Адриан Голдсуорти - Во имя Рима: Люди, которые создали империю
В войне с пиратами Римская республика мобилизовала огромные ресурсы и под мастерским командованием Помпея одержала быструю и почти бескровную (для Рима) победу над многочисленными, хотя и разобщенными врагами. Этот успех был обеспечен как удачным планированием и хорошим материально-техническим обеспечением операции, так и боевым мастерством командующего и его подчиненных.
Блестящий итог войны с пиратами омрачил один неприятный инцидент. В 67 г. до н. э. Метелл все еще воевал с пиратами Крита — благодаря этой капании он получил почетный титул Критский. Узнав о великодушном обращении Помпея с пленниками, представители крепости, которую осаждали легионы Метелла, отправились к Помпею в Киликию с предложением сдаться. Помпей с готовностью согласился, посчитав это предложение лишним подтверждением своей великой славы, но Метелл не терпел вмешательства в свои действия и отказался признать условия сдачи. Помпей отправил к нему одного из своих легатов Луция Октавия, который, как считается, даже сражался на стороне пиратов против солдат Метелла, но это не предотвратило их поражения.
Желание Помпея и Метелла завоевать личную славу за победу в войне стояло выше интересов государства, что было типично для менталитета сенаторской элиты. Принимая во внимание, что на этот момент достижения Помпея были гораздо выше, чем у любого другого полководца, можно предположить, что Метелл испытывал обычную мелочную зависть и нежелание делиться с кем-либо славой.{176}
Митридат и войны на ВостокеПомпей провел зиму со своей главной армией в Киликии. В начале 66 г. до н. э. по предложению одного из народных трибунов народное собрание возложило на прославленного полководца еще одно необычное командование. Ему поручили контроль над Восточным Средиземноморьем и руководство кампанией в войне с Митридатом Понтийским, которого Сулла разбил, но не уничтожил.
Поскольку годовой срок пребывания Габиния в своей должности истек, он вскоре стал одним из легатов Помпея. Поручить же это командование Помпею предложил народный трибун Гай Манилий. Закон Манилия (Lex Manilia) был поддержан как сенаторами, так и сословием всадников. Марк Туллий Цицерон, который позднее опубликовал речь, произнесенную им в поддержку этого закона, заявил, что Помпей в избытке обладал четырьмя основными качествами великого полководца, а именно: знанием военного дела, мужеством, авторитетом и везением (scientam rei militaris, virtutem, auctoritatem, felicitatem). Помпей, узнав об этом назначении, стал жаловаться, что сенат не дает ему возможности отдохнуть и провести время с семьей. Однако даже самые близкие его друзья сочли это притворством, поскольку он давно хотел получить командование в войне против Митридата. Помпей, несомненно, содействовал тому, чтобы это назначение досталось именно ему, даже если и не применял лично каких-то политических ухищрений в этом случае.{177}
В 74 г. до н. э. Митридат вторгся в римскую провинцию в Вифинии, а затем напал на соседнюю провинцию Азия. Ему противостоял Луций Лициний Лукулл, человек (будучи квестором в 88 г. до н. э., он оказался единственным сенатором, присоединившимся к Сулле в его походе на Рим). Лукулл являлся стратегом и тактиком поистине исключительного таланта. Несмотря на ограниченные ресурсы, он неизменно добивался преимущества с помощью искусного маневрирования и либо побеждал армию Митридата в бою, либо заставлял ее голодать. Захватчики были изгнаны из римских провинций, и в качестве ответный действий был начат военный поход на Понтийское царство. Когда Митридат заключил союз с правителем Армении Тиграном, римская армия оккупировала значительную территорию и этого царства. Армии Армении и Понта обладали огромной численностью, но только несколько подразделений могли сражаться по-настоящему. Тигран, как рассказывают, пошутил, что солдаты Лукулла, перебившие его огромные полчища за несколько часов, были слишком малочисленны для армии и слишком многочисленны для посольства.
К 68 г. до н. э. казалось, что война почти окончена. Но, несмотря на огромный полководческий талант, Лукулл не смог заслужить привязанность своих солдат и был очень непопулярен в армии. Он также не нравился многим влиятельным политическим группировкам в Риме — в особенности тем всадникам, которые занимались коммерцией и чьи компании действовали в провинциях, — поскольку Лукулл жестко ограничил незаконную деятельность многих их представителей.
