Александр Островский - Солженицын – прощание с мифом
Из Москвы Александр Исаевич вернулся в Рязань, а затем 26 апреля вместе с Натальей Алексеевной отправился в Борзовку (47) и продолжил работу над «Теленком» (48). По свидетельству Н.А.Решетовской, «писал целыми днями, по восемь-двенадцать страниц, закончив рукопись точно седьмого мая снова в Рязани» (49), куда он приехал накануне, 6 мая (50).
А пока А.И.Солженицын работал над «Теленком», Наталья Алексеевна печатала «Письмо к съезду». «…восьмого утром, – пишет она о муже, – он едет в Москву и Ленинград подготовить друзей к акции, которую собирается предпринять. С собой, – вспоминала Н.А.Решетовская, – берет сто пятьдесят отпечатанных мною писем. Остальные сто будут напечатаны в Москве» (51)
В Ленинграде А.И.Солженицын пробыл два дня (9 и 10 мая). С кем он здесь встречался и какие вел переговоры, неизвестно. Можно лишь предположить, что во время этого приезда он забрал у Е.Д.Воронянской перепечатанный текст «Архипелага» (52). Не исключено, что тогда же журнал «Звезда» вернул ему его повесть «Раковый корпус» (53). Не решился печатать ее и журнал «Простор» (54).
«Поездка, – пишет Наталья Алексеевна, – уложилась в четверо суток. Двенадцатого мая Александр Исаевич уже блаженствует в Борзовке. Пишет оттуда, что очень устал» (55).
Но блаженствовал он здесь недолго и буквально через несколько дней снова отправился в Москву, где остановился на квартире Чуковских (56). Шли последние приготовления к рассылке «Письма». Несмотря на то, что оно было отвезено в Москву утром 8-го, под ним стоит дата – 16 мая 1967 г. (57). «Я, – пишет А.И.Солженицын, – рассылал письма лишь в последние пять дней», т.е. начиная с 17-го числа (58). «Список, кому рассылать, я долго отрабатывал, каждую фамилию перетирая. Надо было разослать во все национальные республики и по возможности не самым крупным негодяям (ставка на помощь национальных окраин у меня, впрочем, сорвалась – не нашлось там рук и голосов); всем подлинным писателям; всем общественно-значительным членам союза. И, наконец, чтобы список этот не выглядел как донос, – припудрить самими же боссами и стукачами» (59). И хотя полный список адресатов нам неизвестен, имеются сведения, что он включал в себя не менее 250 человек (60).
Непонятно, почему, имея на руках 150 экземпляров письма уже 7 мая, А.И.Солженицын начал рассылать его только через полторы недели. Очень странно и то, что оно расылалось по домашним и официальным адресам, в связи с чем многие адресаты разминулись с ним по дороге на съезд (61). Это не позволило сторонникам А.И.Солженицына согласовать свои действия и организованно выступить на съезде.
Вечером 18 мая в Москву приехала Наталья Алексеевна, остановилась она у Штейнов (62). На следующий день утром сюда пришел Александр Исаевич. Он принес весть об отставке В.Е.Семичастного с поста председателя КГБ и назначении на его место Ю.В.Андропова (63). Обращает на себя внимание, что незадолго перед тем был освобожден от обязанностей секретаря ЦК КПСС А.Н.Шелепин (64). Обе отставки ничем не мотивировались (65). Это придает правдоподобность версии, будто бы названные лица подозревались в намерении отстранить Л.И.Брежнева от власти (66).
19 мая, в пятницу, А.И.Солженицын и Н.А.Решетовская посетили Л.З.Копелева (67), потом П.Л.Капицу (68). Следующие два дня Александр Исаевич провел в Переделкино (69). «…советуется с Чуковским, Кавериным и другими писателями», комментировала этот факт Наталья Алексеевна (70).
21 мая в Переделкино Александр Исаевич направил Павлу Личко новое письмо, в котором опять касался опубликованного интервью с ним и заканчивал его словами: «…Желаю Вам с Мартой успеха в начатой Вами работе». «Под «работой», – пишет Н.Бетелл, – он подразумевал перевод оставшейся части «Ракового корпуса», который в то время готовила невестка Павла Магда Такачова» (71).
