Александр Шевякин - Разгром советской державы. От "оттепели" до "перестройки"
Председатель правления РЭНД Корпорэйшн Роуан Гайтер в своем выступлении на заседании правления в 1958 г., посвященном десятилетию организации, в частности сказал: «Война, которую нам предстоит вести в течение ближайших лет, накладывает на наше правительство бремя ответственности, беспрецедентное по своей сложности и последствиям. Должны быть найдены пути повышения эффективности деятельности наших руководителей всех звеньев. Наше правительство должно усовершенствовать административную сторону процесса принятия решения. Я уверен, нет необходимости доказывать членам правления, что как политическое, так и физическое выживание в значительной мере зависит от того, насколько быстро и успешно технические достижения реализуются в вооружении и системах оружия. Нет необходимости доказывать и то, что война, которую мы ведем, не является больше войной, где используются только вооружение и солдаты, или даже, что они играют преимущественную роль. Это война, в которой экономические и политические факторы приобрели исключительно большое значение и фактически могут быть решающими. Все это означает, что в выполнении своих функций правительство не может больше ограничиваться собственными силами (хотя этого в полной мере, по-видимому, никогда и не было) и, если оно хочет во всеоружии встретить опасность, оно все в большей мере должно заботиться об использовании наших интеллектуальных, научных и экономических ресурсов. Проблема заключается не только в том, чтобы иметь эти ресурсы, но и в том, чтобы располагать возможностью их использования. Мы должны найти организационные средства, позволяющие привлекать наши ресурсы для решения задачи выживания. <…>
Война, которую мы ведем, не является больше войной, где используются только вооружение и солдаты или даже что они играют преимущественную роль. Это война, в которой экономические и политические факторы приобрели исключительно большое значение и фактически могут стать решающими» [6.02. С. 14–15]. В этом руководство РЭНД Корпорейшн видело свою основную задачу по отношению к своему врагу № 1 — Советскому Союзу. Такой подход лиц, разработавших методы прикладной диалектики, является единственно возможным — придумать новые приемы противоборства и не призывать воспользоваться ими было бы вне нормы. Можно только гадать о том, что еще говорилось на том правлении — доклад является секретным.
ИНФОРМАЦИОННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ВОЙНА: «ВСЕ ИДЕТ ПО ПЛАНУ»
Объектом психологической агрессии стали не только рядовые обыватели, но и представители правящей элиты: «Есть основания считать, что августовский «путч» прошел по сценарию, разработанному энэльпистами, и сами его инициаторы находились под психологическим воздействием» [6.03. С. 15]. Напомним, суть всех технологий этого подвига войны в том, чтобы субъект даже не догадывался о том, что он не автономная личность, самостоятельно принимающая решения, а всего лишь объект управления. Поэтому полгода спустя после «путча» мы могли прочитать столь искренние признания: «Об этом много пишут и, к сожалению, не зная истинного положения, строят свои версии на всевозможных догадках. В том числе на таких, как заговор специально организованный для развала СССР и КПСС, как заговор, спланированный кем-то на Западе с участием ЦРУ и их агентов и другое <…> Все это тяжелейшее заблуждение» [6.04. С. 1]. (Смысл этих слов секретаря ЦК КПСС О.С. Шенина заключался, конечно же, больше в том, что на его глазах сценарий по созданию ГКЧП осуществлялся именно как инициатива со стороны КГБ, и только. Но выгоду от этой неудачи поимела другая сторона…)
Главная цель информационно-психологической войны — доведение объектов воздействия до такого безопасного уровня, чтобы последние не имели возможности описать ситуацию в системных терминах и найти противоядие, — была достигнута.
«Чего добились антисоветские идеологи. <…>
Посредством дестабилизации сознания и увлечения людей большим политическим спектаклем удалось осуществить «толпообразование» населения СССР — временное превращение личностей и организованных коллективов в огромную, национального масштаба толпу или множество толп. В этом состоянии люди утратили присущее личности ответственное отношение к изменениям жизнеустройства, сопряженным со значительной неопределенностью и риском. Без дебатов, без сомнений, без прогноза выгод и потерь большинство населения согласилось на революцию, когда в ней не было никакой необходимости, — на революцию в благополучном обществе. Это несовместимо со здравым смыслом.