Однако подобный шаг способствовал восстановлению верности Риму жителей самой провинции. В 69 г. до н. э. у Лукулла отобрали Азию. Год спустя у него забрали и Киликию, чтобы передать ее под командование другого человека. Одержав уже почти полную победу, римский полководец теперь испытывал сильнейшую нехватку солдат и средств, его собственные легионеры начали бунтовать.
Когда давление со стороны римлян ослабло, враг тут же контратаковал, и в 67 г. до н. э. легат Гай Валерий Триарий был разбит Митридатом. Потери среди солдат были серьезными, и вместе с ними в бою пало 24 трибуна и 150 центурионов. Такие значительные потери среди офицеров свидетельствуют о том, что младшим командирам приходилось подвергаться огромному риску, чтобы воодушевить своих солдат. Уже после боя Митридата едва не убил центурион, который смешался с свитой царя и сумел ранить его в бедро, прежде чем его изрубила на куски пришедшая в ярость охрана.
К концу года Митридат и Тигран вернули себе значительную часть своих прежних территорий, а Лукулл располагал жалкими остатками войск. Но даже эти ветераны не испытывали к нему привязанности и проигнорировали его призыв не подчиняться приказу, согласно которому они переходили в подчинение недавно прибывшему Помпею. Плутарх описывает, как римский полководец ходил по лагерю со слезами на глазах, упрашивая своих солдат не покидать его. Таков был печальным финал военной карьеры очень способного военачальника. Собрание, на котором Помпей официально принимал командование, превратилось в перебранку. В конечном счете, Помпей позволил Лукуллу взять с собой лишь 1600 солдат — настолько недисциплинированных, что он посчитал их совершенно бесполезными для действительной службы. Они должны были принять участие в триумфе Лукулла.{178}
В сферу полномочий Помпея теперь входили Вифиния, Понт и Киликия; ему были выделены средства, которых так недоставало его предшественнику. Он также имел право начать новую войну или заключить мир по собственному усмотрению. Один из законов Суллы запрещал наместнику выводить войска за пределы своей провинции без особого на то разрешения сената, и несанкционированное вторжение Лукулла в Армению вызвало критику в Риме, несмотря на то что такой шаг был оправдан с военной точки зрения. Помпею же с самого начала предоставлена была гораздо большая свобода действий. В то время как его флот — за исключением двух эскадр, закрепленных за особыми регионами, — патрулировал Средиземноморское побережье и Боспор, Помпей собрал армию из 30 000 пехотинцев и 2000 кавалеристов. У Митридата на западной границе его царства было приблизительно столько же пехоты, но на 1000 кавалеристов больше.
Во время кампаний Лукулла в этом регионе неоднократно происходили сражения. Территория была сильно опустошена и разграблена, так что армии Понта в ожидании римского вторжения было трудно находить продовольствие. Дезертирство наказывалось распятием на кресте, ослеплением или сожжением заживо. Однако, несмотря на все эти жестокие меры, многие солдаты продолжали бежать из армии царя. Митридат отправил послов в лагерь римлян, интересуясь, отнесется ли Помпей к нему с такой же мягкостью, как к пиратам. Ответ был краткий: сдача без всяких условий.
Когда положение с продовольствием еще больше ухудшилось, царь отступил в глубь своей территории. Римляне были подготовлены к войне куда лучше, и, когда Помпей последовал за понтийской армией, легионы снабжались продовольствием с его баз в провинции. Митридат приказал своей кавалерии нанести удары по линиям снабжения римлян, это вызвало лишь перебои с поставками, но не остановило преследователей.{179}
К этому времени армии достигли той части Понтийского царства, которая известна под названием Малая Армения, Ее плодородные земли почти не были затронуты войной, но отрядам фуражиров Помпея было трудно действовать вблизи уверенного в себе противника, а римские склады с припасами теперь находились слишком далеко.
Митридат разбил лагерь на возвышенности, так что прямая атака на хорошо укрепленные позиции вряд ли могла оказаться успешной. Помпей встал лагерем на лесистом участке, где понтийская кавалерия не могла действовать свободно. Узнав об этом, Митридат несколько ободрился, решив, что его соперник прежде переоценил свои силы, а теперь наконец осознал, насколько слаб. Царь охотно принял вызов, когда Помпей на следующее утро послал вперед значительную часть своей кавалерии к понтийскому лагерю. Всадники Митридата вступили в бой и, когда римская кавалерия стала отступать, кинулись ее преследовать.
