Хенрик Мейнандер - История Финляндии. Линии, структуры, переломные моменты
Ястребы из западных держав, в свою очередь, не замедлили заклеймить Заключительный акт ОБСЕ как апофеоз советской пропаганды. Однако в последующие пятнадцать лет новые встречи в рамках ОБСЕ состоялись в Белграде, Мадриде и Вене. На них СССР и другие страны восточного блока подверглись критике за нарушения соглашений акта, касающихся прав человека. Акт ОБСЕ вдохновил политических диссидентов социалистического блока на создание особых «хельсинкских групп», через которые информация о подобных нарушениях просачивалась на Запад. По мнению некоторых специалистов, эти диссиденты даже способствовали распаду советской империи — в частности, благодаря «Солидарности» — польскому движению протеста, появившемуся в 1981 г. «Солидарность» стала фактором, указавшим путь и вдохновившим диссидентов на акции протеста в других странах восточного блока.
Поэтому своего рода иронией судьбы стало обнародование осенью 1975 г. норвежским Нобелевским комитетом имени очередного лауреата Нобелевской премии мира: советский диссидент Андрей Сахаров незначительным большинством голосов обошел Кекконена. Значение дипломатического вклада Кекконена в дело стабильности и безопасности в Европе вряд ли можно было отрицать. Однако камнем преткновения стал тот факт, что вклад Кекконена также служил интересам Советского Союза. Поэтому Кекконен так и не смог снискать однозначное одобрение внутри западного блока — хотя равновесие Финляндии в сфере политики безопасности Востока и Запада воспринималось во многих соцстранах как образцовое, тем самым косвенно способствуя распаду советской империи. Кроме того, если рассматривать внешнюю политику Кекконена в узком национальном разрезе, ее итог был явно положительным. При вступлении Кекконена на президентский пост в 1956 г. у Финляндии были очень ограниченные возможности действовать независимо на международной арене. К тому моменту, когда Кекконен в 1981 г. ушел в отставку, Финляндия уже завоевала репутацию нейтрального государства — с помощью мелких, но систематических мер по расширению своей свободы действий. В то же время экономика страны извлекла заметные выгоды из искусного балансирования государственного руководства между могущественными блоками.
Смены власти
Важной предпосылкой внешнеполитического равновесия являлась достаточно стабильная внутренняя политика. Ситуация, безусловно, укреплялась тем, что положению Кекконена как президента после 1962 г. ничто не угрожало, и в 1966 г. впервые после 1959 г. было сформировано так называемое красно-зеленое правительство, преодолевшее границы внутриполитических блоков. В этом правительстве участвовали также коммунисты, что ощутимо способствовало смягчению противоречий в обществе, заложив также основу для широких коалиций такого типа, появившихся в 70-х годах. И все же рекордно быстрые структурные преобразования в обществе оставили свой след в партийной политике. Весной 1970 г. оппозиционная аграрная Сельская партия Финляндии получила на выборах в парламент почти 10 % всех голосов. Одновременно с этим старый Аграрный союз в своем новом облике Партии центра потерял массу избирателей. Сельская партия Финляндии открыто критиковала Кекконена и его макиавеллизм. На протяжении 70-х эта партия подвергала резкой критике всю верхушку страны под девизом: «Народ знает лучше».
Однако народная поддержка Сельской партии вскоре иссякла, и в 1973 г. Кекконен вновь, путем принятия чрезвычайного закона, продлил свои президентские полномочия на четырехлетний срок (1974–1978). При этом его поддержало подавляющее большинство всех членов парламента — пять шестых. В 70-х годах президент все чаще полагался на Социал-демократическую партию. Ее многолетний председатель Калеви Сорса занимал пост премьер-министра в ряде правительств. Кекконен, очевидно, рассчитывал, что Сорса со временем сменит его в качестве президента. Сорса успешно «приручил» коммунистическую партию, сделав ее послушным партнером в составе правительства. В то же время Сорса совместно с Партией центра провел в жизнь ряд крупных общественных реформ. В 70-х Партия центра наряду с социал-демократами составляла основу почти всех правительств независимо от успехов на выборах. Проигравшей оказалась консервативная Национальная коалиционная партия. Ее годность как участника правительства была подвергнута сомнению, в конечном счете, из-за недоверия к ней Советского Союза. Хотя успехи этой партии возрастали почти на всех парламентских выборах 70-х годов, в правительство она вошла лишь в 1987 г.
