Анатолий Тарас - Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв
Н еличная слабость престарелого Сигизмунда, но государственная слабость Литвы объясняет для нас возможность таких истребительных воинских прогулок. Не было устроенного всегдашнего /постоянного/ войска; надлежало собирать его долго».
По тому же поводу Нечволодов сообщает:
«Не встречая нигде войск противника, которых, как мы знаем, было всегда весьма трудно собрать вовремя литовским великим князьям, наша рать, разорив неприятельские области, подошла, невзирая на страшные снега и жестокие морозы, почти к самой Вильне, где сидел встревоженный Сигизмунд, и затем, не предполагая осаждать этот сильно укрепленный город, она торжественно вернулась назад. В то же время воеводы, князья Федор Телепнев и Тростенские ходили с таким же успехом от Стародуба к Мозырю, Турову и Могилеву, — тоже нигде не встречая неприятельских войск и всюду внося ужас и опустошение».
Нечволодов А. «Сказания о русской земле». Книга 4, с. 7
На следующий год (1535) власти ВКЛ в дополнение к своему шляхетскому ополчению наняли 5 тысяч польских жолнеров, а король дал им одну тысячу конников и 500 пехотинцев из своего войска. Поляки соединились с литвинами в конце мая под Речицей.
Первоначально это войско должно было идти к Смоленску. Но в Москву явились перебежчики, слуги князей Семена Вельского и Ляцкого, предупредившие московские власти о направлении главного удара и его сроках. Навстречу литовцам из Москвы в мае вышли крупные силы: большой полк князя Василия Васильевича Шуйского, передовой полк князя Ивана Овчины-Телепнева-Оболенс-кого. Они наносили удар в направлени Кричев — Могилев, сжигая все селения на своем пути.
С северного направления в Литву должны были вторгнуться отряды новгородцев и псковитян под предводительством князей Бориса Горбатого и Михаила Воронцова. Им предписывалось быстро построить крепость на берегу Себежского озера, сделать ее своим опор-
ным пунктом, а затем идти на соединение с Шуйским и Телепне-вым-Оболенским. Но эти воеводы только отчасти исполнили указание: послали воеводу Бутурлина строить Себежскую крепость, сами же разместились в Опочке и дальше не шли вплоть до осени.
Войсками Литвы командовали великий гетман Литвы Юрий Радзивилл, великий гетман Короны Ян Тарновский, киевский воевода Андрей Немирович (Немира), князь Илья Острожский, а также московский беглец, князь Семен Вельский. Избегая решительного сражения с высланной против них ратью, они двинулись в сторону Северской земли, на 200 верст южнее направления главного удара московитов. В июне 1535 года их войска осадили Гомель и начали артиллерийский обстрел гомельского замка:
i
«Атак в середу весь день на замок стрелба била, а потом с середы на четверг всю ночь и в четверг мало не весь день с наших дел /орудий/ стрелбу чинили»...
Наместник Гомеля, князь Дмитрий Щепин-Оболенский оказался трусом. С гарнизоном и частью артиллерии он ушел в Москву, где его немедленно бросили в темницу за «измену»:
«Не храбр и страшлив, видев люди многие и убоявся, из града побежал, дети боярские з ним же и пищалники»... «Тутошние люди немногие, видя воеводское нехрабрство и страхование, здаша град» /16 июля/.
В отличие от Гомеля, город Стародуб,"где воеводой был князь Федор Телепнев-Овчина-Оболенский (родной брат Ивана); сопротивлялся отчаянно. Тогда немецкие инженеры прорыли подкоп под стены города и одновременно взорвали сразу несколько фугасов. В образовавшийся пролом ворвались литовские воины:
«Ужасный гром потряс город; домы запылали; неприятель сквозь дым ворвался в улицы. Князь Телепнев с своею дружиною оказал геройство; топтал, гнал литовцев; два раза пробивался до их стана: но, стесненный густыми толпами пехоты и конницы, в изнеможении сил, был взят в полон вместе с князем Ситцким. Знатный муж, князь Петр Ромодановский, пал в битве; Никита Колычев умер от раны чрез два дни. 13000 граждан обоего пола изгибло от пламени или меча; спаслися немногие и своими рассказами навели ужас на всю землю Северскую» (Карамзин).
В связи с этим рассказом следует пояснить, что в Стародубе, кроме гарнизона и горожан, собрались жители окрестных сел.
Город Почеп был укреплен очень слабо. Поэтому воевода Федор Сукин сжег его дотла, а сам ушел с жителями и гарнизоном. От Почепа литвины повернули назад. Карамзин писал:
«Литовцы, завоевав единственно кучи пепла, ушли восвояси».
