Юрий Веремеев - Мифы и правда о плане «Барбаросса»
От автора. Американцы нашли самый верный и безопасный способ уничтожения «тигров». Комиссия, изучавшая «тигры», рекомендовала американскому командованию организовывать боевые действия так, чтобы вынуждать немцев перебрасывать «тигры» на большие расстояния в сжатые сроки. Можно сказать, что танк «тигр» был самой самоуничтожаемой машиной Второй мировой войны. Кстати, в номенклатуре немецкого подрывного имущества числятся стандартизированные заряды ВВ (Sprengpatrone Z), предназначенные как раз для самоуничтожения артиллерийских систем. Оберлойтнант О. Кариус пишет в своих мемуарах, что его «очень вдохновляло» то, что крепление кассеты с подрывным зарядом Sprengpatrone Z.85 находилось рядом с лицом командира танка. В конце концов, он приспособил это крепление для размещения бутылки с водкой.
Немецкие танкисты отмечали, что зимой в России набившаяся между катками грязь за ночь замерзала и лишала танки способности двигаться. Выбивать грязь из междукаткового пространства было невозможно из-за особенностей устройства ходовой части машины. Приходилось разводить костры по всей длине гусениц, чтобы отогреть грязь. Попытки преодолеть сопротивление замерзшей грязи обычно приводило к выходу из строя коробки передач.
8. Запасных частей и агрегатов для «тигров» изготавливалось недостаточно, а уникальность большинства агрегатов и деталей исключала использование подобных от других марок танков. Высокие требования к качеству металла, точности и чистоте обработки исключали их изготовление или восстановление в полевых условиях и даже на предприятиях оккупированных областей. Танки даже с не очень серьезными повреждениями и поломками приходилось отправлять для ремонта на заводы в Германию.
Вилбек в своем труде приводит характерный пример – 18 февраля 1943 года в Северной Африке подорвался на английской мине «Тигр» 501-го батальона тяжелых танков. Кроме гусеницы вышло из строя направляющее колесо (на языке танкистов оно называется «ленивец»). Танк пришлось списать, поскольку в батальоне не было запасных ленивцев, а доставить в Африку или изготовить на месте оказалось невозможно. Этот танк был разобран на детали для восстановления других машин.
Он же пишет, что из 11 потерянных 501-м батальоном в Северной Африке «тигров» только 3 были уничтожены непосредственно в бою, когда вследствие попадания в них снарядов они сгорели. Остальные 7 невозможно было эвакуировать из-за отсутствия тягачей, и восстановить из-за отсутствия ремонтных средств и узлов. Причем, что любопытно – самым страшным врагом «тигров» оказались мины. Все 7 танков первоначально были остановлены минными полями, а уже над обездвиженными машинами издевалась английская противотанковая артиллерия.
Во время боев в Италии 508-й батальон в течение трех дней (23–25 мая 1944 г.) потерял все свои 22 танка. И все они были добиты своими собственными экипажами. Часть танков в предшествующих боях получили боевые повреждения, часть имела неустранимые на месте поломки. Но все они были ремонтнопригодны. Не было запасных частей и тягачей, и когда командование группы армий СС приказало начать отход от Анцио, то не оставалось ничего другого, как самим сжечь свои машины.
Такова оказалась цена не созданной инфраструктуры.
9. Сложность конструкции, большая металлоемкость и трудоемкость производства «тигров» привели к тому, что германская промышленность оказалась не в состоянии производить их столько, чтобы восполнять боевые и технические потери, и одновременно наращивать их количество. Это привело к тому, что батальоны редко когда имели полное число исправных танков (45 машин). Три роты обычно существовали в тяжелых батальонах только номинально. В среднем в батальоне насчитывалось от 4 до 22 танков. Даже для войск СС, обычно обеспечивавшихся вооружением в первую очередь, танков не хватало. Так 103-й тяжелый танковый батальон СС, сформированный к июлю 1943 года, до начала 1944 года так и не мог получить свою матчасть. Его использовали как пехотный батальон против югославских партизан.От автора. Нет, не знаем мы своих героев и не хотим знать. Застят нам глаза, в общем-то, липовые характеристики «тигров» и сказки про бравых гудериановских танкистов, легко уничтожавших советские танки десятками. И мало кто знает, что главным противотанкистом Красной Армии стал старичок по фамилии Патон. Это он придумал автоматическую сварку танковой брони. За смену малообученный паренек из ФЗУ сваривал на автомате до двух корпусов Т-34. У Круппа броневые листы сваривали ручной сваркой. На один корпус «тигра» уходило полтора-два дня работы восьми высококвалифицированных сварщиков. Наши танкограды давали фронту танков столько, сколько требовалось, немцы этого не осилили.
