майор Н.А. Шварев, 4-я воздушная армия – командующий генерал-полковник авиации К.А. Вершинин. Командующему Отдельной Приморской армией в оперативном отношении подчинялась Азовская военная флотилия (командующий контр-адмирал С.Г. Горшков, член Военного совета капитан 1-го ранга А.А. Матушкин, начальник штаба капитан 1-го ранга А.В. Свердлов), а также Черноморский флот [59] (командующий вице-адмирал Л.А. Владимирский, член Военного совета контр-адмирал И.И. Азаров, начальник штаба контр-адмирал И.Ф. Голубев-Монаткин).