Московские полки, которым предписывалось прийти на выручку в Северские земли, не успели этого сделать, так как им пришлось отражать набег крымских татар орды Ислам-Гирея (примерно 15 тысяч конников) в Рязанскую землю:
/Московские бояре/ «немедленно возвратили шедшее к Стародубу войско; собрали в Коломне несколвко тысяч людей. Князья Димитрий Вельский и Мстиславский отразили хищников от берегов Оки, гнались за ними, принудили их бежать в степи» (Карамзин).
Основная московская рать Шуйского — Телепнева осадила Мстиславль. Между тем, осенью 1534 года здесь разместился гарнизон в составе 600 конников и 300 пехотинцев. Вместе с ополчением мещан и селян, это была внушительная сила. Поэтому, когда в ноябре 1535 года войско Василия Шуйского и 10 подчиненных ему воевод пришло «з пушками и пищалями... Мстиславля добы-вати», оно столкнулось с упорным сопротивлением. Король Си-гизмунд писал в этой связи в одном из своих писем:
«Замок наш Мстиславский моцне облегли и здел /орудий/его добывають немалый час з великим штурмом... И затым добыванием жадного звытяжства /никакой победы/ не одержали, одно вежу /башню/ над вороты и неколко городен з дел побили»... /Московиты/ «посад изгонили и на посаде многих людей поймали в полон, а иных секли, посад сожгли, а град отстоялся»...
Иначе говоря, московиты взяли и сожгли посад, но<вамок (цитадель) остался в руках литвинов. Постояв несколько недель у Мстиславля, опустошив окрестности, захватив в плен много местных жителей, московиты пошли дальше.
Шуйский сжег деревни в окрестностях Кричева, Дубровно, Княжичей, Шклова, Копыси и Орши, а затем отступил назад к Смоленску.
Федор Телепнев-Овчина в ноябре добрался до Новогрудка, но взять не смог. Это не удивительно. К тому времени замок представлял собой мощное каменное сооружение с семью башнями, окруженное рвом шириной 30 и глубиной 4 метра. После непродолжительной осады он вслед за Шуйским вернулся в Смоленск. Тогда же (в конце ноября 1535 года) войско князя Б.И. Горбатого, прибывшее из Опочки, снова осаждало Полоцк, опять без успеха, хотя ни снега, ни морозов не было.
* * л
Тем временем Бутурлин с частью новгородцев и псковичей быстро построил новый укрепленный городок, получивший название Себеж. Сигизмунду появление крепости у него под носом очень не понравилось. Дальнейшие события хорошо изложил Карамзин:
«Сигизмунд не могравнодушно видеть сию крепость в своих пределах: он велел киевскому наместнику Немирову взять ее, чего бы то ни стоило. Вой-
ско его, составленное из 10.000 литовцев и поляков, обступило /27 Февраля/ город. Началась ужасная пальба; земля дрожала, но стены были невредимы: худые пушкари литовские, вместо неприятелей, били своих; ядрале-тели вправо и влево: ни одно не упало в крепость. Россияне же стреляли метко и сделали удачную вылазку. Осаждающие пятились к озеру, коего лед с треском обломился под ними. Тут воеводы Себежские, князь Засекин и Тушин, не дали им опомниться: ударили, смяли, топили несчастныхлитов-цев; взяли их знамена, Пушкин едва не всех истребили. Немиров на борзом коне ускакал от плена, чтобы донести старцу Сигизмунду о гибели его войска — и как сетовали в Киеве, в Вильне, в Кракове, так веселились в Москве; показывали народу трофеи, честили, славили мужественных воевод».
Весной и летом 1536 года,московские воеводы, князья Горенс-кий и Барабашев, ходили кЛюбечу и сожгли посад Витебска, изрядно ограбили окрестные селения, увели в плен много жителей города и окрестных сел. Тем же летом московский отряд был разбит под Кричевом.
На этом военные действия прекратились. Москва, занятая борьбой с татарами, хотела мира. Литва, от которой война потребовала больших затрат — тоже.
Таким образом, планы Сигизмунда I на возвращение земель ВКЛ, захваченных Иваном III и Василием III, увенчались лишь частичным успехом.
В начале 1537 года в Москву приехал посол Ян Глебович, полоцкий воевода, с четырьмястами знатных шляхтичей и слуг. Правительница, великая княгиня Елена Глинская, поручила ведение переговоров боярину Михаилу Юрьевичу Захарьину-Кошкину.
Переговоры шли долго и трудно. Сначала стороны выясняли, кто первым начал войну. Потом, следуя обычаю, выставляли друг другу нереальные территориальные претензии. Москва требовала отдать ей Киев и Полоцк, Литва ставила условием заключения «вечного мира» возврат Смоленска, передачу Пскова либо Новгорода. Послы ВКЛ домогались возврата всей Северской земли и ликвидации новопостроенных замков — Себежа, Велижа, Заволо-чья. Московская сторона настаивала на сохранений предвоенных границ и полном возврат всех пленных. Вильно соглашалось вернуть пленников лишь в обмен на Чернигов. •
