Геббельс: Нацистский мастер иллюзий - Даниэла Озаки Штерн
В последний год войны пропаганда Геббельса пыталась дать обоснование продолжению войны, несмотря на отсутствие надежды на победу. Мы рассмотрим его вклад в линию, которую Германия выбрала после поражения под Сталинградом, особенно в последний год, когда общее поражение было несомненным. Даже когда было уже слишком поздно и победа давно исчезла с горизонта, Геббельс создавал впечатление, что Германия все еще сильна и может контролировать свое будущее. Он оправдывал продолжение уничтожения евреев, причем одним из его главных утверждений было то, что продолжение борьбы необходимо для того, чтобы не стать жертвой «большевистского террора». Капитуляция означала бы порабощение Германии русскими войсками, за которыми стояли еврейские кукловоды, стремящиеся ни к чему иному, как к абсолютному уничтожению немецкого народа. Нацистская пропаганда представляла необходимость продолжения уничтожения евреев и войны как борьбу «быть или не быть» (Sein oder Nichtsein).
Таким образом, остается вопрос, была ли связь между чувством обреченности и разрушения, витавшим над режимом Третьего рейха, когда он столкнулся с поражением, и ускорением уничтожения евреев? Летом 1944 года были ликвидированы три последних крупных гетто: Шяуляй и Ковно в Литве и Лодзь в Польше. В сентябре 1944 года оставшиеся евреи Словакии также были отправлены в Освенцим. Половина жертв концентрационных лагерей погибла во время маршей смерти и систематического голода на последних этапах войны.[32] В этом контексте мы рассмотрим апокалиптическое видение Гитлера, в котором он находил смысл в идее самопожертвования ради высшей цели. Когда Германия стояла на краю гибели, борьба с еврейской угрозой означала использование любых средств, необходимых для ее устранения. Мы изучим глубокие корни темы гибели (Der Untergang) в немецкой традиции и ее связь с антисемитизмом.
Мы также попытаемся укрепить центральное утверждение, лежащее в основе этих страниц, о том, что в последний год войны существовала тесная связь между надвигающимся поражением и чувством обреченности среди нацистского руководства, и их мотивацией ускорить темпы уничтожения евреев, все ради завершения великой задачи, великой миссии «Окончательного решения». Я утверждаю, что это стало возможным во многом благодаря пропагандистскому механизму, созданному и разработанному Йозефом Геббельсом, чье положение в нацистской элите и влияние на управление войной значительно усилилось в тот последний год.
Геббельс драматически связывал себя с событиями и продолжал свою пропагандистскую работу и в личной жизни. После окончательного краха нацистской Германии и сожжения Берлина он совершил «вагнеровский» (вдохновленный драматическими операми Рихарда Вагнера) финал своей жизни, покончив жизнь самоубийством и забрав с собой семью 1 мая 1945 года, через день после самоубийства своего фюрера, которому он оставался верен до последнего дня.
Глава первая
«Незаменимый» Йозеф Геббельс
Из всех нацистских лидеров у Геббельса, пожалуй, больше всего шансов на посмертную реабилитацию и не совсем очерненное место в галерее выдающихся деятелей истории. Он был единственным из них, кто не деградировал под давлением, единственным, кто неожиданно засиял в кризисной ситуации. Из простого карьериста, подстрекателя и пиарщика он вырос и расцвел в те годы, когда Германия терпела поражение.[33]
Написана немецким журналистом Себастьяном Хаффнером в конце войны.
* * *
25 июля 1944 года, через пять дней после неудачного покушения на его жизнь в Волчьем логове, Гитлер объявил о новой должности в правительстве Германии: Полномочный представитель рейха по вопросам тотальной войны.[34] На эту должность он назначил Геббельса. Это была вершина личных и профессиональных устремлений для министра народного просвещения и пропаганды рейха.[35] Накануне вечером Геббельс закончил составление 50-страничного документа, в котором он представил свой план по усилению и радикализации военных усилий Германии, план, который он разработал после поражения под Сталинградом в феврале 1943 года.[36] Новое назначение дало ему необходимые полномочия для реализации плана, который до этого времени носил чисто теоретический характер.
И таким образом он добился своего: Германия вступила в новый этап своей борьбы — тотальную войну. «У немецкого народа нет другого выбора, кроме как продолжать фанатичную борьбу», — заявил он после своего назначения. По его словам, покушение на Гитлера было самым серьезным испытанием для немцев с начала войны. Это было даже больше, чем катастрофа под Сталинградом и капитуляция Шестой армии под командованием Фридриха фон Паулюса 31 января 1943 года, которая ознаменовала самый мрачный этап военной деградации Германии и начало конца пути к полному поражению Германии. Поражение Германии в Сталинграде стало тяжелым ударом для «непобедимой» Германии и важным поворотным пунктом в войне. После него стратегическое преимущество осталось за Красной Армией. Основной причиной поражения Германии в Сталинграде стало то, что немецкое командование было принуждено к войне на истощение. Немецкие силы были растянуты до предела своих возможностей, в условиях топографии, в которой немецкие военные не могли использовать свои преимущества.[37]
Йозеф Геббельс. Архив фотографий Яд Вашем
Геббельс выделялся среди остальных членов окружения Гитлера. Он был исключительным благодаря своему уму, манерам и харизме, которая излучалась от него, в отличие от посредственности и грубости многих членов партии и режима. Алан Баллок утверждает, что среди всех ветеранов, окружавших Гитлера, у Геббельса были только ум и язык, чтобы проложить свой путь.[38] Как можно объяснить его сложный характер и противоречивое поведение? С одной стороны, он был культурным и интеллектуальным человеком, а с другой — действовал злобно и жестоко. Был ли он циничным оппортунистом, стремящимся к самовозвеличиванию? Верил ли он всей душой в нацистское кредо? Или он был готов продать свои пропагандистские таланты тому, кто больше заплатит, и любому делу?
Близкие ему люди проливают свет на эти вопросы с разных сторон: Геббельс был человеком, который «рассматривал людей как объекты, которые можно использовать для достижения политических целей… [и испытывал] недостаток уважения к людям», и которого интересовал только контроль, как утверждал во время Нюрнбергского процесса Отто Олендорф,[39] начальник отдела Sicherheitsdienst (SD) Inland Главного управления безопасности Рейха и командир Einsatzgruppe D. Пауль Шмидт, который был переводчиком Гитлера, описал его с другой стороны: «Внешне он казался интеллигентным, умным и утонченным. Он мог бы стать писателем или профессором истории». Также было сказано, что «его характер не имеет исторического эквивалента»; что «он был единственным незаменимым человеком в правительстве»; и что он «всегда видел плохую сторону каждого человека».[40] Курт Людеке писал, что «радикальный, тощий карлик» казался на трибуне
