Николай Шпанов - Ученик чародея (Часть 1-6)
На столе лежало кепи, принесенное Йевиньшем. Грачик долго рассматривал его, ощупывал, прищурившись приглядывался, отставив на вытянутую руку. Даже поднес его было к носу и, если бы не отталкивающий вид засаленной подкладки, наверно, с интересом обнюхал бы.
- Может ли это быть совпадением - такое сходство?.. Или... это и есть кепи женщины с островной мызы?
- Вы уверены в том, что эта шапка принадлежит пострадавшему, которого вы называете Квэпом? - спросил Грачик.
Йевиньш смерил его таким взглядом, словно сомневайся в его умственных способностях.
- Что значит "я называю его Квэпом"? Так он же и есть настоящий Квэп!
- И милиционер сказал вам, что шапка принадлежит Квэпу?
- Милиционер? Нет! Разве я сказал милиционер? Это сказала наша приемщица. И не все ли вам равно, кто это сказал? - Йевиньш пожал плечами, словно Грачик попусту тратил время на расспросы, но тот настойчиво повторил:
- А кто сказал это приемщице?
- Откуда я знаю, кто ей сказал? - Йевиньш не мог скрыть смущения. Может быть, никто ей не говорил.
Грачик с трудом скрывал разочарование, вызванное неопределенностью этих показаний.
- Значит, - сказал он, - вы не можете утверждать, что этот головной убор оставлен на месте происшествия именно Квэпом. - Грачик уставился на Йевиньша, по-видимому не подозревавшего, как важны для Грачика его ответы и сколько огорчения несет следователю его неуверенность. Если не удастся подтвердить принадлежность этой шапки Квэпу - рушится цепь, блестящая и простая цепь, построенная Грачиком: шапка женщины с мызы на Квэпе! Сегодня же можно выписать ордер на арест этой особы. И - первое звено в руках Грачика! За него он вытянет всю цепочку - всех одного за другим посадит на скамью подсудимых! Важно, ох как важно ему услышать сейчас твердое и ясное "да, это шапка Квэпа". А вместо того - эта размазня портной... Внезапно новая мысль мелькнула у Грачика. Он перехватил растерянный взгляд Йевиньша и, не отпуская его, спросил:
- А можете ли вы утверждать, что эта шапка не оставлена одной из женщин, приходивших к вам самому в ателье?
Портной сделал попытку отвести взгляд, но Грачик не отпускал его. Он вцепился в него своими жгучими, черными глазами и держал, держал его. И вот фигура Йевиньша секунда за секундой стала утрачивать свою франтоватость и подтянутость. Словно ставший непомерно большим, пиджак собрался в складки, плечи обвисли, рукава вытянулись по сторонам стула почти до полу. Можно было подумать, что Йевиньш в одну минуту похудел втрое и стал меньше ростом. Его выбритый до глянца подбородок постепенно опускался к столу и, казалось, портной вот-вот сползет со стула. Едва ворочая языком, он проговорил:
- Вы имеете в виду заказчиц?
- Я имею в виду женщин, посещающих вас в ателье под видом заказчиц или просто в качестве... знакомых, - жестко пояснил Грачик.
Быть может, в молчании протекло всего несколько секунд, но они показались томительно долгими обоим. Йевиньш ухватился за край стола, будто боясь упасть и сделал несколько судорожных глотательных движений.
- Чего вы от меня хотите?! - наконец жалобно выдавил он из себя и закрыл лицо руками. Он молчал и медленно покачивался взад-вперед. Глядя на его белые руки с холеными ногтями, Грачик думал о том, что похоже будто его внезапная догадка не лишена оснований. Если, выйдя отсюда, портной попытается установить связь с хозяйкой мызы, предупредить ее о догадливости следователя, Грачик захватит их обоих - в его руках будут сразу два звена! Остается, конечно, загадкой, ради чего портной притащился сюда со своим заявлением? Не хотел ли он навести власти на ложный след? Если так, то грош цена его заявлению, будто пострадавший - Квэп.
- Если вы хотите убить меня, - проговорил между тем едва слышно Йевиньш, - так вам осталось совсем, совсем немножко. Еще несколько таких же ужасных слов, и мое сердце совсем остановится. - Только тут Грачик заметил, что подглазья портного стали совсем черными, губы посинели. Грачик поспешил налить ему воды, но Йевиньш отстранил стакан, достал из жилетного кармана крошечный пузырек и два раза лизнул его пробку. С минуту после этого он сидел опустив веки, наконец, провел рукой по лицу: - Стыдно вам, гражданин прокурор, думать такое! - он с укоризной покачал головой. - Разве Квэп не наш общий враг? Я потому и прибежал к вам, хотя у меня, вот, сердце... Но чего я не могу, так не могу: подписать, что это его шапка... Очень сожалею, но не могу.