IV Всесоюзный съезд писателей СССР открылся 22 мая (72), завершился 27-го (73). Письмо А.И.Солженицына на нем не обсуждалось, но первом заседании нового Секретариата Правления Союза писателей СССР, которое состоялось 29-го (74) было решено встретиться с А.И.Солженицыным и обсудить его «Письмо к съезду» (75)
Глава 3
На пути к Нобелевской премииНезаметный поворот
А.И.Солженицын ожидал, что «Письмо» сразу же привлечет к себе внимание мировой печати. Но прошел после его рассылки день, второй, третий, закончился съезд писателей, а мировая печать безмолвствовала. Александр Исаевич «отсиживался в Переделкино», когда здесь появилась Н.И.Столярова. 28 мая она совершенно «случайно» позвонила ему с соседней дачи, предложила свою помощь, и «не без этой мысли» «привезла…французского искусствоведа Мориса Жардо», «через три дня письмо появилось в «Монд» (1). 5 июня его опубликовала «Нью-Йорк Таймс», 2 и 16 июня – «Посев», 18 июля – «Новое русское слово», 22 июля – «Русская мысль» (2). По сведениям КГБ, «письмо СОЛЖЕНИЦЫНА было напечатано большинством буржуазных и эмигрантских изданий и передано всеми крупнейшими радиостанциями Запада, специализирующимися на проведении антисоветской пропаганды, кроме того, текст письма был размножен антисоветской эмигрантской организацией НТС в виде листовки» (3).
В первых числах июня А.И.Солженицын перебрался в Борзовку и, желая отвлечься от общественных и литературных проблем, занялся хозяйственными делами (4). «Начиная со второго июня, – вспоминала Н.А.Решетовская, – западные радиостанции ежедневно говорят о письме Солженицына, а он в это время…красит дом!» (5).
5 июня 1967 г. началась знаменитая шестидневная война, в ходе которой израильские войска нанесли поражение Египту, вышли на Синайский полуостров и прорвались к Суэцкому каналу (6). Ловя по радио новости из-за рубежа, Александр Исаевич услышал и о своем письме. «…Чередуя с накаленными передачами о шестидневной арабо-израильской войне – вспоминал он, – несколько мировых радиостанций цитировали, излагали, читали слово в слово и коментировали…мое письмо…И так у меня сложилось ощущение неожиданной и даже разгромной победы!» (7).
Летом 1967 г. солженицынское письмо было обнародовано в Чехословакии. Его огласили на IV съезде писателей ЧССР, когда был поднят вопрос об отмене цензуру (8). Публикация письма готовилось на Кубе, однако Отделу ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран и Отделу культуры ЦК КПСС удалось не допустить этого (9).
«Только много лет спустя, – признавался позднее А.И.Солженицын, – я понял, что это, правда, был за шаг: ведь Запад не с искаженного «Ивана Денисовича», а только с этого шумного письма выделил меня и стал напряженно следить» (10).
Между тем в связи с ближневосточным кризисом произошло обострение противоречий в правящих верхах Советского Союза и стран Восточной Европы. В этом отношении особого внимания заслуживает открывшийся 20 июня Пленум ЦК КПСС (11). По свидетельству бывшего тогда помощником заведующего Отделом пропаганды ЦК КПСС А.Н.Яковлева на Пленуме ожидалось выступление партийной оппозиции (12). «Если свести все разговоры и намеки воедино», – пишет А.Н.Яковлев, – «планировалось… следующее: Шелепин – генсек, Косыгин – предсовмина, Егорычев – его первый заместитель, Степаков – секретарь ЦК по идеологии, Месяцев – председатель КГБ» (13). Однако все ограничилось только выступлением первого секретаря Московского горкома КПСС Н.Г.Егорычева. «Егорычев, – читаем мы в воспоминаниях А.Н. Яковлева, – произнес хорошую речь, острую, без оглядок. Он критиковал министра обороны Гречко за бездарное участие в арабо-израильской войне, за дорогостоящую и неэффективную противовоздушную оборону… Я сидел и переживал за Егорычева, ждал речей в его поддержку, но их не последовало. Его предали…» (14).
Тогда же произошло обострение борьбы внутри Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ). Там уже с 1964 г. существовала «довольно широкая программа преобразований, направленных на развитие рыночных и товарно-денежных отношений, преодоление бюрократизма, повышение роли предприятий» (15). Среди стороников подобной программы был уже упоминавшийся главный редактор словацкой «Правды» Александр Дубчек, который, по некоторым данным, с 1965 г. начинает готовиться к борьбе за изменения в руководстве партии (16). В 1967 г. борьба между сторонниками и противниками реформ вступила в свою завершающую стадию. Одним из ее проявлений стал IV съезд писателей ЧССР, который потом некоторые называли первой ласточкой «пражской весны» 1968 г.
«В начале лета 1967 г., – вспоминает М.С.Горбачев, который тогда занимал пост первого секретаря Ставропольского горкома КПСС, – я встретился со Зденеком Млынаржем, давним моим другом и сокурсником по МГУ…Он работал тогда в Институте государства и права Чехословацкой Академии наук и приезжал в Москву в связи с подготовкой предложений о проведении политической реформы» (17). Тогда же Москву посетил первый секретарь ЦК КПЧ А.Новотный (18).
