Владимир Корнилов - 15 мифов и правда о Донецко-Криворожской республике

У ДКР не было своей внешней политики

Однако тогдашняя обстановка вынуждала Донецкую республику заниматься и внешней политикой. Поначалу совнаркому ДКР приходилось вмешиваться в постоянные конфликты иностранных работодателей и рабочих, бравших предприятия под свой контроль, затем рассматривать жалобы иностранцев на захват недвижимости. К началу революционных событий 1917 г. в Харькове был несколько иностранных консульств — Франции, Персии, Бельгии, Швеции, Великобритании. Сохранилась переписка французского консула с областным комитетом ДКР по поводу собственности французских подданных в Харькове. Кроме того, обком рассматривал обращения консула Бельгии. В те же дни в столице ДКР объявился консул Дании.

Правительство ДКР с самого начала своего существования взяло на себя функции принятия в российское гражданство иностранных подданных, оказавшихся в Харькове и изъявивших желание остаться в России (в первую очередь это касалось военнопленных). Подчеркнем: гражданство предоставлялось российское!

Но когда Россия вынуждена была заключить Брестский мир с Германией, а ДКР практически в одиночку взялась оборонять свои рубежи от немцев, Артему и его коллегам довелось выступить и в роли самостоятельных дипломатов, апеллируя к мировой общественности по поводу незаконности вторжения немецко-украинских войск в независимую республику. И, кстати, наркомат иностранных дел советской России поддерживал эти обращения, требуя от Германии остановить продвижение за пределы Украины, т. е. на территорию Одесской и Донецкой республик.

У ДКР не было своей экономической политики

Энергичность, с которой руководство ДКР взялось за социальные и экономические преобразования (пусть даже спорного — с сегодняшней точки зрения — характера), поражает. При ее совнаркоме было создано мощнейшее экономическое подразделение — Южный областной совет народного хозяйства (ЮОСНХ). Этот орган, с которым почли за честь сотрудничать лучшие инженеры и экономисты того времени, инициировал массу поразительных по своей масштабности преобразований, многие из которых легли в дальнейшем, по окончании гражданской войны, в основу экономической политики не только Донбасса.

Кстати, первый председатель всероссийского совнархоза Валериан Осинский (Оболенский) практически не вылезал в те дни из ДКР. Он присутствовал на многих заседаниях ЮОСНХ, внимательно изучал опыт работы этой структуры, решив положить его в основу функционирования системы совнархозов в рамках всей Российской федерации.

Об этом Оболенский написал в статье «Строительство социализма» в журнале «Коммунист» в апреле 1918-го (когда Харьков был уже оккупирован немцами). В публикации, в частности, говорилось:

«Стоит им (облсоветам. — В. К.) стать на определенные рельсы... как они начинают обрастать тканью местных организаций и в них начинается живая и совершенно конкретная работа. Примером может служить Харьковский областной совет, ныне разбитый немецким нашествием, который в течение месяца после областного инструктирующего съезда оброс восемнадцатью местными советами и начал развертывать свою работу весьма широко и серьезно. Организация Харьковского совета может быть нормальным образцом устройства таких учреждений».

Таким образом, тот короткий опыт функционирования хозяйственных структур ДКР стал примером для формирования общесоюзной хозяйственной вертикали.

Перечислять все социально-экономические преобразования, совершенные руководством ДКР, тут нет возможности. Но достаточно сказать, что некоторые из них (8-часовой рабочий день, обязательный отпуск для рабочих, обязательное среднее образование и т. д.) действуют и поныне. Правда, неизвестно, как долго еще эти достижения сохранятся для нас и наших потомков.

Власти ДКР причастны к массовым репрессиям

Уже к концу 1917 г. по всей России лилась кровь. Сейчас нет смысла разбираться в том, кто начал репрессии, но к началу 1918-го различные стороны (включая и красных, и белых, и «жовто-блакитных») обвиняли друг друга в жестокости. Перенося нынешнюю трактовку истории гражданской войны с описанием ужасов «красного террора» на большевиков вообще, некоторые историки, особо не утруждая себя приведением ссылок, заявляют и о большевистском терроре в ДКР.

На самом же деле Артем и его коллеги имели репутацию «либералов» внутри большевистской партии. Антонов-Овсеенко, прославившийся своей жесткостью, в мемуарах жаловался на руководителей ДКР в связи с тем, что те мешали его репрессиям по отношению к буржуазии. Именно Артем лично пошел вызволять харьковских капиталистов из тюрьмы, куда их бросили представители Антонова в январе 1918 г. (еще до провозглашения ДКР).

Несмотря на то что все политические силы тогда уже вовсю грозили террором, арестами и расстрелами, сохранилась записка донецкого наркома С. Васильченко, напоминающая властям Изюма о том, что «смертная казнь в федеративной советской республике не существует, и кто произведет ее, подлежит суду трибунала».

Другое дело, что надо различать большевиков образца начала 1918 г., когда еще не выветрился дух революционного романтизма и наивности, с теми же большевиками 1919-го и последующих лет кровавой войны. К примеру, когда в апреле 1918 г. войска ДКР покидали Харьков, местная буржуазия была готова отстаивать большевистского коменданта столицы Донецкой республики Павла Кина. Однако, как пишут современные харьковские историки, «в памяти харьковчан остались два Кина: один — до немецкой оккупации 1918 г.; другой — после... Через год, пройдя чистилище Самарской и Казанской ЧК, в Харьков вернулся совсем другой человек». Однако подчеркнем, в период января— мая 1918 г. на территории пылающей России Донецкая республика была одним из самых либеральных административных образований, не знавшим массовых расстрелов и террора.

ДКР не имела своей армии

Для формирования своей армии руководству ДКР пришлось прилагать гораздо больше усилий, чем для экономических преобразований. Меньше чем через неделю после провозглашения Донецкой республики немецко-австрийские силы начали масштабное и быстрое продвижение на восток. Уже 1 марта они были в Киеве. Немцы поначалу хотели остановиться на берегах Днепра, однако легкость, с какой они прошли огромное расстояние, фактически не встретив сопротивления, способствовала росту их аппетитов. Решено было идти за донецким углем, необходимым для военных нужд Германии. И 18 марта немецкие войска вторглись в пределы ДКР.

Правда, тут они натолкнулись хоть на какое-то сопротивление: за столь короткий срок руководству республики удалось сформировать воинские подразделения из рабочих и бывших солдат. Конечно, их было недостаточно, чтобы остановить многотысячную немецкую армию. Однако наступление противника удалось слегка затормозить, что дало возможность организовать масштабную эвакуацию ресурсов и промышленных предприятий из Харькова и Донбасса.

Никто не может сказать точно, сколько человек удалось поставить под ружье руководству ДКР, — мобилизация велась различными структурами в разных местах республики, централизованного учета не было. По подсчетам Ревегука, в ДКР были мобилизованы и зачислены в ряды Красной Армии как минимум до 80 тыс.

И хотя это были в основном необученные, плохо вооруженные отряды, противостоявшие намного более многочисленной регулярной армии, кое-где (к примеру, на линии Меловая— Родаково) войска Донецкой республики смогли остановить немцев и даже перейти в контрнаступление. Конечно, эти успехи были разовыми и не влияли на общий ход кампании. Именно в этих боях из подразделений, набранных в Харькове и в Донбассе, была сформирована Донецкая армия, которая легла в основу легендарной 10-й армии Климента Ворошилова, также известного деятеля ДКР.

4 мая 1918 г. последние донецкие армии покинули пределы ДКР. С ними отходило и ее правительство во главе с Артемом, который вместе с Ворошиловым и Сталиным затем организовывал оборону Царицына, воспетую в советской исторической и художественной литературе. О том, что данные подразделения сохранились и вернулись в Харьков, свидетельствует письмо Антонова-Овсеенко от 7 декабря 1918 г. о том, что в его распоряжении находятся несколько тысяч выходцев из Харькова, готовых освобождать от немцев родной город.

Донецкая республика прекратила свое существование весной 1918 года

Советский плакат 20-х годов прошлого века

Это общепринятое утверждение — и одновременно общепринятое заблуждение. Правительство ДКР покинуло Харьков 7 апреля 1918 г. (кстати, Артем, как капитан тонущего корабля, вместе с полком совнаркома ДКР покидал город последним, когда на улицах уже появились немецкие солдаты, и едва не попал в окружение).