Д. Копелев - Золотая эпоха морского разбоя
Неудачным стало крейсерство 1708 года — размеры призов, захваченных у Азорских островов, не покрыли сумм, затраченных на снаряжение судов. В следующем, 1709 году Дюге-Труен, возглавив отряд, состоящий из корабля «Ахилл» и трех фрегатов, взял четыре английских судна стоимостью 300 тыс. ливров.
За подвиги Дюге-Труен был пожалован дворянством, однако в 1710 году не смог должным образом отблагодарить короля за оказанную ему честь — он неожиданно заболел и едва не умер. Зато в 1711-м Дюге-Труен с лихвой возместил все авансы — грандиозная операция по захвату Рио-де-Жанейро принесла ему международную известность. Заслуги Дюге-Труена перед Францией не остались без внимания. Он был пожалован командорским званием ордена Св. Людовика и был введен в высшую военную иерархию французского общества. В 1731 году, уже в чине контр-адмирала, он командовал эскадрой Средиземного моря и, пройдя во главе ее у берегов Алжира, Туниса, Триполи и острова Кипр, вынудил местных пиратских владык принять все условия, поставленные французским правительством. Произведенный в генерал-лейтенанты, он накануне возможной войны с Англией в 1733 году был назначен главным морским командиром в Бресте.
Однако здоровье Дюге-Труена было совершенно подорвано. Когда опасность войны миновала, он отправился в Париж, в надежде, что столичные хирурги сумеют приостановить ход болезни. Усилия врачей были безрезультатны, и они честно признались старому корсару, что жить ему осталось считанные дни. Дюге-Труен и сам чувствовал приближение смерти и обратился с письмом к кардиналу де Флери, прося о покровительстве короля Людовика XV его семейству. В ответном послании Дюге-Труен с успокоением прочел, что может не беспокоиться о будущем семьи. Министр сообщал, что, читая письмо, король «…был им тронут, и я сам не могу удержаться от слез. Вы можете быть уверены, что Его Величество, если Богу будет угодно призвать Вас к себе, расположен оказать знаки своей милости вашей фамилии…» Через некоторое время, 27 сентября 1736 года Дюге-Труен тихо скончался в Париже. Современник вспоминал:
«По складу своею характера, он [69]был склонен к грусти или по крайней мере к некоторой меланхолии, не позволявшей ему вступать в какие бы то ни было разговоры. Привычка обдумывать важные планы сделала его равнодушным ко многому тому, что занимало большинство людей. Часто после долгой с ним беседы творивший вдруг замечал, что он не слушает его и ничего не понимает. Ум его, однако, был живым и проницательным. Никто лучше него не умел разобраться в том, что необходимо для успеха дела и что может его погубить. Ни одно обстоятельство не ускользало от его внимания. Он никогда не любил вина и был равнодушен к еде. Хотелось бы, чтоб и в других радостях жизни он отличался бы той же сдержанностью, однако ему никогда не удавалось одолеть своей страсти к женщинам. Он только старался избегать сильных и долгих увлечений, которые могли слишком завладеть его сердцем».
Узник замка Гам
Когда Дюге-Труена спросили, что он думает о Жаке Кассаре, корсар ответил: «Это самый великий моряк Франции на этот момент, я отдам все свои боевые операции за одну его». Имелось в виду последнее рискованнейшее дело этого капитана из Нанта, когда тот, командуя отрядом судов, прошелся по английским, голландским и португальским владениям в Вест-Индии и Атлантике и нанес колониям чувствительный ущерб.
Родился Кассар 30 сентября 1679 года. Его отец, капитан небольшого торгового судна, умер, когда мальчику было десять лет. Вдова осталась с тремя дочерьми и сыном на грани нищеты. Помогла помощь старых друзей семьи, которые определили мальчика на рыбачий бриг, отправляющийся на промысел к берегам Ньюфаундленда. С тех пор Кассар не знал жизни без моря. Впервые известность пришла R молодому моряку в 1697 году, после того как он участвовал в экспедиции барона де Пуэнти в Картахену. Кассар отличился при бомбардировке крепости и командовал отрядом флибустьеров. По возвращении во Францию он удостоился аудиенции самого короля, получил назначение в Дюнкерк и до окончания военных действий крейсировал в Ла-Манше. С началом Войны за испанское наследство наступила новая полоса в жизни Кассара; одна за другой следуют блестящие военные операции: разгром английской торговой флотилии (1708), закупка хлеба в странах Леванта и сопровождение пятнадцати купеческих судов во Францию, отмеченное двухдневным сражением с английской эскадрой у Бизерты (1709); конвоирование хлебного каравана из Смирны и захват английской торговой флотилии (9 судов) и 24-пушечного фрегата (1710), сопровождение хлебного каравана из Турции в Марсель (1711) и, наконец, в 1712 — 1713 годах состоялась та кампания Кассара, о которой столь высоко отозвался Дюге-Труен. Во главе небольшой эскадры Кассар пересек Атлантический океан (по пути захватив порт Прая на острове Сантьягу) и прибыл на остров Мартиника, откуда и нанес ряд чувствительных ударов по английским и голландским колониям Вест-Индии. В союзе с флибустьерами он разорил английские Монтсеррат и Антигуа (лето 1712 г.), разгромил голландские владения Суринам (осень 1712 г.) и Кюросао (зима 1713 г.). По возвращении в Тулон Кассар был произведен в чин капитана 1-го ранга и пожалован орденом Св. Людовика.
