Наум Синдаловский - Книга Перемен. Судьбы петербургской топонимики в городском фольклоре.
1952. В 1920-е годы пустырь перед Смольным институтом начали благоустраивать. В 1923–1924 годах в начале проложенной от входа в Смольный аллеи по проекту архитектора В. А. Щуко были сооружены величественные пропилеи. В 1927 году перед фасадом Смольного по проекту скульптора В. В. Козлова был открыт памятник В. И. Ленину. В 1930-х годах пустырь был превращен в регулярный сад с цветниками и фонтанами. В 1952 году Леонтьевская аллея была переименована в аллею Смольного.
Фольклор не обошел вниманием это изменение. Одиозный характер закрытого партийного учреждения в сочетании с тупиковым расположением самого здания в конце Суворовского проспекта породил соответствующую микротопонимику. На блатном жаргоне аллея от Пропилеи к ступеням Смольного недвусмысленно называлась: «Аллея партийных паханов», «Тупик КПСС» или «Тропа Гидаспова», по имени последнего первого секретаря ленинградского обкома КПСС. Улица Пролетарской Диктатуры, проложенная в свое время вдоль главного фасада Смольного, получила прозвище «Тупик коммунизма». Сам Смольный за время советской власти приобрел такое количество названий, что если бы кому-нибудь в голову могла придти идея музея городской микротопонимики, то их с лихвой хватило бы для целой экспозиции. Смольный называли «Штаб революции», «Партийный дом», «Дом придурков», «Желтый дом», «Дворец мудозвонов», «Ящик с клопами», «Паханская малина», «Бункер», «Эх, рухнем!» и так далее, и так далее.
Ничего не прибавил к репутации этого «МЭРзского места» и установленный в 1927 году памятник Ленину. Авторы памятника – скульптор В. В. Козлов и архитекторы В. А. Щуко и В. Г. Гельфрейх. В советской иерархии памятников «вождю всемирного пролетариата» этот монумент признан одним из лучших. Он стал канонизированным эталоном всех последующих памятников вождю. Его авторское повторение было установлено во многих городах Советского Союза. Вместе с тем фигура Ленина с характерно вытянутой рукой оказалась удобной мишенью для остроумных зубоскалов и рисковых пересмешников. С тех пор о многочисленных памятниках подобного рода стали говорить: «Сам не видит, а нам кажет», а в эпоху пресловутой борьбы большевиков с пьянством и алкоголизмом безымянные авторы знаменитой серии анекдотов «Армянское радио спросили…» умело пародировали методы войны с ветряными мельницами: «Куда указывает рука Ленина на памятнике у Смольного?» – «На одиннадцать часов – время открытия винно-водочных магазинов».
Средний проспект Васильевского острова
1730-е. В 1730-х годах параллельно Большому проспекту Васильевского острова была проложена улица, получившая название Малая перспектива. Она проходила от 18-й линии до современной набережной Макарова. Через несколько лет возник еще один параллельный проспект, который назвали 3-й перспективой. Еще через два десятилетия 3-ю перспективу переименовали в Малый проспект, а Малый с тех пор стал называться сначала Средней перспективой, а затем Средним проспектом.
1820-е. В начале XIX столетия от Наличной до Весельной улицы проходил короткий проезд, который был назван Троицкой улицей. К 1880-м годам он был удлинен до Детской улицы и переименован в Малый Гаванский, или Мало-Гаванский проспект. Одновременно с этим и Средний проспект дотянулся до Детской улицы.
1936. Средний проспект переименован в проспект Мусоргского. В 1875 году выдающийся композитор жил вблизи этого проспекта, в доме № 10 по 5-й линии.
1944. В январе 1944 года проспекту Мусоргского вернули историческое название. Он снова стал Средним.
1972. Путаная топонимическая история Среднего проспекта закончилась только в 1972 году. К нему присоединили бывший Мало-Гаванский проспект и всю магистраль от Наличной улицы в Гавани до набережной Макарова назвали общим именем: Средний проспект Васильевского острова.
Как известно, в настоящее время в Петербурге два Больших и два Малых проспекта – на Петроградской стороне и на Васильевском острове. Но Средний – только один. По этому случаю петербуржцы любят друг над другом подшучивать: «Чем отличаются жители Васильевского острова от обитателей Петроградской стороны?» – «Петроградцы ходят только по-Большому и по-Малому, а василеостровцы еще и по-Среднему».
