Юрий Бем - Гестапо. Террор без границ
Выйдя на улицу, Гитлер подошел к героям-инвалидам и стал неторопливо пожимать руки чуть ли не каждому. Герсдорф остался с бомбой в кармане. До взрыва оставалось несколько минут. Он ринулся в ближайший туалет, забежал в кабинку и дезактивировал бомбу.
Наиболее известным и трагическим по своим последствиям оказалось покушение на Гитлера, организованное группой генералов и офицеров: генерал-полковником Людвигом Беком, обер-бургомистром Лейпцига Карлом Герделером, генералом Фридрихом Ольбрихтом, генерал-фельдмаршалом Вицлебеном, генерал-фельдмаршалом Эрвином Роммелем и непосредственным исполнителем акции начальником штаба армии резерва полковником Штауффенбергом.
Трудно было бы найти человека, менее подходившего по своим физическим данным для покушения на Гитлера, чем граф фон Штауффенберг. В апреле 1943 года в Тунисе во время налета британской штурмовой авиации он был тяжело контужен, потерял глаз и правую руку. На левой руке оставалось только три пальца. Но выбора у заговорщиков не было. По состоянию здоровья полковник Штауффенберг был переведен с фронта в Штаб сухопутных сил резерва. Решительности и мужества графу было не занимать. Еще в 1943 году он писал жене: «Настанет время, когда я спасу Германию».
Это время настало в июле 1944 года. Откладывать покушение дальше было нельзя, положение Германии становилось критическим: с начала июня 1944 года американцы и англичане высадились в Нормандии и открыли второй фронт; советские войска уже продвигались по территории Польши. Неминуемое поражение гитлеровцев становилось очевидным.
У Штауффенберга были и раньше встречи с фюрером: полковника вызывали на доклад в резиденцию Бергхоф 6, 11 и 15 июля 1944 года, однако тогда с взрывом решили повременить, так как на тех совещаниях не было Гиммлера и Геринга, а заговорщики собирались покончить с нацистской верхушкой одним ударом. Но тянуть дальше было нельзя, и покушение назначили на 20 июля 1944 года, хотя ближайших сподвижников Гитлера в «Волчьем логове», ставке Гитлера в Восточной Пруссии, не ожидали.
Перед отлетом в Растенбург Клаус фон Штауффенберг встретился со своим братом Бертольдом и сказал ему слова, которые тот записал в дневнике: «Кто найдет в себе мужество сделать это, войдет в историю как предатель, но если он откажется, то будет предателем перед своей совестью».
Штауффенберг и его друзья считали, что устранение Гитлера автоматически позволит заключить мир со всеми государствами антигитлеровской коалиции и установит на немецкой земле буржуазно-демократический строй. Группа Штауффенберга понимала, что сепаратная ориентация только на Запад не спасет Германию, и настаивала на переговорах «не только с противниками на Западе, но и с Советами на Востоке». Однако эта часть заговорщиков имела незначительное влияние в подготовке заговора. Большинство из них во главе с Карлом Герделером выражало интересы крупных монополий, юнкерства и генералитета. Устранение Гитлера являлось, по их мнению, лишь способом сохранения «сильной антибольшевистской Германии» и должно было «продемонстрировать США и Англии добрую волю нового правительства Германии. Оно позволяло заключить почетный мир с западными державами с одновременным перебрасыванием немецких вооруженных сил на советско-германский фронт».
Заговорщики тщательно подготовились к покушению. Оно было продумано до мелочей и, несмотря на тотальную слежку и надзор Тайной государственной полиции, его удалось осуществить. Однако конкретные меры организационного порядка на период после покушения ими продуманы не были, что и явилось одной из причин неудачи заговора.
В «Волчьем логове» Штауффенберг доложил о своем прибытии генерал-фельдмаршалу Кейтелю, а он, в свою очередь, сообщил полковнику, что из-за жары совещание состоится не в бункере, как планировалось, а на поверхности, в легком деревянном бараке. Взрыв в закрытом помещении был бы много эффективнее, но времени, чтобы изменить план, уже не было: совещание предполагалось начать через час, в половине первого.
Клаус фон Штауффенберг попросил разрешения сменить после дороги рубашку, и адъютант Кейтеля Эрнст фон Фрайенд провел его в спальное помещение. Там полковник стал срочно готовить химические взрыватели. Левой рукой с тремя пальцами сделать это было непросто. Только он успел настроить и положить в портфель одно взрывное устройство, как в комнату ворвался Фрайенд и сказал, что нужно торопиться. Вторая бомба осталась без взрывателя — вместо двух килограммов взрывчатки в распоряжении полковника остался только один. Взрыв должен был прогреметь через 15 минут.