Кто мог тогда предсказать трагический финал этой истории? Через некоторое время Кассар подвергся судебному расследованию, темные страницы которого до сих пор остаются загадкой. Обвинения в недисциплинированности, нарушении субординации сочетались с жалобами на его ужасный характер и жестокость. Марсельские торговцы предъявили ему иск о несправедливом распределении денег, полученных от продажи захваченной собственности, и потребовали выплат причитающихся им сумм. Обстановка накалялась не без помощи самого Кассара, отличавшегося сложным характером. Его грубость и вспыльчивость могли быть простительными на галере, но не в торговых палатах и кабинетах методичных сухих юристов. Нелюдимый, угрюмый Кассар сам подливал масло в огонь и способствовал бесплодности всех попыток отстоять свою честь. Не добившись успеха в судебном разбирательстве, он в 1718 году удалился в Нант, оказавшись, после всех своих подвигов, даже без пенсии[70]. Через много лет Кассар вернулся в Париж, чтобы попытаться добиться справедливости. Неизвестно, что произошло на аудиенции, данной ему кардиналом де Флери 7 февраля 1735 года. По-видимому, упрямый вспыльчивый храбрей был весьма холодно принят кардиналом и, в приступе злопамятного гнева, наговорил много лишнего, оскорбив и министра и правительство. Спустя некоторое время он был арестован по «летр де каше» (безымянный королевский указ о заточении без суда и следствия), посажен в замок Гам, где через несколько лет сошел с ума и 21 января 1740 года умер.
Капитан Круазик из Байонны
Господин Жоаннис де Сухигарэйшипи, по прозвищу Круазик (на байонском диалекте — маленький корсар), был уроженцем Байонны, Много лет он проплавал на торговых судах и совершил несколько вояжей в Америку. Когда в 1689 году началась Война Франции против Аугсбургской лиги, он собрал своих друзей и попросил их помочь снарядить фрегат для корсарства. Бравому капитану не было отказано в помощи, и приятели в нем не ошиблись. На фрегате «Лежер» («Легкая») Круазик лихо крейсировал вдоль Атлантического побережья, и его имя вскоре сделалось хорошо известным. Герцог де Граммон, губернатор Байонны, был в полном восторге от капитана. Он не только слал восторженные донесения де Поншартрену и всячески протежировал ему, но и вступил в соглашение с корсаром об участии в снаряжении его корабля и доле в добыче. Герцог не ошибся в выборе — за несколько лет войны Круазик захватил более ста торговых судов. Особенно восхищался герцог де Граммон операцией, проведенной осенью 1691 года. Круазик долго следовал за торговым караваном и наконец дождался своего часа. На глазах у сопровождения он внезапно атаковал транспорт и захватил голландского торговца с грузом железа, вооружения и шафрана. Когда судно привели в Байонну, то стоимость приза была оценена в 100 тыс. франков.
Вскоре Круазик перенес свое деятельность в воды Шпицбергена и Ньюфаундленда. Командуя кораблем «Эгль» («Орел»), он охотился за китобойными судами и ловцами трески. 10 сентября 1694 года его корабль столкнулся с превосходящим противником в одной из бухт Ньюфаундленда. Круазик был тяжело ранен и умер, а «Эгль» затонул. На одной из могильных плит в заброшенной церкви сохранилась надпись: «Здесь покоится Жоаннис де Сухигарэйшипи, прозванный Круазик, капитан королевского фрегата в 1694 г. Ратуя за честь моего господина, я следовал за ним, атакуя врагов всюду, где их встречал».
Нам не раз еще придется встретиться с героями этих маленьких очерков. Хотелось бы отметить, что корсары Людовика XIV играли заметную роль в структуре военно-морских сил Франции. Плавания за призами, совершаемые ими, были чем-то вроде учебного полигона, на котором будущие офицеры королевского флота получали практические навыки, а абордажные схватки и артиллерийские перестрелки, в которых они участвовали, превращались в школы риска, доблести и отваги.