И если где-то и когда-то «тигр» и разбивал пяток другой «тридцатьчетверок», то в том вина не советской власти и Сталина, а русское извечное солдатское разгильдяйство и стремление воевать абы как, особенно если в экипаже оказывались танкисты с именами «Авось» да «Небось»
Да и то сказать, никто не в состоянии точно сверить, кто сколько уничтожил вражеских танков. Невозможно верить в полной мере даже донесениям о своих потерях.10. По свидетельству генерала Гудериана, танки «Тигр» первых партий, которые были брошены в бой на Курской дуге, не имели пулеметов вообще. Это серьезнейшее упущение делало невозможным использование «тигра», как атакующей машины. Фактически это было полуподвижное противотанковое средство, больше пригодное для обороны, да и то, нуждающееся в усилении одним – двумя пулеметными расчетами.
11. «Тигры» не имели очень важной составляющей инфраструктуры, без которой танк перестает быть танком. Для них не была разработана и внедрена правильная тактика применения, соответствующая изменившимся условиям войны и развившемуся противотанковому оружию. В действиях батальонов «тигров» в 1943–1944 годах как на Восточном фронте, так и на Западном мы наблюдаем абсолютно зеркальное отражение того, что происходило с нашими танковыми силами в 1941 году. То же самое судорожное метание танков с одного фланга фронта на другой, те же поспешные многокилометровые марши, изнашивающие материальную часть, то же паническое затыкание дыр в обороне отдельными батальонами, ротами и даже отдельными машинами, те же брошенные экипажами без топлива, сломанные и застрявшие в грязи танки. То есть подразделения «тигров» не подходили для роли «пожарной машины».
Гудериан добивался создания танковых дивизий «тигров», применения танки не для затыкания прорех в обороне, не для проламывания мощных укрепленных позиций, а для введения в бой на решающих направлениях в решающий момент, когда оборона противника уже взломана. Но его указания, требования, мольбы оказывались всякий раз гласом вопиющего в пустыне.
Но может быть, немецкие командующие действовать так, как этого добивался Гудериан, просто не имели возможности? Может быть в условиях стратегической обороны знаменитая немецкая тактика мощных ударных танковых кулаков, столь себя ярко проявившая в 1939–1941 годах, к 43-му стала непригодна совсем?
Очень вероятно!
Мы видим, что состоявшееся использование «тигров» тактически оказалось неверным, но и говорить о том, что гудериановские идеи использования «тигров» были истинными, мы тоже не можем. Не можем уже хотя бы потому, что организовывать боевые действия «тигров» по идеям Гудериана в сложившейся обстановке оказалось невозможным. А чего стоит самая правильная идея, если ее невозможно осуществить?
Вилбек полагает, что в гудериановской идее массированного ввода «тигров» в бой после того, как состоялся тактический прорыв вражеской обороны, для того, чтобы развить его в прорыв оперативный, имелась системная ошибка. Из-за своей низкой проходимости, крайне ограниченного запаса хода по топливу и значительной потребности в систематическом техническом обслуживании танк «Тигр» не годился для глубоких прорывов и выхода на оперативный простор. При этом иное использование «тигров», а именно для проламывания первой линии обороны мгновенно раскрывало противнику направление главного удара немцев. Кроме того, Вилбек отмечает, что в ходе войны активное применение танков привело к развитию сильного противотанкового оружия и изменению системы построения обороны. «Тигр» же создавался, исходя из тактических воззрений второй половины 30-х годов, т. е. когда считалось, что основные силы обороняющихся находятся в первой линии обороны и ее прорыв означает выход на оперативный простор. Но ко времени появления «тигров» на поле боя эта тактика уже никем не применялась.
Действия «тигров» в обороне также оказались неэффективными. Низкая подвижность тяжелых танков вынуждала немцев распределять танки по всей линии обороны, в результате чего отдельные машины, не имеющие поддержки соседними «тиграми», становились довольно легкой добычей противника. По выявленному танку открывали огонь все противотанковые средства. Не лучше обстояло дело, и когда «тигры» группами (взвод-рота) располагались в глубине обороны. Быстрые и проходимые советские танки просто обходили опасные для них скопления танков и разрушали дороги, пригодные для тяжелых танков. После этого экипажам ничего не оставалось иного, как самим взрывать свои машины и выходить из окружения пешком.