Когда Кейтель и Штауффенберг вошли в барак, совещание уже началось. Присутствовали 23 человека, большинство располагались за массивным дубовым столом. Полковнику досталось место справа от фюрера. Пока шел доклад о положении на Восточном фронте, Штауффенберг поставил портфель с бомбой на стол поближе к Гитлеру и за пять минут до взрыва вышел из помещения.
Многие люди, анализировавшие спустя годы эту ситуацию, упрекали Клауса фон Штауффенберга в том, что он не остался до конца в зале заседаний, а бежал, спасая свою жизнь. Эти упреки несправедливы — граф должен был поддержать следующие шаги заговорщиков, без него план государственного переворота изначально бы не удался. Клаус, уверенный в том, что диктатору на этот раз не спастись, попытался выбраться из «Волчьего логова» до того, как объявят тревогу.
Случай и на этот раз спас Гитлера. Одному из участников совещания портфель Штауффенберга закрывал карту, и он поставил его под стол. Между Гитлером и бомбой оказалась толстая дубовая ножка стола. В 12 часов 42 минуты мощный взрыв разнес барак в щепки. Появившиеся языки пламени отразились на лицах присутствовавших, освещая картину разрушения. Плотный, как вата, удушливый дым наполнил помещение. Взрывная волна бросила всех на пол, многие были ранены, четыре человека убиты. Гитлер же отделался легкой царапиной и порванными брюками.
Клаус фон Штауффенберг в это время уже вышел из зала и находился примерно в ста пятидесяти метрах от места взрыва. Какую-то долю секунды он стоял неподвижно, потом взглянул на обер-лейтенанта Хефтена, ожидавшего его у автомашины, быстро сел в нее и приказал: «К аэродрому!» Через пятьдесят метров у ворот их остановил дежурный офицер и выразил сожаление, что не может пропустить их. Штауффенберг непринужденно вышел из машины и потребовал дать ему возможность позвонить по телефону. Сказал что-то в трубку и четко произнес: «Господин лейтенант, мне разрешено проехать». Дежурному офицеру и в голову не пришло заподозрить полковника во лжи, и он приказал открыть ворота.
Штауффенберг и Хефтен были уверены, что выполнили свою задачу. С этим убеждением они в 13 часов 15 минут добрались до Растенбурга и вылетели в Берлин. Через два с половиной часа офицеры приземлились в аэропорту Рангсдорф, где их, несмотря на договоренность, никто не встречал. Полковник позвонил в Штаб сухопутных войск и узнал, что ожидавшие там заговорщики еще ничего не предприняли. Он сообщил начальнику общего отдела Фридриху Ольбрихту, что Гитлер мертв.
Только тогда Ольбрихт направился к генерал-полковнику Фридриху Фромму, чтобы подписать у него специальный план «Валькирия», предусмотренный для чрезвычайного положения. Командующий сухопутными силами резерва решил сам удостовериться в смерти фюрера и дозвонился в Ставку. Узнав от генерал-фельдмаршала Кейтеля, что покушение не удалось, Фромм отказался участвовать в заговоре.
В это время в Штаб сухопутных войск прибыли Штауффенберг и Хефтен. На часах было 16:30; с момента взрыва прошло почти четыре часа, а реализация плана «Валькирия» еще не началась. Все участники заговора были в нерешительности, и тогда Клаус фон Штауффенберг снова взял инициативу на себя.
Когда после взрыва рассеялся дым и выяснилось, что Гитлер не пострадал, в «Волчьем логове» стали искать офицера, заложившего бомбу. Поиски быстро дали результат. Шофер, отвозивший полковника и его ординарца на аэродром, заметил, что из окна его машины выбросили какой-то сверток, и доложил об этом службе безопасности. Сверток нашли. Это оказался второй взрывпакет, который Штауффенбергу не удалось снабдить взрывателем. Гитлер и его подручные теперь знали имя своего главного врага.
А в это время в Штабе сухопутных войск стемительно разворачивались события. Штауффенберг и Хефтен вместе с генерал-полковником Беком и другими заговорщиками пошли к Фромму и потребовали подписать план «Валькирия». Фромм уже знал о неудавшемся покушении и вновь отказался. Тогда его арестовали и заперли в соседнюю комнату. Место командующего занял один из заговорщиков, генерал-полковник Гепнер, уволенный Гитлером из армии в 1942 году за отказ выполнить приказ, который генерал считал неправильным.
