Юрий Мухин - Россия гниет с головы. Проклятие власти
В результате 2 июля 1937 года Политбюро разрешает создать положение о превентивных репрессиях во всех регионах, где это сочтут нужным, однако оставляет за собою право определять их размах. И те списки с резолюциями Политбюро «расстрелять», которыми любят сегодня размахивать антисоветчики, это предельные количества тех членов «пятой колонны», кого НКВД обвинял и считал заслуживающими расстрела, а члены Политбюро своими визами разрешали приговорить обвиняемых к расстрелам, если «тройки» сочтут их действительно заслуживающими этого. Повторю, эта резолюция Политбюро – это не приказ расстрелять, это согласие, а приговаривала к расстрелу чрезвычайная «тройка» на местах. К примеру, некий Снегов числится в двух списках, на которых есть резолюция Сталина и Политбюро «расстрелять», то есть НКВД дважды представлял Снегова на суд чрезвычайной «тройке». Между тем этот Снегов пережил и Сталина, и Хрущева.
Еще вопрос: почему эти репрессии не поручили обычным судам? Потому что Политбюро боялось неправосудности, боялось, что пострадают невиновные. Логика тут такова: если в составе «тройки» будут высшие лица областей – первый секретарь, прокурор области и начальник УНКВД, – то будут понятны виновные в необоснованных репрессиях, и члены «троек» это понимали. А судьям те же секретари обкомов прикажут и потом будут говорить, что они, секретари обкомов, тут ни при чем, что это, дескать, наши «независимые судьи» невиновных к расстрелам приговорили. Как это делается в России сегодня.
Интересно, что первым, уже 10 июля 1937 года, подал в Политбюро просьбу о создании «тройки» Хрущев: он просил назначить себя членом «тройки» по Москве и Московской области и предложил репрессировать 32 тысячи уголовников этих регионов, из которых 8,5 тысяч расстрелять. Политбюро согласилось с тем, чтобы Хрущев был членом «тройки», однако после 20 дней раздумий Хрущеву было разрешено расстрелять всего 5 тысяч преступников.
Хочешь или не хочешь, но придется отвлечься и на эти репрессии.
Предупредительные меры
Эффект от этих превентивных репрессий был соответствующий. Если в Чехословакии, Бельгии, Норвегии фашистов встречали «пятые колонны» предателей, то в СССР в ходе Великой Отечественной войны в тылу СССР никакого организованного предательства не было, что вызывало удивление у союзников. 7 июля 1941 года посол США в СССР Джозеф Е. Девис занес в свой дневник: «Сегодня мы знаем, благодаря усилиям ФБР, что гитлеровские агенты действовали повсюду, даже в Соединенных Штатах и Южной Америке. Немецкое вступление в Прагу сопровождалось активной поддержкой военных организаций Гелена. То же самое происходило в Норвегии (Квислинг), Словакии (Тисо), Бельгии (де Грелль)… Однако ничего подобного в России мы не видим. «Где же русские пособники Гитлера?» – спрашивают меня часто. «Их расстреляли», – отвечаю я» . На самом деле выявили и расстреляли или обезвредили далеко не всех, тем не менее по сравнению с помянутыми Дэвисом странами эффект был разительным.
(Надо сказать, что и союзники СССР приняли аналогичные меры, поскольку «пятую колонну» нацистов отслеживали и там. В Великобритании с началом войны немедленно отправили в лагеря 20 тысяч собственно английских сторонников Гитлера, а вслед за ними в лагеря отправились 74 000 выходцев из стран, враждебных Великобритании. Через полтора месяца после начала войны США с Японией Рузвельт приказал, и американская армия задержала и посадила в лагеря всех американских граждан с японской кровью, причем, чтобы попасть в лагерь, такой крови хватало и 1/8. Таких было 112 тысяч человек. Репрессии против уголовников тоже не являются советским изобретением. Когда в начале Первой мировой войны немцы подошли к Парижу, то французы безо всякого суда, просто по указанию агентов парижской полиции, всех воров, мошенников и даже хулиганов расстреляли во рвах Венсенского форта.)
А в СССР от этих репрессий был эффект и в области социальной жизни. В 1940 году при численности населения в 190 млн человек в СССР было всего 6549 убийств. Для сравнения: в России с около 140 млн населения, генерал-майором милиции в отставке, доктор юридических наук Владимир Овчинский сообщил в газете «МК» 31 марта 2011 года, «по официальной статистике 2006 – 2009 годов, регистрировалось от 19 до 17 тысяч убийств в год. Исследование НИИ Академии Генпрокуратуры показало обратное. На самом деле у нас совершалось до 47 тысяч убийств в год» . Так это еще и «снижение», поскольку в начале века генерал-полковник Л. Ивашов сообщил: «… в минувшем, 2001 году в результате убийств погибло 83 тысячи человек, десятки тысяч скончались позже в больницах после покушений на их жизнь, около 70 тысяч сгинули без вести». Овчинский возмущается: «И действительно, как число убийств может составлять 18,2 тыс., если только количество заявлений об убийствах, поступивших в правоохранительные органы, составило 45,1 тыс., а количество неопознанных трупов за тот же год – 77,9 тыс.? Одновременно при этом число лиц, пропавших без вести, но так и не найденных, – 48,5 тыс. ».
