Люди Смутного времени - Александр Борисович Курганов
Для закрепления союза царь предложил Магнусу жениться на Евдокии (Евфимии) Старицкой, дочери князя Владимира Андреевича. В приданое за племянницей Грозный обещал пять бочек золота и «рухла всякого».
Однако свадьбу Евдокии и Магнуса на время отложили: новоиспеченному ливонскому королю предстоял поход на Ревель.
21 августа 1570 года он осадил этот город, считавшийся самой сильной шведской крепостью в Эстонии. Однако Фридрих II не послал флот на помощь брагу, на что тот, по-видимому, рассчитывал. На море господствовали шведы, которые могли посылать подкрепления гарнизону. Армия Магнуса насчитывала около тысячи наемников и три эскадрона ливонских дворян. Этих сил было недостаточно для штурма. Впрочем, король надеялся на мирный исход дела: писал воззвания к горожанам, призывая их сдаться и обещая всяческие милости (например, допустить ревельских купцов во все города России для свободного торга). Не вышло. Тогда на помощь Магнусу прибыло русское войско под командованием воевод Ивана Яковлева-Захарьина и Василия Умного-Колычева, которое сразу же принялось грабить и жечь деревни и села в окрестностях Ревеля. Понимая, что бесчинства опричников лишат его поддержки местного населения, Магнус попытался приструнить союзников.
В этом конфликте Иван IV принял сторону зятя. В письме к жителям Ревеля Магнус объяснял: «Когда царь узнал о таких воровских проделках, то приказал увести отсюда обоих воевод в оковах, удалил всех опричников». Но и этот пиаровский ход не помог королю овладеть городом. После шести месяцев осады он был вынужден с позором отступить.
Дела Магнуса шли все хуже и хуже. Иван Грозный стал подозревать своего вассала в измене, против него открыто выступил родной брат Фридрих II. Неудачи преследовали короля и на личном фронте: пока он терял время под стенами Ревеля, в Москве тяжело заболела его невеста. Несмотря на все попытки врачей ее вылечить, 20 ноября 1570 года Евдокия скончалась.
Ливонская государыня
Однако Иван Грозный все еще продолжал связывать с Магнусом какие-то надежды. Поэтому он предложил ему руку младшей сестры Евдокии — Марии Владимировны. Для княжны, которой шел тогда тринадцатый год, жених был староват — разница в возрасте составляла двадцать лет, но царя это обстоятельство не смутило.
Свадьба состоялась 12 апреля 1573 года в Новгороде. Грозный повелел венчать племянницу по православному обычаю, а жениха — согласно лютеранской вере. Гости шумно пировали несколько дней. Затем молодожены уехали в городок Каркус.
Современник сообщал, что Иван IV подарил Магнусу «сотню богато украшенных добрых лошадей, 200 тысяч рублей, что составляет 600 тысяч талеров деньгами, золотые и серебряные сосуды, утварь, драгоценные камни и украшения; богато наградил и жаловал тех, кто его сопровождал, к его слуг, послал с ним много бояр и знатных дам».
В Ливонии Мария Владимировна расцвела. Она очень быстро переняла «европейский образ жизни» — западную моду, манеры, придворный этикет. Однако ее семенная жизнь не задалась с самого начала — муж оказался пустым человеком. Он был заносчив и тщеславен (безземельный король требовал, чтобы его именовали так: «Божиею милостию король Лифляндский, государь Эстонской и Латышской земли, наследник Норвежский, герцог Шлезвиг-Голштинский, Стармариский, граф Ольденбургский и Дельменгарстский»), мало уделял внимания молодой жене, проводил все время в пирах (английский дипломат Джером Горсей писал, что во время встречи с Магнусом в 1580 году король очень грубо с ним обошелся— из-за того, что англичанин по мог нить наравне). Современники отмечали, что Магнус «растратил большинство драгоценностей, денег, лошадей и утвари, которые получил в приданое за племянницей царя, вел разгульную жизнь».
Ну, королева и отомстила, как может отомстить женщина.
По словам дореволюционного историка Д. Цветаева, в Каркусе Мария «взяла на себя заботливое попечение о двух малютках-приемышах, оставшихся круглыми сиротами после одного знатного трагически погибшего ливонского семейства». Но возможно, это были дети, рожденные ею вне брака (косвенно это подтверждает Горсей, описавший свой визит к Марии Владимировне в 1585 году: «Когда меня привели к королеве, я застал ее за расчесыванием волос своей дочери, девятилетней девочки, очень хорошенькой»)? Кто был их отцом, мы, наверное, уже никогда не узнаем.
В игру вступают короли
Для жителей Ливонии даже власть марионеточного короля была предпочтительней русской оккупации. Магнусу присягнули несколько городов, в том числе крепости Вольмар, Кокенхаузен и Вейден. Иван IV был взбешен, поскольку тем самым его вассал нарушил договор о разделе страны.
До нас дошло гневное письмо Грозного Магнусу. Царь писал: «Как оси у нас был во Пскове, и мы тобе тех городов не поступывалпсь… ты в те городки вступился пеподелыю… и ты поди в свою землю Езель да и в Датцкую землю за море, а нам тобя имати печево для, да и в Казань тебя нам ссылати; лутчи только поедешь за морс…»
Царские воеводы взяли штурмом Кокенхаузен и жестоко казнили приближенных короля. Узнав о кровавых расправах, оборонявшие Венден люди Магнуса взорвали себя бочками пороха…
Иван IV потребовал зятя к себе. Магнус бросился в ноги царю. Грозный показал своему вассалу его истинное место, поселив в старой избе без крыши, но затем отпустил, наложив чудовищно большой штраф в 40 тысяч венгерских гульденов (15,5 тысячи рублей).
Обремененный непосильным долгом, Матус через своего духовника завязал тайные переговоры с польским королем Стефаном Баторием о вассальном подчинении. Получив положительный ответ, король вместе с супругой поспешил к литовской границе. Здесь он подписал договор с полномочным представителем Батория князем Николаем Радзивиллом, по которому передал все свои земли в вечное пользование польской короне.
Стефан Багорий оставил Магнусу лишь небольшой городок Пильтен на берегу реки Виндавы, где некогда находилась резиденция курляндских епископов. Здесь, в январе 1581 года у Марии родилась королевна Евдокия, законная дочь Магнуса.
Впрочем, сразу же пошли слухи…
Если к Магнусу Стефан Баторий относился пренебрежительно, то супруге его оказывал повышенные знаки внимания. Некоторые исследователи даже полагают, что между Марией Владимировной и польским королем существовала любовная связь. Прямых подтверждений этому пет, но имеются косвенные.
Сын трансильванского князя, Стефан Баторий стал польским монархом в 1575 году. Одним их условий его восхождения на трон была женитьба на Анне Ягелонке, 54-летней сестре бывшего польского короля Сигизмунда II Августа. Но жена не привлекала Батория. Папский нунций доносил в Ватикан: «Госпожа инфанта страшно недовольна, так как не получает удовлетворения от общества законного мужа»: когда Анна пыталась навестить мужа в его спальне, он убегал от нее через потайной ход…
…В 1582 году закончилась Ливонская война. По условиям мирного договора Россия уступила Речи Посполитой всю Ливонию. Пользуясь моментом, Магнус обратился
