Советско-польские дипломатические отношения 1918- 1939 годов в отечественной историографии - Станислав Павлович Чагин
В фундаментальном и многотомном издании «История дипломатии» под редакцией В.П. Потемкина мы можем прочитать предвидение Ленина, которое сбылось. В.И.Ленин чётко обозначил, что Антанта спровоцировала Польшу против России, хотя Москва делала всё, чтобы не допустить войны. Советское правительство неоднократно обращалось в 1919 году и к странам Антанты, и непосредственно к Польше с предложениями мира.
Москва указывала, что трудности происходят не в интересах польского народа, а по прямому нажиму стран Антанты. Война служит лишь иностранным интересам, но не простому народу и советское правительство выражало надежду, что большинство польского народа преодолеет препятствие и будет способствовать прекращению военных действий[31].
Цитируем самого Юзефа Пилсудского: «Замкнутая в пределах границ времен шестнадцатого века, отрезанная от Чёрного и Балтийского морей, лишённая земельных и ископаемых богатств Юга и Юго-Востока, Россия могла бы легко перейти в состояние второсортной державы, неспособной серьёзно угрожать новообретенной независимости Польши. Польша же, как самое большое и сильное из новых государств, могла бы легко обеспечить себе сферу влияния, которая простиралась бы от Финляндии до Кавказских гор». Советско-польская война 1919–1921 годов была спровоцирована отнюдь не «тоталитарными большевиками», а правителями Польши.
28 января 1920 г. советское правительство направило ноту протеста польскому правительству, где была признана суверенность и независимость Польши как государства и урегулирования спорных вопросов мирным путем.[32] От польской стороны последовал ответ, что это необходимо обсудить с Антантой, которая к этому времени не охотно проявляла желание помогать Польше, если та не сумеет урегулировать конфликт с Россией мирным путем.
Под руководством Ленина в феврале 1920 года советское руководство начало разработки операции, направленной против Польши. В.И.Ленин направил на имя председателя Реввоенсовета Л.Д. Троцкого телеграмму: «…Все признаки говорят, что Польша предъявит нам абсолютно невыполнимые, даже наглые условия. Надо всё внимание направить на подготовку и усиление Западного фронта. Считаю необходимым принятие чрезвычайных мер для быстрейшей доставки всего необходимого Западному фронту из Сибири и с Урала. Следует выдвинуть лозунг – Готовиться к войне с Польшей!».[33]
Торжественные проводы бойцов Красной армии на польский фронт. Август 1920 г.
Польский исследователь М. Волос отмечает, что «польское руководство во главе с Ю. Пилсудским было заинтересованным не столько в ослаблении России, сколько в возвращении исконных земель бывшей Речи Посполитой[34]. Также подобное отмечено и российским современным исследователем в книге Советско-польские войны: «В настоящее время польское правительство намерено поддержать национальное украинское движение, чтобы создать самостоятельное украинское государство и таким путем значительно ослабить Россию, оторвав от нее самую богатую зерном и природными ископаемыми окраину. Ведущей идеей создания самостоятельной Украины является создание барьера между Польшей и Россией и переход Украины под польское влияние и обеспечение таким путем экспансии Польши как экономической – для создания себе рынка сбыта, так и политической»[35].
2 февраля 1920 года ВЦИК обратился к польскому народу с воззванием о том, что свобода Польши есть необходимое условие свободного развития России[36]. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет призвал народы Польши и Советской России установить мирные и самые дружественные отношения. Американскому корреспонденту К.Виганду В.И.Ленин заявил, что Советская Россия не собирается нападать ни на Польшу, ни на Румынию. Мы официально заявляем о наших самых мирных намерениях[37].
На основании вышеизложенного можно сделать вывод: советское руководство с одной стороны выдвигало лозунг о подготовке войны с Польшей, а с другой на весь мир заявляло о своих мирных намерениях от имени СНК и ВЦИК, что говорит либо о двойной игре, либо о не полной уверенности в своих дальнейших шагах. Хотя отсутствие прямой агрессии против Польши на лицо.
Далеко не все члены Антанты были согласны с вмешательством в войну между Россией и Польшей. Только Франция направляет в Варшаву специалистов и малую часть вооружения. 31 января французская газета «Матен» указывала: «…Польская марка имеет стоимость шесть сантимов, что практически делает невозможным закупку каких бы то ни было товаров…».[38]
Несмотря на это, страны Антанты продолжали поддерживать Польшу в нападении на Советскую Россию. Франция вообще не скрывала своих империалистических намерений. Англия и США всячески маскировали свое участие в борьбе против Советской России. Англия вступила во время советско-польской войны в торговые переговоры с Советским правительством. С одной стороны она заявляла, что будто бы не поддерживает наступления Польши и желает мира с Россией, а с другой поставляла Польше вооружение[39].
Международная обстановка подталкивает Польшу к заключению мира с Россией. Но Пилсудский с помощью генерала Патека подготавливает многообещающую авантюру. Гордыня и заносчивость не дают Пилсудскому пойти против собственных интересов, направленных на восток. Реванш за 1772 год толкает польское командование на войну с Советской Россией. Генерал Сикорский еще больше усугубляет положение дел, делая многое наперекор Пилсудскому, завоевывая себе имя и славу, подобно Наполеону Бонапарту. Большинство представителей шляхты и разных слоев общества признавали особую миссию Польши в Восточной Европе и амбиции их были направлены на построение сильной и независимой державы в Европе.
Советский плакат времен советско-польской войны. 1920 год.
В Москве было нелегко разобраться в том, представляет ли Сикорский ногу Пилсудскому или исполняет его приказы. Однако тыл государства был в тяжелом положении, промышленности почти не было, экономика в плохом состоянии, вооруженные силы, судя по статье Карла Радека в газете «Известия», в несколько раз уступали Красной армии, как в подготовке, так и по качеству вооружения[40].
В своей статье К. Радек, анализируя общее положение дел и состояние экономического упадка Польши, делает вывод, что Польша не готова к войне с Советской Россией, и лучшим для нее выходом из сложившегося трудного положения, предстоит сделать выбор в пользу своей же капитуляции перед большевиками, вплоть до установления в ней Советской власти через военно-революционные комитеты[41].
Советская периодическая печать уделяла большое внимание убеждению читателя в нестабильности политической обстановки в Польше и скором приходе к власти лидеров Польских рабочих партий. Буржуазия Польши теряла доверие польских рабочих и должна была быть свергнута. Однако, вторжение Красной армии в Польшу, встретило массовый патриотический подъем со стороны польского населения. Велась активная пропагандистская работа в прессе, раздувались слухи о многих зверствах, чинимых Красной армией. В среде польской националистической общественности возросла русофобия и антисемитизм[42]. Равнозначно большевиков видели, как разделенных на рядовых русских красноармейцев и на еврейских комиссаров, ко вторым, кстати, в плену относились хуже, чем к остальным военнопленным красноармейцам[43].
Нарком иностранных дел