Однако все эти репрессии против уголовников и «пятой колонны» были бы понятны и всеми одобряемы, если бы их удалось провести без невинно пострадавших. Но этого сделать не удалось, во-первых, по причине того, что партийных руководителей на местах во многом заботила не чистка страны от «пятой колонны», а устранение конкурентов на предстоящих выборах, и если бы предварительно удалось очистить следственные и прокурорские органы от все тех же предателей. Это не удалось – начал репрессии предатель Н. Ежов, а это предопределило, что наряду с «пятой колонной» и уголовниками пострадали и невинные люди, и те, чья вина была простительной.
В 1938 году, взамен предателя Н. Ежова, во главу НКВД был поставлен один из выдающихся организаторов экономики СССР Л. Берия. Он провел реабилитацию невинно пострадавших, и по результатам его работы только в 1939 году из лагерей освобождено 223,6 тысяч человек, из колоний – 103,8 тысячи человек необоснованно осужденных. Одновременно арестовывались и жестко наказывались партийные, судебные, прокурорские и следственные работники, виновные в незаконном осуждении людей.
Всего за 1939 год из НКВД было уволено 7372 человека (22,9% от общего количества оперативных кадров НКВД), из них 66,5% – за должностные преступления. Из Центрального аппарата НКВД СССР в 1939-м было уволено 695 сотрудников руководящего и оперативного состава, а из 6174 человек руководящих работников НКВД в 1939 году было сменено 3830 человек (62%).
Взамен на оперативные должности НКВД в 1939-м было принято 14 506 человек (45,1% от всей численности оперативных сотрудников): 11 062 человека прибыли из партийных и комсомольских органов, в том числе в Центральный аппарат НКВД СССР в 1939 году на оперативные должности в госбезопасности прибыло 3460 человек, из них 3242 – из партийных и комсомольских организаций.
Но вернемся к конфликту вождей Советского Союза и диктатора – ЦК ВКП (б) – партийной номенклатуры.
Сдача позиций
Заставив Политбюро и Правительство СССР разрешить партийным функционерам провести превентивные репрессии против своих конкурентов и критиков на местах, диктаторская группировка в ЦК почувствовала свою сплоченность и силу и всем своим авторитетом навалилась на Положение о выдвижении кандидатов в депутаты на предстоящих выборах в Верховный Совет.
10 октября 1937 года должен был открыться пленум ЦК, на котором это положение должно было быть утверждено. Однако, судя по произошедшему, Политбюро было предупреждено, если то Положение о выдвижении кандидатов в депутаты, которое Политбюро и секретари ЦК собирались предложить для утверждения, будет вынесено на пленум, то пленум поставит вопрос и проголосует за переизбрание состава Политбюро и секретарей ЦК. Перед вождями СССР и партии встал вопрос: если они будут настаивать на внесении в бюллетени на выборах в Советы нескольких кандидатов и если снимут партийный контроль за процессом выдвижения кандидатов, то не быть им вождями.
Думаю, что большинство членов ЦК искренне уважали Сталина, уважали остальных членов Политбюро, безусловно, побаивались их, но страх секретарей обкомов, что их на выборах в декабре не изберут в Советы, был таков, что пересиливал и это уважение. Вождям стало понятно, что Положение об альтернативности на выборах в Советы все равно не пройдет.
Сталин вызвал редакционную комиссию и поручил ей срочно переделать Положение о выдвижении кандидатов – восстановить партийное руководство выдвижением кандидатов и оставить в бюллетене всего одного кандидата. Но времени не оставалось – нужно было открывать пленум. Тогда, чтобы успеть переделать Положение (а оно ведь должно было быть хоть в каком-то соответствии с Конституцией), открытие пленума перенесли на следующий день. Так-сяк придумали формулировку того, что должно было обеспечить хоть какое-то соответствие Конституции выдвижение всего одного кандидата, сделать видимость, как будто кандидаты выдвигаются множеством организаций, – придумали «блок коммунистов и беспартийных». Однако из-за спешки никто не догадался внимательно отредактировать образец бюллетеня – трех кандидатов из него убрали, но сделанное мелким шрифтом разъяснение «Вычеркните всех, оставив одного» осталось и присутствовало в бюллетенях с одним кандидатом до конца 80-х, как памятник первой попытке коммуниста Сталина передать всю власть коммуне.