Обычные люди, не вовлеченные в толпу, обладают здоровым консерватизмом, вытекающим из исторического опыта и способности предвидеть нежелательные последствия изменений. Эти свойства гнездятся в подсознании и действуют автоматически, на уровне интуиции. Этот подсознательный контроль в СССР был устранен из общественного сознания в ходе перестройки.
<…> За время перестройки в сознание советских людей вошло много прекрасных, но расплывчатых образов — демократия, гражданское общество, правовое государство и т. д. Никто из политиков, которые клялись в своей приверженности этим бодрым идолам, не излагали сути понятия. Принять язык противника— значит незаметно для себя стать его пленником. Даже если ты понимаешь слова иначе, чем собеседник, ты в его руках, так как не владеешь стоящим за словом смыслом, часто многозначным и даже тайным. Это — заведомый проигрыш в любом споре.
Положение советского человека оказалось еще тяжелее — перейдя на язык неопределенных понятий, он утратил возможность общения и диалога со «своими» и даже с самим собой. Логика оказалась разорванной, и даже сравнительно простую проблему человек стал не в состоянии сформулировать и додумать до конца. Мышление огромных масс людей и представляющих их интересы политиков стало некогерентным, люди не могут связать концы с концами и выработать объединяющий их проект — ни проект сопротивления, ни проект выхода из кризиса. Они не могут даже ясно выразить, чего они хотят» [29. Кн. 2. С. 648, 651].
А все дело в том, что именно «…в деятельности иностранных спецслужб по-прежнему считается эффективным, наряду со шпионажем, тайное влияние на политический курс, на процесс выработки и принятия решений. В отличие от распространенных способов (подкуп, шпионаж, угрозы), когда объект воздействия осознает, что действует в ущерб своему государству и в интересах противоположной стороны, в последнее время распространен более безопасный тип тайных операций — манипулирование. При манипулятивном воздействии человеку, помимо его воли, предписываются строго определенные рамки поведения и образ действий. Более того, он уверен, что все свои решения принимает самостоятельно, без какого-либо давления извне» [6.05. С. 2]. «В случае информационной войны все не так. Здесь порой даже жертва не знает о том, что она жертва, и может так никогда и не узнать. Это объясняется принципиальным отличием предметной области применения информационного оружия. Обычное оружие применяется по живой силе и технике, а информационное в основном по системе управления». (Цит. по: [41. С. 178].)
Сфокусировав свое внимание на том или ином представителе элиты, посредством новейших информационных технологий можно было многое о нем понять — даже больше, чем объект сам догадывался о себе, т. е. лаборатории спецслужб занимались «вопросами психологического портрета предателя. Наиболее податливыми для вербовки лицами являются те, у которых отсутствует понятие Родины, не имеющие корней — социальных, культурных, эмоциональных — в той стране, в которой они родились и проживают, лица с явно завышенным уровнем социальных и иных притязаний…» [6.06. С. 3]. Выявив такое лицо в потенциально пригодной среде, можно было в дальнейшем, расчищая ему дорогу, оберегая от провалов, продвигать эту пешку в ферзи.
ОРГАНИЗАЦИОННАЯ ВОЙНА: «ОГОНЬ ПО ШТАБАМ!»[1]
В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Аллен ДаллесМ.С. Горбачев активно продолжил недоделанное Н.С. Хрущевым. Системе управления наносился один удар за Другим. Почему было возможно повторение «организационной чехарды», практика которой была заложена раньше, в 1980-е? Да потому, что во времена Л.И. Брежнева не был проведен четкий анализ, не был изучен прошедший исторический период во всей полноте и взаимосвязи, не были даны оценки: от самых мягких до жесткой «военной» терминологии, не были даны рекомендации, как этого избежать впредь.
Первый удар был нанесен по руководству сельским хозяйством, когда 22 ноября 1985 г. под руководством B.C. Мураховского, педагога по образованию, был образован Госагропром СССР — этот управленческий монстр из пяти министерств и одного Госкомитета, что как нельзя кстати показывает сущность дальнейших «экспериментов» на этом поприще. Чего секретарь ЦК КПСС по сельскому хозяйству не понимал, так это того, что подобное объединение функций в одних руках приведет к перегрузке работой любого, даже самого опытного человека, который уже не сможет достаточно оперативно решать вопросы.