Грачик молча наблюдал, как он усталыми движениями дрожащих пальцев застегивает воротничок, завязывает галстук. Несмотря на очевидное страдание, он делал это со всем старанием. Наконец, он поднялся со стула и, держа шляпу в вытянутой руке, сказал:
- Если я вам понадоблюсь, то с девяти до шести я в ателье. Перерыв на обед с трех до четырех.
Он раскланялся и, переступив порог, бережно надел шляпу.
Грачик долго еще вертел в руках злополучное кепи.
Поутру он допросил приемщицу ателье "Максла". Да, ей показалось, что это кепи оставил в ателье милиционер, когда пришел вызвать скорую помощь; да, она так и сказала Йевиньшу. Но отказывается подписать показание о том, что это кепи принадлежит потерпевшему - возможно, что она ошиблась и кепи действительно забыто какой-нибудь дамой, хотя на ее личный взгляд это маловероятно: их заказчицы не надели бы такого грязного кепи. Помнит ли она, какие дамы, кроме заказчиц, приходили к Йевиньшу? Нет, она не наблюдает за частной жизнью Яна Яновича! (При этих словах девушка обиженно поджала губы и опустила глаза.) Не может она ничего сказать и о цвете волос его посетительниц: их бывает слишком много...
Приемщицу сменил милиционер. Его показания были более определенны: он не помнит, чтобы принес в ателье какую-нибудь шапку. Пострадавший действительно отбыл с места происшествия без головного убора, но он сержант милиции Вилис Дробинский здесь не при чем. Нет, положительно он не помнит, чтобы отнес шапку неизвестного в ателье "Максла". Это не отмечено в его рапорте, Грачик может убедиться.
Итак?.. Если бы приемщица опознала в кепи вещь блондинки, приходившей к Йевиньшу, - Грачик был бы даже доволен тем, что шапка не оставлена Квэпом. (В том, что пострадавший - это Квэп, он опять почти не сомневался: уж очень совпадал словесный портрет, сделанный портным, со всем, что было известно следствию.) Но так как приемщица не могла сказать ничего путного, как и Йевиньш, то Грачик мог только огорчаться тем, что никто не опознал в шапке вещь пострадавшего.
Есть ли у него новые данные для того, чтобы отправиться на остров с ордером на обыск или даже на арест? Сам он как прокурор санкционировал бы такой ордер в полном согласии с законом и с собственной совестью?
Неизвестно, нашел бы он выход из этого затруднения или нет, если бы Кручинин, повертев в руках пресловутое кепи, не сказал:
- Что может быть проще: ежели шапку носила твоя мызница, а потом надевал Квэп, то почти наверняка там осталось хоть по волоску из шевелюры каждого. Дай шапку экспертам.
- Нил Платонович! - только и нашелся воскликнуть Грачик, пораженный не простотой решения, а тем, что он не нашел его сам, хотя отлично знал возможности экспертизы и не раз прибегал к ней в подобных случаях. Он трагическим жестом схватил себя за голову и покачал ею из стороны в сторону. - Нет, не совсем пустая, - заявил он с самым серьезным видом, значит, это временное затмение.
- Будем надеяться, - в тон ему серьезно согласился Кручинин.
Спешное задание было уже выполнено экспертами. Заключение гласило, что несколько женских волосков светлой окраски (естественная пигментация, без применения химии) были найдены прилипшими к жировому слою (бриолин изготовления рижской фабрики "Дзинтарс") на подкладке шапки. Кроме того, обнаружены 2 (два) волоса из мужской бороды тоже светлой окраски (естественный пигмент) со слабым признаком поседения.
- Ну вот и все! - сказал Кручинин таким тоном, словно все это само собою разумелось заранее. - Теперь ты знаешь все, что тебе нужно.
- Ну, что же: брать ее или не брать? - Грачик делал вид, что задает этот вопрос самому себе. Он мало надеялся на то, что Кручинин разрешит его недоумение, имевшее существенное значение для всего дальнейшего хода расследования. И действительно, Кручинин, казалось, не слышал вопроса. Только по тому, как сощурились глаза учителя, которые он поспешил отвести в сторону, Грачик понял, что он ждет от него самостоятельного решения, сообразно здравому смыслу и в полном соответствии с законом.
41. СЛАДКИЕ СНЫ АРВИДА КВЭПА
Грачик еще раз повидался с Силсом. По его мнению, парень действительно не знал, кто доставил ему сообщение. Ночью он проснулся от стука в окно и увидел, что в отворенную форточку падает листок. Это и была сложенная особым образом записка с отметками, указывающими способ проявления тайнописи.
Силс сидел перед Грачиком, удрученный тем, что "те" не оставляют его в покое.