В отличие от Большого и Малого, Средний проспект традиционно был улицей магазинов, буфетов, ресторанов, кафе. До сих пор эта традиция сохраняется. Это подлинно торговая улица Васильевского острова. Некогда на ней процветала и уличная торговля. Особенно это становилось заметно во времена общественных катаклизмов. Старожилы помнят, как после революции на Среднем проспекте с утра до вечера раздавались крики уличных разносчиков: «Купите тянучки! Купите тянучки! Тянутся от Среднего до Большого!».
Часть Среднего проспекта от набережной Макарова до Кадетской линии отличается от остального проспекта необычной сдержанностью. Здесь нет предприятий торговли и развлекательных заведений. Посреди проезжей части высажены деревья, установлены скамейки для отдыха. Своим внешним видом он очень напоминает миниатюрную копию Конногвардейского бульвара, в недавнем советском прошлом – бульвара Профсоюзов. Не случайно в повседневной речи жителей Васильевского острова эту часть Среднего до сих пор называют «Бульваром Профсоюзов».
Старо-Петергофский проспект
1758. Уже в самые первые годы существования новой столицы начинается активное освоение ее ближайших окрестностей. Строятся загородные дачи, увеселительные дома, путевые дворцы, царские резиденции. В 1705 году появляется первое упоминание о Петергофе. Здесь стремительно разворачивается строительство загородного дворца для Петра I. Дорога на Петергоф из Петербурга начиналась от съезда со Старо-Калинкина моста. Уже в первой половине XVIII века она была одной из самых оживленных загородных магистралей. В одной из старинных песен, записанных А. И. Соболевским, рассказывается о вороватом московском приказчике, приехавшем в Питер «по особенным делам». Он мечтает о свободной разгульной жизни с «дамочками, лихачами, трактирами»:
…С собой Катеньку возьму,Калинов мост качну.За Калиновым мосточкомЕсть питейные дома,Есть питейные дома,Половые мастера,Половые, молодые,Ребятушки щеголя.
В народе она долго называлась «Большой дорогой». И не только потому, что была и в самом деле большой, то есть протяженной, но еще и потому, что представляла собой огромную опасность для прохожих и проезжающих. На дороге действовали виртуозные грабители, которых петербуржцы окрестили этакой изощренной грамматической конструкцией, состоящей из корневых основ двух слов: «грабить» и «акробат». Их называли «Агробатами». Скорее всего, это были, говоря современным языком, обыкновенные гастролеры из окрестных деревень.
В 1758 году дорога получила свое первое официальное название: Петергофская дорога.
1770. Некоторое время Петергофская дорога имела несколько параллельных названий, каждое из которых претендовало на официальный статус. С 1770 по 1798 год она называлась Екатерингофской дорогой, или Екатерингофским проспектом, по загородному дворцу Екатерины I – Екатерингофу, и Лифляндским проспектом, по Лифляндии, как тогда, на немецкий манер, назывались территории северной Латвии и южной Эстонии.
1910. В 1784 году проспект стал называться Петергофским. Однако с появлением Балтийской железной дороги улица, ведущая к Балтийскому вокзалу (будущий Лермонтовский проспект), была названа Ново-Петергофским проспектом. После этого ничего не оставалось делать, как переименовать старый Петергофский проспект в Старо-Петергофский. Это произошло в 1910 году.
1923. В 1920 году в бывшем доходном доме № 19 по Старо-Петергофскому проспекту была открыта Школа социально-индивидуального воспитания имени Ф. М. Достоевского. Ее знаменитая аббревиатура «ШКИД» – ШКола Имени Достоевского – впоследствии стала для многих поколений советских педагогов и их воспитанников символом революционной перековки асоциальных элементов общества в достойных представителей новой социалистической России. Но общество об этом узнало не сразу а только после выхода в свет одноименной книги Л. Пантелеева и Г. Белых – бывших воспитанников «Республики Шкид», или «ШколИмДоста» (Школа имени Достоевского), как они называли свою школу. А в 1920-х годах обитатели Коломны вздрагивали при одном упоминании о воспитанниках этой школы. У всех на слуху в то время была новая блатная песня, героями которой были обитатели дома № 19:
