Лев Трегубов - Эстетика самоубийства
Наложить на себя руки можно было только с разрешения и в строго узаконенных случаях. Даже Платон в своих «Законах» предписывал позорные похороны тому, кто лишил себя жизни не по общественному приговору и не по причине какой-либо печальной и неизбежной необходимости, не из-за невыносимого стыда, а исключительно по трусости и слабости, то есть из малодушия.
В начале нашего тысячелетия с возникновением христианства, а позднее и христианских государств, когда церковь начала активно вмешиваться в государственное управление, отношение к самоубийцам резко ужесточилось. Хотя отрицательное отношение к самоубийцам при этом определялось исключительно религиозными мотивами, для предупреждения самоубийств широко использовались государственные законодательные методы.
Строгими постановлениями церковных канонов пронизаны средневековые законодательства Европы, считавшие самоубийство тяжким преступлением. Строгие начала, проводившиеся средневековым законодательством, уступили только дружному напору философов XVIII века. Хотя еще в XVI веке по этому поводу великий французский философ Монтень писал: «Подобно тому, как я не нарушаю законов, установленных против воров, когда уношу то, что принадлежит мне, или сам беру у себя кошелек, и не являюсь поджигателем, когда жгу свой лес, точно так же я не подлежу законам против убийц, когда лишаю себя жизни».
Из всех европейских государств только Англия и Россия позже всех исключили из числа преступлений как самоубийство, так и покушение на него. На территории России вплоть до Октябрьского переворота действовало уложение в редакции 1885 года, предусматривавшее суровые меры наказания, заключающиеся: 1) в непризнании права сознательного самоубийцы делать посмертные распоряжения, отчего завещание таких лиц признавалось не имеющим законной силы, 2) покушавшемуся полагалось тюремное заключение сроком от полугода до года, 3) погибший лишался церковного погребения, 4) на покушавшегося накладывалось церковное покаяние. Недаром еще Дюркгейм в своей монографии писал, что русское право в области самоубийства самое строгое.
Но что дореволюционная Россия, если уже в советское время, в 50-х годах, человек, совершавший суицидальную попытку в местах лишения свободы, получал дополнительный срок — как за попытку уклонения от общественно полезного труда, а те граждане, которые пока еще находились на свободе, за то же самое направлялись принудительно на обследование в психиатрические больницы (очевидно, для проверки — не сошли ли они с ума, если пытаются самовольно покинуть общество, в котором «с каждым днем все радостнее жить»).
Только соображение, что самоубийство не является нарушением прав государства, так как человеческая личность не может быть предметом собственности, в том числе и государства, так как она свободна по своей сути, что преступлением называется нарушение чужих прав, а человек не может находиться в правоотношениях к самому себе и что, наконец, вообще исполнение наказания возможно только над живыми, привело к повсеместному в цивилизованных государствах исключению самоубийства из разряда преступлений.
Однако все это не означает, что в настоящее время нет людей, которые бы не были уверены, что самоубийца — обязательно психически больной человек или что самоубийство — обязательно преступление и что вообще самоубийство — абсолютная мерзость, низость, грязь и позор.
Когда нам пришлось искать в университетской библиотеке классическую работу А. Ф. Кони «Самоубийство в законе и жизни» (которой, кстати, там не оказалось), один из нас обратился за помощью к молодой девушке-библиотекарю и спросил ее, где можно найти работы о самоубийстве.
— Самоубийство? — переспросила она. — Это в разделе «Преступления».
— Почему в «Преступлениях»?
— Так ведь это одно и то же, — не задумываясь, ответила девушка. Вот так!..
Социологическая плоскость
Понятно, что такое важное в социальном плане явление, как самоубийство, нуждается в тщательном статистическом изучении.
Какова динамика явления? Какие социальные и возрастные группы в большей степени могут быть отнесены к так называемым «группам риска»? Можно ли говорить о зависимости числа самоубийств от уровня экономического и культурного развития страны или какого-либо региона? Это только некоторые из множества вопросов, которые ставит перед собой социология.