Советское влияние на внутреннюю политику Финляндии имело также другие обличья. Государственное руководство республики, начиная с Паасикиви (на президентском посту в 1946–1956 гг.), тщательно следило за тем, чтобы финские СМИ тактично писали о восточном соседе. В 70-х годах эта самоцензура порой вызывала перекос в освещении международных новостей. Это, естественно, давало почву для слухов о «финляндизации» в Финляндии. Положение осложнялось тем, что представители советского дипломатического корпуса в Хельсинки могли завязывать неформальные, но действенные контакты с ведущими промышленниками и политиками почти из всех партий Финляндии. Существование такой социальной сети существенно облегчало общение между руководящими звеньями обоих государств, а в центре сети находился сам Кекконен. Одновременно это способствовало тому, что советские дипломаты и офицеры разведывательной службы получали отменный доступ к информации о финской внутренней политике и в некоторых случаях могли на нее влиять.
В конце 70-х скорый уход в отставку Кекконена становился все более очевидным. В 1978 г. он был переизбран еще на шесть лет, но состояние его здоровья ухудшалось, а за кулисами поджидало несколько заинтересованных кандидатов на президентский пост. С начала 70-х годов исследования общественного мнения доказывали, что наиболее популярным кандидатом являлся социал-демократ Мауно Койвисто. Народная поддержка Койвисто еще более увеличилась после того, как он в 1979 г. стал премьер-министром широкого коалиционного правительства и принялся открыто противодействовать ранее столь непоколебимому авторитету Кекконена. Осенью 1981 г. последний был вынужден уйти в отставку до окончания своего мандатного срока в связи с болезнью. Несмотря на то что политические соперники Койвисто делали все возможное, чтобы помешать его продвижению наверх, в конце зимы 1981/82 г. подавляющим большинством голосов он был избран президентом страны.
Напрасно указывали финские противники Койвисто на то, что он является непопулярной фигурой в Москве. Наоборот, это обстоятельство укрепило позиции Койвисто в предвыборной борьбе. Многие считали, что братание с русскими зашло слишком далеко, и потому приветствовали нового главу государства, не принадлежавшего к числу приближенных Кекконена. Широкая общественность расценила те двенадцать лет (1982–1994), в которые Койвисто был президентом, как возврат к западноевропейскому парламентаризму и ограничение политического влияния Москвы. Такое мнение можно назвать верным, поскольку Койвисто, в противоположность Кекконену, не использовал конституционное право роспуска парламента и правительств, чтобы осуществлять свою волю. Все правительства оставались у власти в течение четырехлетних мандатных периодов, а в 1987 г. была сформирована «красно-синяя» правительственная коалиция социал-демократов и Национальной коалиционной партии. Лишь за несколько лет до того подобная коалиция была бы невозможна.
Койвисто нередко считали более стойким, чем Кекконена, в политике по отношению к СССР. Однако первый крайне внимательно относился к налаженным связям с Москвой. До наступления 80-х годов не было предпринято ни одного значительного внешнеполитического демарша. Этому в большой степени способствовал вакуум власти, который образовался в Москве, когда в 1982–1985 гг. один за другим скончались на своем посту трое пожилых советских руководителей — Брежнев, Андропов и Черненко. Отсутствие сильного политического руководства в Кремле дало себя знать уже в конце 70-х. Поведение сверхдержавы на международной арене подчинялось военному мышлению, в результате чего был допущен ряд роковых просчетов в политике.
Одним из таких просчетов стало решение СССР о модификации и дополнительном размещении ракет средней дальности в Восточной Европе, невзирая на громкие протесты лагеря НАТО, который начал ответную модификацию своих ракет в Западной Европе. В результате оба блока оказались втянуты в очередной виток гонки вооружений невиданного масштаба. Это перенапрягло и без того истощенную советскую экономику, явившись в 1989–1991 гг. одной из основных причин распада всего блока соцстран. Другим необдуманным решением было советское вторжение в Афганистан в конце осени 1979 г. Это вторжение, наряду с польским движением протеста «Солидарность», лишь с трудом подавленного в 1981 г., укрепило образ советской империи как корабля «без руля и без ветрил».