Мы позволим себе не углубляться в описание и анализ очень интересных социологических данных, опубликованных зарубежными и отечественными исследователями. Заинтересованный читатель сможет найти их в специальной литературе. Да и периодическая печать, радио, телевидение, грех жаловаться, в последние годы не обходят эту тему. Все же, не боясь слишком отдалиться от основного вопроса этой книги, приведем некоторые интересные, на наш взгляд, статистические данные.
Согласно исследованиям Всемирной организации здравоохранения, в конце 70-х годов нашего столетия ежедневно на земном шаре свыше 1300 человек кончали жизнь самоубийством, то есть около пятисот тысяч человек ежегодно. К настоящему времени эти цифры значительно увеличились.
С помощью социологических исследований удалось установить влияние на общее количество случаев самоубийства таких факторов, как климат, время года, место проживания, национальность, возраст, пол, вероисповедание, уровень экономической жизни, политическая ситуация и т. д.
В конце 60-х годов число самоубийств было особенно велико в таких высокоразвитых странах, как Австрия, Дания, Финляндия, ФРГ, Венгрия, Канада, Швеция и некоторые другие. В этих странах самоубийства занимали третье место после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний как причины смерти у людей от пятнадцати до сорока пяти лет.
Самоубийства чаще происходят в весеннее время, чаще в понедельник, с постепенным снижением к концу недели; чаще вечером, в начале ночи или ранним утром.
Женщины чаще, чем мужчины, совершают суицидальные попытки (соотношение 2:1), зато мужчины гораздо чаще женщин совершают законченные суициды (соотношение 4:1).
Самоубийства встречаются практически в любом возрасте, начиная с трех лет, с наиболее высокими пиками в 20–30 лет и 45–50 лет и с постепенным понижением после 65–70 лет.
Количество самоубийств среди городских жителей значительно выше, чем в сельской местности. Состоящие в браке совершают самоубийства реже. Выше риск самоубийства у бездетных и у живущих отдельно от родственников.
Определенные статистические закономерности установлены в отношении общественно-профессиональных и социально-экономических факторов.
Интересно, что еще в конце XIX века статистика четко установила, что общий процент самоубийств удивительно постоянен на протяжении длительных отрезков времени для каждого народа, нации и даже государства. Такое постоянство было бы принципиально невозможным, если бы самоубийство определялось только субъективными личностными причинами. Более того, замечено, что общее количество самоубийств в той или иной стране зависит не от отдельных желаний ее граждан, а от таких социальных явлений, как войны, революции, кризисы и т. п.
Даже из приведенных здесь данных видно, что очень непросто, а, видимо, и невозможно выделить один или несколько главенствующих факторов, приводящих к самоубийству. Речь всегда идет о сложном комплексе причин, обстоятельств и нюансов, преломляющихся, сложно опосредующихся личностью самоубийцы.
Первым приходящее на ум, казалось бы, здравое рассуждение о том, что чем лучше жизнь — сытнее, веселее и т. д., тем меньше людей, желающих свести счеты с жизнью, оказывается несостоятельным, как, впрочем, и другие, не менее разумные на первый взгляд предположения насчет того, что более подвержены стрессам и, следовательно, риску покончить с собой люди, утонченные духовно, интеллектуалы либо, наоборот, социально опустившиеся — наркоманы, проститутки, бомжи и т. д., но…
Новейшие исследования показали, что и в так называемых «спокойных» странах, с высоким уровнем жизни, отсутствием достаточно крупных социальных катаклизмов, средний уровень самоубийств также почему-то остается практически постоянным. Какое-то число людей находят причины для волнений, переживаний, у одних случаются стрессы, приводящие к мысли отправиться в мир иной.
В чем дело? Может быть, просто живут среди нас люди, которые по своему душевному складу, особенностям характера склонны к тому, чтобы заканчивать свою жизнь столь трагически?
Вопросы… вопросы!.. Из сказанного выше можно сделать вывод, что изучение феномена самоубийства в медицинской, правовой, социологической плоскостях, решая специфические для каждой из них и, безусловно, важные вопросы, не охватывает, тем не менее, проблему в целом. Синтез полученных данных, осмысление фундаментальных вопросов, которые ставит перед человечеством феномен самоубийства, является прерогативой философии.
